Даэрос удерживал Таильмэ за плечи чуть дольше, чем было необходимо. Улыбался чуть более благосклонно, чем всем прочим. А под конец смутил Деву окончательно. Окинул восхищенным взглядом и сказал, томно растягивая слова:
— Я непременно сообщу Повелителю, какие прекрасные цветы распускаются под здешними горами.
К ранее присягнувшим он проводил Таильмэ лично, запечатлев на запястье почтительный поцелуй. После чего поздравил всех, наказал помнить этот памятный день и хранить верность в сердцах.
Ларгис торжественно объявил о завершении обряда и счел свой долг выполненным. Теперь у него была вполне полноценная младшая родственница. Следовало поздравить её в тесном семейном кругу — теснее некуда, и переодеться к празднику. Этот день Разведчик тоже собирался запомнить, хранить, а лучше — регулярно отмечать. Чем не повод для ежегодного празднования? Инэльдэ, как и положено, была взволнована до немоты, бледна как полотно и шла пошатываясь. Проняло. Он, Ларгис, приносил клятву Повелителю, как и положено разведчикам в шестнадцать лет. Рыдал всю ночь от счастья. Если Инэльдэ будет рыдать — можно смело гордиться таким пополнением.
Нэрнис и Даэрос отправились наверх в свои покои. Праздник решили устраивать в Открытых Чертогах на фоне заката. Все, конечно, не поместятся, но можно по очереди. Пока они шли, Полутемный рассуждал о недостроенной тюрьме и о том, сколько столов поместится вдоль арок. Впереди по лестнице Ларгис вел под руку Инэльдэ. Нэрнис молчал и сдерживался. Но как только они остались одни, атаковал брата сзади. Сорвал с него плащ, вытер об него ноги и пинком отправил ни в чем не повинную тряпку под кровать. Даэрос не возмутился. Особой радости он тоже не испытывал.
— Нэрьо, не злись. Ну, перегнул, признаю. Пока не начался этот обряд, думал, что так ей и надо. А потом было уже не остановить. В конце концов, не первый случай в истории. Ларгис прекрасно про особую честь рассказал. А Таильмэ… ну, правда же — хорошенькая! Она тебе понравилась? Ну, не молчи. Ты же сам советовал найти «заговорщицу». А тут и искать не пришлось. Лучше бывшей подруги, просто быть ничего не может. Гарантированный результат.
— Да ты…. — Нэрнис просто пришел в ярость. — Бессердечный выползень! Вот, кто ты! Амалирос должен носить тебе тапочки! Затоптал, герой за-Предельный! Не перетрудился, не надорвался?
— Нэрьо, она нас на смерть отправила. Ты вспомни, как она радостно улыбалась… На случай нашей гибели даже планы составила. Кто из нас Темный… на половину? Я или ты? Ты одобряешь такое коварство, удар в спину? А кто вокруг тебя бродил и вздыхал от восторга? Даже если специально — тем более. Она специально, и я — тоже! — Даэрос почти самооправдался и уже не собирался раскаиваться. — Кстати, ты только что затоптал «Знамя народа». Выползень бы не одобрил. А я, как видишь — молчу.
— Наполовину? Покажи, где у тебя эта Темная половина? С какой стороны? Я её сейчас побью.
Нет, ну надо же, какой защитник… На самом деле и четверть не осилил бы, не то что половину. Вечно Светлые в безрассудство впадают. Только драки сейчас и не хватало. Советчик по душевным вопросам… Даэрос вздохнул и уселся за стол.
— Нэрьо, хватит. А то и правда поссоримся. Обещаю, я как-нибудь постараюсь… загладить свою вину. Но и устраивать здесь свары и тянуть Темных, каждый в свою сторону — тоже не годиться. Она поймет. Ну, сам, подумай — хорошо, что её самодовольную речь про нас покойников только Ларгис слышал. А если бы кто-то еще присутствовал? Пришлось бы либо проглотить, либо показывать ей кто тут из нас двоих… расчетливей. При всех. Это было бы посильнее, чем полный обряд. Я же не только из личных побуждений… А с Инэльдэ есть замечательный способ все уладить.
— Не только? Ладно, я тебе верю, что «не только». Закрой окно, а то народ мимо по галерее бегает и каждый кланяется. Я на Темных просто смотреть не могу. Обычаи… Тьма. Рассказывай про свой способ. Извиняться будешь? — Светлый выдохся от переизбытка эмоций.
— Извиняться? Нет. Зачем? У неё же кроме воинственности и упрямства есть привычка править. Согласится на другой обряд, получит обратно свою высоту положения.
— Еще один обряд? И что она будет при этом обряде целовать? Или ты будешь?
— Я буду. Она будет. И не что, а кого. Меня. Брачный Обряд… Ларгис произнесет свой титул и умрет от счастья. — Даэрос мечтательно прищурился. — Красссота!
— Брат, а у вас не было в истории так, чтобы после Брачного Обряда в спальне нашли два трупа. Он и она. Женились по взаимной ненависти и придушили друг друга от полноты чувств?
— Ты будешь смеяться, да? Были. Только не придушили. Она его — ножом, а он ей из последних сил шею свернул… Да ну тебя! Это вообще древние сказания. В них правды, как в тебе — Черного Властелина. И там была не ненависть, а… ревность. — Даэрос задумался. — Надо к Таильмэ пару эльфов приставить. Посопровождать немножко. Жаль, что у Инэльдэ такая подруга миленькая оказалась. Меня убивать нельзя. Пока Ар Туэль не принесет клятву Амалиросу лично, мое убийство приравнивается к нападению на него. А вот если ты прав… Брат, пошли, а то праздник превратится в поминки.
Праздник в поминки не превратился. Таильмэ Ар Нигэль была все время на виду. Недостатка в ухаживающих за ней не испытывала. Эльфы окружали её толпой, что неудивительно. А Инэльдэ не пришла, сославшись на дела. Её подданные совершенно неблагодарно не придали этому никакого значения. Все настолько привыкли, что она постоянно занята, что приняли её отсутствие как должное. Главное, чтобы Даэрос присутствовал. Мужское население Синих гор, составлявшее подавляющее большинство подданных, но находившееся двести лет в подавленном состоянии ликовало. Чувствовать себя слабее Полутемного родственника Повелителя было незазорно. А вот слабее Девы…. очень обидно. О положении дел, которые так занимали эту Деву поведал гордый Ларгис. Его родственница «рыдает от счастья».
Даэрос пить местное вино отказался — покупали его у людей, а как тут люди живут, они с братом недавно видели. Но у гномов, которые присоединились к празднику, был извинь. Не слишком плохой. И Полутемный пытался заглушить им отвратительное настроение. Его Отец сидел хмурый и было видно, что как только появится возможность, начнет распекать его не хуже брата. А может, и лучше. Мать и так понятно, почему не пришла — «жалеет девочку». Сын, бессердечное чудовище расстроил её до крайности. В этом он, конечно — виноват. Нэрнис, который, ну прямо как Пелли, хочет, чтобы кругом все были счастливы и сразу, пьет, страдальчески морщится и опять пьет. Пелли и Вайола не пришли, потому что устали и потому, что обиделись на него, злодея. Сульса и Расти он и сам бы сюда не пустил. Сульса, чтобы праздник не портил своими ароматами, а Расти вообще тут делать нечего. Проныра ушел на разведку. Сочувствовать пленным и втираться в доверие. Тренироваться. Гройн, прибывший с обозом уже наведался к предмету своей страсти и выглядел так, как будто задумал прикончить Полутемного своим гвоздем для завивки бороды. Даэрос выпил еще, вспомнил Амалироса и неожиданно испытал к нему симпатию. Вот оно как бывает — ты для них стараешься, с государственной точки зрения, и оказываешься самым виноватым. Всем весело, а ты сидишь и думаешь, как бы отсюда уйти. А нельзя. Он сегодня — «главное праздничное блюдо». Конечно, раньше на него уже налюбовались, но теперь он «под другим соусом». Одни подданные уходят, другие снизу поднимаются. Всем «попробовать» хочется. Уйдешь — расстроятся. Противно. Настоящий Темный Праздник.
Нэрнис посмотрел на брата, потом на Ар Манриля и пошел спасать Даэроса от отеческого гнева. Убедил. Правда, пришлось рассказать про «коварную Темную». Морнин поудивлялся, понимающе покивал и, вполне мирно простившись с сыном, отправился утешать Исильмэ. Нэрнис, провожая его через Верхние Чертоги не удержался. Помялся-помялся и рассказал о «светлых орках» и их Темных врагах. Морнин сначала окаменел, потом очень некультурно описал Темное коварство, коварство дев в особенности, орков проклял и обещал отомстить. К своей Темной Супруге он отправился таким шагом, каким обычно ходят на войну во главе войска. Потрясающая выдержка, недаром его Послом к Темным отправляли.
К полночи, наконец, все желающие лично видеть родственников Повелителя закончились. Управились в пять заходов. Даэрос распорядился насчет постов у нижних выходов и отправился к себе. Страдать. Нэрнис понимал: если брат решил уединиться — дело совсем плохо. И ничем не поможешь. Светлый ушел к себе с намерением немедленно заснуть — так этот отвратительный день быстрее закончится. Ему почти удалось перестать ворочаться и даже слегка задремать, когда Даэрос с галереи влез к нему в комнату через окно. День заканчивать не хотел, ситуация осложнялась. Брат был одет так, как он когда сам когда-то в Малерне: плащ и нижние штаны.
