Мне показалось, что я только лег. На самом деле, из-под шкуры, заменяющей дверь брезжил свет. Наступило утро. Я медленно повернулся на лежанке, глядя на причину своего пробуждения.
Отец сидел рядом со мной на корточках.
— Ты изменился. — тихо проговорил он. — Кто бы мог подумать, что ты так вытянешься.
— Я не сам, меня вытянули. — сонно проговорил я. — Я бы поел чего-нибудь.
— Организуем. — ухмыльнулся он. — Оливье научил тебя готовить что-нибудь этакое?
Я поднялся на топчане, потянувшись, и глубоко вдохнув.
— Не успел. Я пробыл с ним всего несколько дней.
— Жаль. Пусть, я наказал тебе записаться к нему в ученики не за этим, умение вкусно готовить еще никому не мешало.
Я потер глаза.
— Ты велел мне стать его учеником? Ничего не понимаю.
— Он не дал тебе письма? — удивился отец.
— Нет.
— Странно. Расскажи.
Я уныло подумал о том, что завтрак придется отложить. Ведь мой рассказ может затянуться надолго, но делать нечего. Я начал с увольнения из академии и подробно описал встречу с Оливье и все последующие события. Когда повествование дошло до приключений в Тринадцатом Темном Объединенном мире встрепенулся до сих пор молчавший голем.
— Я ожидал, когда ты меня представишь. Невежливо влезать в разговор без приглашения!
— Я к тебе не обращался!
— Это неважно, поскольку ты рассказал обо мне. Значит, с этого момента я живой свидетель твоего повествования.
— Ненавижу големов. — пробурчал я.
— Он, конечно, еще очень инфантилен, но вы не волнуйтесь, я за ним приглядываю. — сообщил Евлампий, обращаясь к главе совета.
Отец ухмыльнулся в ответ и проговорил:
— Рассказывайте, хочу узнать окончание вашей истории.
Мы продолжили. Правда теперь, голем постоянно встревал в мой рассказ, комментировал и всячески привлекал к себе внимание. Когда мы закончили, я вздохнул с облегчением.
— Интересная история получается. — резюмировал отец. — Боюсь тебя расстроить сынок, но в академии тебе не помогут. Надо посоветоваться с шаманом…
— Он вернулся? — удивился я.
Два года назад, перед праздником урожая, шаман ушел умирать в тайгу. Сказал, что очень стар и сделал для племени что мог. Отдал все силы и кровь. Пришла пора отдать жизнь.
— Конечно, нет. — проговорил отец.
Я кивнул. Действительно чушь сморозил.
— Если вы не хотите говорить в моем присутствии. — вмешался Евлампий. — Так и скажите, без глупых иносказаний.
— Да, вы правы. — согласился глава совета.
Я промолчал, не зная, что сказать, только посмотрел на отца.
— Пойдемте завтракать. — прервал он неловкое молчание.
Мы вышли из ниши, и отец направился по известному мне пути.
— Погоди. — остановил его я. — А Оксана?
— А! — воскликнул отец. — Мы вынесли решение, она уже в зале славы расставляет магические побрякушки!
— Вы согласились на ее предложение! — обрадовался я.
— К сожалению. — ответил глава совета, покосившись на голема.
— Почему к сожалению? — не понял я.
— Пойдем. — махнул рукой отец.
Я двинулся следом за ним. Трапезная занимала одну из многочисленных пещер, изъевших вершину горы.
Слушая отца, я постоянно склонял голову. Странное ощущение, смотреть на него сверху вниз, но я стал выше его на голову.
— Прошу прощения, Евлампий. — говорил отец. — Когда-нибудь вы покинете эту цепь и вернетесь в свой мир. Мне бы не хотелось, чтобы мои знания попали в чужие руки. Пока, я не готов доверить вам то, что собирался рассказать своему сыну!
— Пусть несправедливо! Зато честно! — благосклонно проговорил голем.
— Что же делать? — расстроено спросил я.
Впервые отец собирался посвятить меня в тайну. Раньше, когда поднимались какие-то серьезные вопросы, мне предлагали погулять. Теперь, я достаточно взрослый, чтобы обладать секретными знаниями, но все портит проклятый голем. Почему мне так не везет?
— Тебе нужно вернуться к Оливье, забрать у него письмо и прочитать.
— Я не опущусь до подсматривания. — заверил Евлампий.
— Ясно. — печально проговорил я.
Возвращаться к дяде, мне совершенно не хотелось.
— К сожалению. — глядя на мой расстроенный вид, подтвердил отец. — Нам не всегда приходиться делать то, что нам хочется.
Я угрюмо кивнул. С детства слышу. Это делай, то не делай. Так надо, так нет.
— Я с вами полностью согласен. — опять встрял голем. — Долг прежде всего!
— Не делай долгов и все будет в порядке! — пошутил отец.
Голем задохнулся от возмущения.
— Надеюсь, это юмор! — прошипел он.
Мы вошли в трапезную и перепалке не дали разгореться мои соплеменники.
Меня приветствовали старые знакомые. Они нарочно хлопали именно по тому плечу, на котором сидел голем, и весело ржали, когда он уворачивался от их рук.
Я пошел в сторону длинного стола, на котором уже дымилась мясная похлебка, но отец меня остановил.
— Нам не сюда. — проговорил он, улыбаясь.
— Только не это. — запротестовал я. — Почему нельзя обойтись без церемоний?
— Это не церемония. Это традиция. — возразил отец.
— Я не хочу, это глупо.
— Не говори ерунду. Это весело.
Мы обогнули стол, и вышли на задний двор, посреди которого крутился сплетенный из прутьев шар.
— Что это? — заинтересовался Евлампий.
— Камера пыток. — ответил я.
— Да перестань, ты. — захохотал отец.
За нашими спинами уже собирались оборотни. Конечно, кто же откажется от такого зрелища.
К шару подошел стражник и открыл неприметную дверцу. Я вздохнул.
— Давай, на этот раз все получится. — подбодрил меня глава совета.
Пришлось лезть в шар. Не кидаться же в позорное бегство?
— Зачем мы туда лезем? — продолжал тараторить голем.
— Сейчас все сам увидишь. — со вздохом проговорил я.
Следом за мной в шар втолкнули свинью, и дверца захлопнулась.
— Удачи!
— Порви ее!
— Ты оборотень!
Закричали зрители, а шар начал крутиться. Пришлось перебирать ногами и не одному мне. Все еще визжащая свинья тоже побежала, чтобы не упасть.
— Мы что, должны ее съесть? — испугался голем.
Я впервые увидел подобие страха на его невыразительной каменной роже и не смог сдержаться. Если я сейчас не воспользуюсь предоставленной возможностью, то буду жалеть об этом всю оставшуюся жизнь. К тому же, именно из-за него я не смог поворковать с Оксаной под луной. Имею право на маленькую, безобидную месть.
— Да. Мы должны ее поймать и съесть. Причем целиком, с копытами, иначе не выпустят! — прикололся я.
— Какое варварство! Это отвратительно! — заверещал Евлампий. — Я это так не оставлю! Я обращусь в имперский суд.
— Обращайся. — согласился я. — Только потом, а сейчас хватай ее за ногу!
Шар крутился достаточно быстро и все силы уходили на то, чтобы поддерживать равновесие.
— Ты с ума сошел? — запаниковал Евлампий. — Как я могу ее схватить?
Шар тряхнуло и мне пришлось вцепиться в прутья, дабы не упасть. Свинья с визгом завалилась на бок. Движение изменилось, наша камера пыток перестала крутиться горизонтально и завращалась более мудрено.
Зрители ответили дружным ревом, ведь начиналось самое интересное.
— Безумие! — кричал голем, болтаясь на моей цепочке.
Я держался за прутья, а свинье не повезло. Ей хвататься не чем и не за что. Ее болтало и волочило по шару. При этом она продолжала истошно орать.
— Я буду жаловаться! — не сдавался Евлампий.
Я силился не закрыть глаза и смотреть в одну точку, но этого уже не хватало. Начинало мутить.
— Последний обо всем узнает! Тринадцатый Темный Объединенный мир объявит вам войну! — в отчаянии кричал голем.
Я предусмотрительно молчал, пока шар наконец-то не остановился.
Когда открылась дверца, свинья выскочила наружу, а я вывалился вслед за ней.
Голова кружилась. Ноги не слушались, причем не только у меня. Судя по траектории, с которой двигалась свинья. Она чувствовала себя не лучше.
— Охота началась! — заорал отец и махнул рукой.
Я бесчестно обманул Евлампия. Пожирать живую свинью, мне совершенно не обязательно. Я должен поймать несчастное животное пока оно не скрылось в импровизированном лесу, то есть в своем загоне в кустах. Сложность состояла в том, что после болтания в шаре, ни я, ни она не могли двигаться прямо и быстро.
Моя задача усложнялась еще и тем, что наши со свиньей траектории не совпадали. Ее заносило почему-то вправо, а меня влево. Я выставил руки и на полусогнутых ногах попытался пойти ей наперерез. Один шаг мне удался. На втором меня занесло, и я повалился на бок рядом со свиньей.
— Я оборотень! — заорал я, протягивая к ней руки.
Свинья взвизгнула и попыталась уклониться, но вместо этого ее ноги запутались, и она свалилась под меня. Я упал сверху, намертво вцепившись в свиные уши.
