Достала обратно, раскрыла на заложенной странице и придержала поводья. Поравнявшись с каретой стала старательно перечитывать уже изученный материал, изображая живейший научный интерес ахами, вздохами и восхищенными междометиями.
— Читаете? — первым на удочку клюнул агитатор.
— Просвещаюсь, — поправила я парня и принялась под нос бормотать. — Сердце эльфа — это конусообразный полый орган, в который поступает кровь из впадающих в него венозных сосудов, и перекачивающий ее в примыкающие артерии. Полость сердца разделена на три предсердия и три желудочка… Так вот почему оно на двадцать пять процентов больше человеческого! — воскликнула я, оценивающе посмотрела на засланца и протянула, постукивая пальцами по подбородку: — Рубашку задери.
— Не буду. Мне холодно! — наглухо застегнул жилетку эльф и сверху прикрыл шею шарфиком.
— А ты в курсе, что отношение массы головного мозга к массе тела у представителей вашей расы в среднем равно двум с половиной процентам? — я посмотрела в воображаемую точку между двумя бровями агигатора.
— Брешут, — уверенно заявил тот.
— Вот я думаю, что брешут, но проверить-то хочется, — я невыразимой тоской окинула взглядом высокий лоб и правильную форму черепа мужчины.
Засланец отшатнулся, задернул окошко и запер дверь изнутри. Пришлось сформировать подслушивающее заклинание и отправить его на крышу кареты, где была предусмотрена небольшая дыра между передней стеной и крышей. Ухмыльнулась, прикрыв рукавом рот, открыла книгу в конце и принялась вслух зачитывать методы проведения исследований. Боюсь, ужинать сегодня будут далеко не все из нашего маленького отряда.
А внутри кареты шел ожесточенный спор. Парень уговаривал убийцу перейти в стан врага. Мол, он тут давно и кормежка не в пример лучше, и устроиться проблем никаких, лишь бы голова или руки из нормального места росли, а уж если и голова и руки, вдобавок работают и те, и те хотя бы на десять процентов, то золото грести у столичных простаков можно сундуками.
Но это не главное.
Главное, темные переулки по ночам свободны, стража не знает слово «взятка» и работать разрешают не на государство, а на себя! Нет, налоги платить все равно нужно, но не девяносто процентов дохода, как в Лесу Вечности!
А эльфийка ему в ответ про клятву верности, проклятие и белых ворон давай заливать. Эм, чего это она? Как в полутьме кареты осталась, так похмельное дыхание сородича зажженную мной лучину здравого смысла погасило? Вроде бы наоборот, сильнее гореть должно было… А, демон, так и знала, что в таверне пиво водой разбавляют! Не тот градус у него на выдохе получается!
На этом действие заклинания прекратилось. Решив, что с меня достаточно мелодраматичных страстей, я перешла к подробному описанию используемых при работе с телом инструментов… Ножнички, щипчики, зажимчики! Куропатки скоро дозреют.
Убийца не выдержала на описании ста тридцати пяти применений универсального резака, она сдалась, и оба представителя ушастого племени заколотили в дверь, взывая к доброте и великодушию Его Темнейшества. Ага, нашли на что уповать… Нет, Иллинойс-то их проявить может, да кто же ему позволит в моем присутствии.
Властелин услышал, проникся, смахнул слезинку и намотал на голову шарф. Так, а это уже интересно. Почему это он не хочет присягу у своих новых подданных принять?
Незаметное движение пальцами, и дверь кареты распахивается. Агитатор вывалился из кареты мешком, а убийца грациозно приземлилась сразу на одно колено. Иллинойс едва успел остановить коня перед ними, вздернув животное на дыбы.
— Вы… — поджал губы Властелин.
— Мы! — хором воскликнули эльфы. — У нас просьба, — добавил агитатор, получил тычок под ребра от убийцы и исправился: — Прошение. Нижайшее.
— А… — кивнул Иль, успокаивая коня.
— К вам хотим.
— К нам? — кашлянул Император. — Куда к нам?
В теории эльф спрашивал про место: замок, деревня, город, провинция… Но пришлые умудрились нас огорошить:
— В клан, — сориентировалась убийца.
— Ну, в клан, так в клан, — неуверенно согласился Властелин. — Принимаю.
Я молча рухнула на шею коню и мысленно простонала длинное завернутое ругательство. А этот… Он еще тронуть меня посмел и спросить «что не так?». Пришлось объяснить ему правила общежития в клане с точки зрения светлых… А после держать, чтобы он никого не убил и не заставил нас на ужин шашлык из свежей эльфятинки кушать.
Иллинойс и компания
Темный Властелин понуро сидел на краешке кровати в комнате придорожной таверны. Напротив него на диване устроились два его кланника, тщательно подражающих выбранному главой клана образу печального вампира, отвергнутого первой красавицей села. Втайне оба огорчались тому, что нельзя радоваться и радоваться громко с обязательным воспеванием достоинств их нового положения, а положение, надо сказать, обязывало ко многому! Так уж получилось неосмотрительно, что в клан их приняли, но самого клана по сути нет еще, следовательно, они не рядовые члены общественной организации взаимопомощи, принятой в обществе жителей Леса Вечности, а его первая кровь, то есть родоначальники, что дает право на определенные привилегии. Большие привилегии. Например, на треть всех доходов клана. Каждому! Отчего рядовой агитатор и пусть лучшая в выпуске, но не менее рядовая наемница испытывали чувство небывалого душевного подъема в предвкушении подъема материального.
Кланники были безмерно благодарны человеку в сером плаще и с фарфоровой маской на лице, который собственно и посоветовал им в клан попроситься. Им самим ни в жисть не додуматься до такого, а он, добрый, помог — подсказал. Неизвестно только как в карету просочился незаметно, но мало ли какие у него магические особенности!
Единственная вещь омрачала их настроение. Строго говоря, сидящую в центре комнаты верхом на стуле Правую Руку главы клана нельзя называть вещью, но души у нее явно нет, а потому и к живым существа отнести ее довольно сложно.
В данный момент, когда один эльф переживал из-за того, что в опять подвел Кель и придумывал тридцать пятый способ вывести герцогиню из состояния мрачной задумчивости, чреватой последующими разрушениями чужой собственности и запуганными до ранней седины и позднего выпадения волос гостями данной чужой собственности, еще двое старались не выделяться среди предметов обстановки, сама Правая Рука домучивала местами рваный, частично потрепанный и развалившийся на три половинки от недавней воспитательной работы томик эльфийских традиций, где немаловажную роль занимали кланы.
Недавние подданные Темной Империи сами не очень хорошо ориентировалась в запутанных традициях своей расы, а потому переживали: не найдет ли случайно Кель что-то такое, что лишит их законно присвоенной трети доходов клана и еще каких-нибудь приятных мелочей. Они бы на месте герцогини обязательно нашли. Книжку вдоль, поперек, снизу вверх и задом наперед прочитали, но нашли, а если нет, то дописали бы, один хрен их никто досконально не знает.
Если наличие книжки в тонких руках Правой Руки угнетало, то ее прямо таки болезненная честность и невероятная тяга к справедливости немного смущали. Эта приписывать ничего не будет, зато проследит, чтобы все получили сполна причитающееся. Не лучше выйти из клана пока не поздно?
Эльфы вздрогнули от звука с силой захлопнутой книги. Герцогиня закончила читать, обвела присутствующих кланников тяжелым взглядом и сообщила официальным тоном:
— Живите.
В общем, они и так это делают и продолжать собираются, однако, на душе полегчало и будто свежим воздухом в комнате потянуло. Помилованные с наслаждением глубоко вдохнули, осознав, что до сего мига дышали мелкими глотками и через раз.
— Но все по правилам сделаете. Начнете с названия, цветов, герба, девиза и гимна. Затем проведем ритуал единения. Даю вам день на творчество, а не успеете так станете бешеными белками, цвет ваш будет рыжий, а на гербе скрещенные зубы и орех будут красоваться, ясно? — с шипящими нотками самодовольства произнесла герцогиня, всем присутствующих поклонилась, пожелала плодотворной ночи и вышла из комнаты.
Ушастые растерянно переглянулись. Да, они эльфы, чувства вкуса, ритма и гармонии у них прекрасно развиты, однако заниматься подобной работой еще не приходилось. Не выбирать же в качестве название первые буквы имен, в качестве цвета черный, девизом — «вы все умрете», а гимном траурную балладу на семьсот пятьдесят куплетов. Как бы то ни было, начать решили со знакомства.
— Аррьянайя Сето, — рассеянно произнесла убийца. Ее глаза расползлись в стороны от непривычных усилий ума срифмовать две строки будущей торжественной песни о силе и величие нового, увы, пока безымянного клана.
— Юттирей Ниго, — буркнул агитатор, рассматривающий разноцветные полосы на диване. Ему понравилось сочетание желтого и ярко-красного. Впрочем, оранжевый не так и плох.
