Все! Спаслась! Какое же это счастье — свобода!
Девушка смело распахнула глаза навстречу новой жизни да так и замерла с выпученными органами зрения и открытым от ужаса ртом! Перед ней простирался яркий ковер с грудой игрушек. У камина, укоризненно качая головой, стоял мужчина в сером халате и держал на руках младенца, а из коридора неслась целая ватага детишек, наперебой кричащих слово «Мама!».
— Аааааааааа!!!!!!!!!!!!!!!! — заорала ведьма не своим голосом и… выпала из кошмара навстречу ночному небу, пьяной подруге и сильно задумчивому Волку.
* * *
Пары кружились в медленном танце, небольшие группы гостей оживленно разговаривали у накрытых столов и лишь девушка в тусклом сиреневом платье уныло подпирала стенку в полном одиночестве. В зеркалах, которыми был увешан весь бальный зал, отражалось бледное невзрачное создание с кислой физиономией и паклей волос на голове.
Нет, так больше нельзя! Долой мамины советы! Завтра же к магам, врачевателям, заклинателям, зельеварителям… Все равно к кому! Она больше не будет никому не нужным пугалом!
Спустя неделю гибкая и хрупкая девушка с нежным личиком и роскошной гривой волос медленно плыла вниз по улице. Улыбаться было больно из-за натянутой магом зрительно-тактильной иллюзии, смеяться невозможно из-за невидимого магического корсета, поворачивать шею — из-за тяжелой массы приращенных волос, а плакать — из-за искусственных ресниц, но восхищенные улыбки мужчин и завистливые взгляды женщин того стоили.
Когда настал день нового бала, волшебница-шептунья ликовала.
Сбылась ее заветная мечта! Сейчас она всем, ВСЕМ, отомстит! Она отобьет парня у каждой надменной красотки, и каждому кавалеру укажет на его место в пыли под ее ногами!
Шаг через порог — и вместо цокота изящных каблучков треск ставшего вдруг маленьким платья. Следом за ним раздался шлепок от упавшего на пол валика тщательно уложенных волос, на которые картинно осыпались накладные ресницы.
О ужас! Кто-то додумался установить на входе антимагический барьер.
За чтоооо?!!!!!
* * *
Змея, спотыкаясь, брела меж развалин. Она все никак не могла отойти от кошмарного сна, в который так неожиданно провалилась. У одной из полуразрушенных стен ее внимание привлекло странное мельтешение. Приглядевшись, женщина поняла, что какие-то явно хищные твари, кружат, словно стервятники над безжизненным телом Ворона. Злорадно усмехнувшись, она поторопилась пройти мимо. Так ему и надо! От желания пнуть дохлого мага ее удержало только опасение привлечь к себе внимание тех самых белесых существ, что летали рядом с ним.
Астральсы озадаченно парили над спящим некромантом. То один, то другой приближались к голове мужчины и отлетали прочь, не добившись результата. Упрямый гость совершенно не желал пугаться.
Хм… А если так?
Дин уже третий день подряд приходил в этот отдаленный уголок парка. Может, и не стоило так упиваться собственным цинизмом, но удержаться мужчина просто не мог. Вот и сейчас, положив на холмик цветущую веточку вишни, столь ненавидимой супругой, он скорбно сложил на груди руки и, чуть склонив набок голову, деланно-печально произнес:
— Покойся с миром, дорогая! Мне будет тебя не хватать!
Над игрушечным надгробием появилась светящаяся точка и в какие-то мгновения разрослась до размеров и формы крылатого человека.
— Не переживай, дорогой! Меня назначили твоим духом-хранителем! — ласково протянула светящаяся копия жены. — Пожизненно! — хищно оскалилась «ангелица» и невинно добавила: — Ты же не откажешь мне в такой мелочи, как коллекционное колье с королевским рубином?
— НЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! — простонал Дин, рванул прочь, споткнулся и, упав… уткнулся носом в поганку, растущую посреди мха.
— Моя ты красавица, — умилился магистр, глядя на ядовитый гриб. На душе его было светло как никогда, и даже синие твари, кружащие вокруг, не вызывали у мужчины должного беспокойства.
* * *
Призрачные стражи острова, устав от бесконечной погони, возмущенно смотрели вслед нахальному гостю неопознанного вида. Этот золотистый ящер не только оставил поглотителей ужаса без платы, положенной за проход к храму, он даже засыпать не стал, вопреки стараниям астральсов. Как не пытались они уронить чешуйчатую скотину на землю, она продолжала себе лететь, лениво помахивая длинным хвостом с белоснежной кисточкой. У странного гостя не обнаружилось ни одного потаенного страха, одна беспросветная самоуверенность, замешанная на силе и иронии. Посовещавшись, стражи решили, что летучий объект на самом деле не живой, а искусственный, и, успокоенные, отправились восвояси.
А песчаный дракон, так и не заметивший свой мелкий эскорт, спокойно продолжил путь к храму.
— Обратите внимание, дамы и господа! — комментировал происходящее шут, разгуливая по прилавку, как по подиуму. — Эти милые существа питаются ужасом. Правда, они очаровательны? Всего-то и надо — отдать им свой страх. Кому нужны эти страхи? Вам? — обратился он к симпатичной аристократке, роскошный бюст которой маячил в непосредственной близости от его ног. Та активно замотала головой, выражая отрицание. — Тогда, может, вам? — указал он на кого-то в толпе, и, получив в ответ громкое «Нееет», весело рассмеялся. — Правильно, мои дорогие! Нет в этих ужасах ничего ценного. Но вот парадокс — некоторые жадины не желают с ними расставаться. Странные, странные существа наши игроки: пытаются бороться там, где следует сдаться. Смешные упрямцы! Да только призрачные астральсы все равно получат с них плату прежде, чем пропустят к храму. Они докопаются до самых потаенных страхов своих гостей, погрузив их в искусственный сон. Ну а мы, — двуликий сделал паузу, после чего громко заявил: — понаблюдаем! Вы готовы к шоу из страны грез? Готовы?! Да? Тогда начинаем! Что вы хотите знать, моя милая леди? — он присел на корточки и приложил раскрытую ладонь к уху. — Что будет с теми, кто окажется бесстрашным? Хм… — Дух Игры лукаво подмигнул ей и мгновенно сменил шутовскую маску на скорбную. — Увы-увы, они просто не проснутся!
В огромной сфере сменяли друг друга фрагменты чужих снов. Несколько сумбурные и бессвязные, как это всегда бывает с ночными видениями, но вполне понятные и содержательные, а еще, судя по реакции зала, весьма и весьма интересные! Зрители хохотали, наблюдая за кошмарами своих фаворитов, которых, невзирая на возраст и антураж, можно было легко узнать по неизменным маскам. Зато лица прочих участников снов, навеянных астральсами, были скрыты туманной дымкой. Их имена, титулы, названия той или иной местности — все это звучало настолько неразборчиво, что проще было перепутать, нежели понять. Тритэра добросовестно обеспечивала анонимность, которую гарантировала своим игрокам. Правда, обеспечивала она ее не в ущерб зрелищности.
В магическом шаре один за другим пробудились все игроки. И только пятнистый падальщик никак не хотел просыпаться, над ним суетилась и причитала ранее белая, а теперь золотая, Кошка. Ее пытались оттащить в четыре руки Волк и Лиса. А нежить продолжала громко храпеть, и, как могли видеть зрители, потворствовать своему кошмару она явно не собиралась. В акульей маске, забавно смотревшейся на его бесформенной туше, со стоящим дыбом хвостом и злобным оскалом на рыбьей морде, Мохнатик вовсю охотился на болотных родственников ундин и с упоением пожирал их трупы.
Гости Тритэры ликовали, наслаждаясь зрелищем.
Но некоторым из них было совсем не до смеха. Уже очнувшийся парень с разноцветной прической прижимал к заплывшему глазу вазочку с мороженым, зато здоровый его глаз все больше округлялся, грозясь приблизиться размером к этой самой вазочке. Илоланта нервно подергивала хвостом, сидя на пустом диване, и прикидывала, сколько времени ей придется существовать впроголодь, если хозяин узнает, что «пантерка» была свидетельницей его позора?
Ну, а Нир почти такими же круглыми, как у оглушенного им «соседа», глазами созерцал чрезвычайно интересные картины из детства своей маленькой госпожи. На столь интимные подробности он явно не рассчитывал. А уж после сюжета с Вороном, меланхолично засыпающим землей могилку супруги, темный понял, что пора менять ранее принятое решение! А попросту — надо выпить! Много! И прямо сейчас!
* * *
Ровная площадка резко обрывалась, крутыми склонами уходя вниз. Ее обрамляли причудливо изломанные остовы зданий, которые выглядели так, будто давным-давно были свалены ураганным ветром, зародившимся в центре воронки. Заросшие кустами и мхом, они являли собой жалкие остатки былого величия, похороненные в темном море зелени. И храм в этом царстве обветшалой древности смотрелся особенно дико. Если, конечно, та слабо мерцающая махина, занимавшая практически всю площадь гигантской ямы, и была им.
