— Нет, мне нужно идти. Каждый день важен.
Дед нахмурился, но почти тут же снова улыбнулся, и поставил на стол крынку с козьим молоком, которое ему приносила соседка, баба Тоня:
— Вось, учарашнее. Тонина каза збегла, дык вось и няма сьвежага.
Олег кивнул, мол, ничего страшного, и продолжил завтрака. Дед бойко рассказывал о своих приключениях во время Первой мировой, студент слушал его в пол уха, и всё думал — ну что же такое есть на том болоте, отчего дед Антось ведёт себя так странно?
После завтрака юноша натянул штормовку с капюшоном (на улице накрапывал мелкий противный дождик) и вышел на улицу, прихватив шляпу, рюкзак с едой и водой, планшет и палку.
Сегодня он решил пойти не на юг от деревни, где начинались низинные болота, плавно переходящие в Припять, а взять севернее, в верховые, лесные болота. Деревня стояла так, что чётко отделяла один тип болот от другого. Удивительно, но правда — узкая, километров пять-восемь, не больше, полоска дерново-позолистых почв, на которой стоит деревня — и болота. По обеим сторонам.
Очень нетипичный для этих мест ландшафт. Олег записал это сразу по приезду и не переставал дивиться такой аномалии.
Стоило Олегу немного углубиться в лес, как со всех сторон навалились комары. Если бы не штормовка и шляпа с сетью, житья от проклятых кровопийц бы не было. А так — вполне сносно, хоть и жарковато. Но лучше пот, чем комары.
Приблизительно через час бодрой ходьбы по узкой тропинке, Олег отметил, что лес стал мельчать и редеть. Высокие сосны постепенно уступали место лиственным породам, в первую очередь вязу и осине. Кое-где виднелись низенькие, скрюченные берёзы.
Ощутимо пахнуло стоячей водой.
Ещё десяток шагов и перед студентом раскинулось болото — широкая ложбина, густо утыканная тоненькими сгнившими берёзами без ветвей, кустами и низкими, перекрученными деревцами разных пород. То там, то сям виднелись широкие кочки, покрытые мхом и ягодником. Кое-где мох резко обрывался в болотные окна, иногда среди кочек блестела чёрная вода.
Юноша в очередной раз пожалел, что забыл дома фотоаппарат, — такой пейзаж зря пропадает! Но делать нечего — рисовать он не умеет, придётся записывать. Надо только пробраться дальше в болото, чтобы лучше его изучить.
Перепрыгивая с кочки на кочку, Олег добрался до небольшого сухого островка, где и остановился, чтобы сделать записи.
Усевшись на мокрую траву и достав тетрадь, он начал писать, прикрываясь полой штормовки от моросящего дождя.
«…Судя по следам, оставленным водой на деревьях, уровень болота в течение года неоднократно меняется. Летом он ниже, весной и осенью по понятным причинам поднимается. Нестабильность уровня воды свидетельствует, скорее всего, о том, что в данном болоте нет (или очень мало) своих источников воды. Если так, то подвергнуть болото осушению достаточно легко, прокопав несколько относительно небольших канав. Осушенная площадь может быть очищена от растительности и пущена в сельхозоборот».
Раздалось тихое козье мекание. Юноша удивлённо вскинул голову и огляделся. Показалось? Он мотнул головой, поправил сбившуюся от этого шляпу и снова принялся писать.
Мекание повторилось.
Олег привстал и снова осмотрелся. Ничего видно.
Мекание прозвучало опять.
На этот раз студент понял, откуда оно идёт и, прищурившись, посмотрел в то сторону.
Очень скоро он заметил за кустами, метрах в пятидесяти от себя что-то светлое. Приглядевшись, он понял — это коза. Она зацепилась обрывком верёвки, болтавшейся на шее, за корягу и никак не могла вырваться.
«Наверное, сорвалась, когда баба Тоня вывела попастись», — решил Олег, спрятал тетрадь в планшет и, проверяя дно шестом, направился к козе.
На полдороге он остановился и присмотрелся — рядом с кочкой, на которой стояла горемычная коза, появилась другая — больше и покрытая не травой, а тиной вперемешку с водорослями.
Коза тоже заметила эту кочку и заметно обеспокоилась. Она начала рваться с веревки, трясти бородой и жалобно мекать.
Олег ускорил шаг — и тут же снова замер. Кочка — та, другая, — двинулась! Олег мог поклясться своим комсомольским билетом, что когда действительно переместилась ближе к козе. Но как?!
Коза заметалась на своей кочке, дернула верёвку раз, другой — и сорвалась. Радостно мемекнув, она прыгнула в воду и, погрузившись почти целиков, быстро поплыла прочь.
И тут же произошло невероятно — та, другая, кочка рванулась с места и накрыла козу с головой, как волна. Олегу даже на мгновение показалось, что он видит глаза. Большие, страшные, нечеловеческие.
Вода забурлила и на поверхность вырвалась голова козы, облепленная тиной. Животное замемекало, потом жалостливо крикнуло почти человеческим голосом, уставившись на Олега тоскливым желтым взглядом.
Олег рванулся к ней, но из воды выскочило что-то большое и снова обрушилось всей массой на несчастное животное.
Громкий хлопок-всплеск — и тихо. Только круги по чёрной, сытой воде.
Спустя мгновение вода словно выгнулась — что-то огромное быстро-быстро то ли поплыло, то ли побежало по дну прочь, в глубь трясины.
Олег так и остался стоять, завороженный разыгравшейся перед ним драмой.
* * *
Когда запыхавшийся парень влетел на двор, дед Антось занимался починкой косы.
Увидев постояльца, он отложил инструмент и поднялся. Двигался он медленно, словно просчитывал каждое следующее действие. Словно боялся ошибиться.
Олег упал на крыльцо и попросил пить.
Старик молча принёс широкий деревянный ковш, полный холодной колодезной воды.
Юноша сделал несколько крупных глотков, проливая воду на одежду, перевёл дух и заговорил. Дед Антось слушал внимательно, не перебивал, качал головой и странно щурился.
Закончив рассказ, юноша подался к старику и спросил:
— Что это было, дед Антось?
Старик отечески похлопал Олега по плечу и ответил, сдерживая улыбку:
— Прывидзелась табе, унучак. Не пей так больш. А то и не такое убачыш.
— Да не привиделось мне, — вскинулся Олег, — я ж трезвый был.
— Э, унучак, — махнул рукой дед Антось, — ад нашага самаплясу тольки на трэци дзень трызвеюць. Не пей так больш.
И пошёл себе в хату, не обращая больше внимания на Олега.
Юноша проводил старика удивлённым взглядом и, немного посидев, пошёл в огород.
Там, в зарослях малинника, у деда стояла короткая скамейка, на которой он любил сидеть особо жаркими днями. Олег присел, укрывшись в тени растительности, и задумался.
Померещилось? От самогонки? Нет, ерунда это. Что он, в первый раз выпивал что ли? Выпивка хоть и крепкая была, но не настолько, чтобы он не протрезвел к утру следующего дня.
Если так, то, выходит, на болоте есть что-то, что запросто может утащить козу. И, понятное дело, не для того, чтобы искупать или поиграть. А раз козу может утащить, то и так и до человека недалеко. Тот же ребёнок не намного больше козы весит…
Но что же это за тварь? Олег слыхал про сомов, которые уволакивали уток там, или гусей. Конечно, рассказывали, что и на людей они иногда покушались, но в это не верилось.
Да и не живёт сом в таких болотах. Он вообще не живёт в болотах.
А что это, если не сом? Ведь нет в этих местах таких животных, которые могли бы так охотиться. Просто нету.
Задумавшись, Олег не сразу понял, что слышит голоса. Он прислушался — они доносились со двора бабы Тони.
— …усё, гавару, — скрипел дед Антось, — не шукай. На балоце яна была. Ну и… сама разумееш.
— Вой Божа ж, мой Божа, — застонала женщина. — А можа, абыйшлося? Га?
— Не, — отрезал старик, — мой студзент яе бачыу. И — яго.
Олег, услышал слова деда Антося, едва не вскрикнул от догадки, но сумел сдержаться.
— Ох, — выдохнула баба Тоня и замолчала.
Дед Антось ещё немного побурчал, успокаивая всхлипывающую соседку, и пошёл со двора.
Олег сидел как на иголках. Так вот что скрывал дед — то самое болотное чудище, жрущего коз. Пока совершенно не ясно, какая между ними связь, но то, что старик знал об этом существе, и не хотел, чтобы Олег с ним встретился — очевидно.
Юноша поднялся — надо срочно идти к председателю, собирать людей и поспешить на болото. Осушить его — пару дней работы, если всем разом взяться. А когда вода уйдёт, изловить чудище не составит труда. И тогда он уже не будет представлять опасности, ни для коз, ни для — тьфу, тьфу, тьфу — детей.
Но, сделав пару шагов, Олег остановился. Председатель? Да ведь он первый отговаривал его от исследования местных болот. Значит, тоже знал? Наверняка! Потому и перемигивался с дедом. Так что глупо ждать от него помощи и содействия.
Олег потёр лицо — может, стоит пойти к вчерашним знакомым, с которыми отмечали приезд. Они могут согласиться. Вон белобрысый Кастусь говорил, что у него сестрёнка маленькая — страшная непоседа, вечно норовит из дому сбежать и пойти в лес да на болото. Не ровён час, зайдёт она на ту трясину…
