Она толкнула дверь.
По всему помещению, в лужах крови, были разбросаны обрывки цепей, разделанные и оплавленные двигатели и шестерни – остатки механизмов пил, вперемешку с головами и руками врагов.
У стены валялся толстый тип в длинном черном балахоне и шапке с рожками, изобличавшей в нем жреца Черной церкви высокого ранга. В его огромном брюхе торчал меч.
Видимо, плазменная горелка не отключилась, хотя и перешла на низкотемпературный режим, и изо рта и ушей покойника шел дым.
Он так и не выпустил мотопилу, от которой осталась только оплавленная рукоять.
– Ну и ну… – только покачала Ирина головой. – Хорошее начало…
Слева по флангу сил Амазонии
…Шестнадцатая и восемнадцатая усиленные авианосные ударные группировки из Штурмового корпуса были захвачены врасплох неожиданной атакой.
Они как раз вышли из схватки и теперь лихорадочно восстанавливали боевой ресурс, чтобы вновь ринуться в сражение. Но дело продвигалось со скрипом.
Сказались недостатки конструкции новых амазонийских авианосцев. Да, благодаря кассетному принципу каждый из них вмешал намного больше истребителей, чем аналогичные суда Лиги и вообще любой из держав Ойкумены.
Но этот же принцип делал невозможным быстрое возвращение в строй отстрелявшихся машин. С почти пустыми баками и расстрелянным боезапасом беспомощно болтались они у борта «Фрейи», дожидаясь своей очереди.
Вокруг машин, как серебристые шмели, роились команды техников и матросов.
Всех, даже коков и трюмных машинистов, даже – о, неслыханное дело! – мужчин, которых некоторые офицеры взяли с собой в поход, выгнала Алиса Комитенно по авральной тревоге. Облаченные в легкие скафандры с гравипоясом, непрерывно снуя, подтаскивали они к висящим в космосе машинам контейнеры с боезапасом, тянули энергокабели и топливные шланги, от наскоро вваренных в трубопроводы с энерганом патрубков. С разбитых, неспособных уже взлететь машин снимали уцелевшие блоки и тут же заменяли ими поврежденные на еще боеготовых «Пустельгах» и «Сойках».
Эфир звенел от хриплых команд диспетчеров.
– В шестнадцатый сегмент – два 2340Е и девятнадцать 439Б! Быстрее, быстрее, мокрощелки!
– Эй, Кристина, твои клуши совсем закопались – на алтарь к Сатане, что ли, охота?!
– На пятый внешний балкон – срочно бригаду резчиков и врача – «Пустельгу» невозможно вскрыть!
– В двенадцатом сегменте утечка энергана – перекрыть магистраль!
– Есть перекрыть, включаю резервную!
– Переключить ввод ГШ-126 в сборке А-88 на второй секционник!
– Аварийную партию на седьмую палубу, быстро!
И вот в эту какофонию ворвались визг сирен и скороговорка оперативного дежурного о приближении с тыла примерно полусотни легких кораблей противника.
Навстречу им рванулись дежурные звенья прикрытия, но стоило им удалиться, как новая угроза, на этот раз с фланга, нависла над почти беспомощными кораблями. Около ста тахионных катеров стремительно неслись к ним. Эфир наполнила перекличка боевых постов.
– Новая группа целей!
– Захват произведен!
– ЗОК перенацелен!1 [ЗОК – зенитный оружейный комплекс].
Расчеты зенитных батарей замерли в напряженном ожидании.
Но всё равно пропустили момент атаки – на войне не может везти постоянно, да и едва ли не половина сенсоров следящих станций вышла из строя от близких взрывов.
Словно стая коршунов, пронеслись катера Лиги над «Фрейей», осыпая сгрудившиеся на якорях истребители очередями из электромагнитных картечниц. Даже броня линкора не всегда выдерживала удар летящего с бешеной скоростью металлокерамического шарика, что уж говорить о хрупких «Пустельгах», где всё было принесено в жертву скорости и маневру? В течение нескольких минут соединения понесли потерь больше, чем за предыдущие часы. А с фронта подходили новые силы врага.
…Все три передовые дивизии Лиги были разгромлены абордажной атакой. Но это была лишь малая часть сил, которые привел сюда Нифльгейм.
К сожалению, флотом вторжения руководили хотя и тупицы, но не дураки, и они не попались в ловушку второй раз и не стали вновь очертя голову бросать тяжелые корабли в битву.
Повинуясь команде, дредноуты и крейсера дружно оттянулись назад, а в атаку вышли легкие силы: около тысячи дестроеров высшего класса – «Сюрикенов» и «Шершней», торопливо переброшенных с флангов.
Именно им, по замыслу командиров Лиги, предстояло сломить врага, раз уж тупая мощь линейных кораблей спасовала.
В прикрытие им были даны истребители со всех находившихся в передовых линиях авианосцев. Бросить в бой суда покрупнее сатанисты опасались.
В пространстве было множество истребителей врага, в старт-контейнерах амазонийских истребителей еще оставались ракеты «космос – космос», а непревзойденные электромагнитные пушки, изготовленные по кремлевским лицензиям, вполне могли сами по себе решить дело в пользу амазонок.
Даже средний пилот на быстрой и маневренной «Пустельге» способен легко уклониться от самой умной ракеты и расстрелять ее импульсными очередями. А потом выпустить свою с предельно малой дистанции.
Другое дело – ближний бой скоростных машин, когда в ход пойдут УРСы с тривиальными гравитационными и инфракрасными головками или снаряды с лазерным наведением. От них так просто не уйдешь, да и в скорости и маневре противники друг другу не уступят. Капитан первого ранга ВКФ ТЛ Эдуард Мерикур, командир авиакрыла авианосца «Фауст», вел своих парней в атаку, имея в ближайшем тылу почти десять дюжин дестроеров, и в его задачу входило обеспечить их неприкосновенность до выхода на дистанцию огня их бортовых артсистем.
Мерикур служил Лиге с юности и не видел ничего дурного в том, чтобы напасть на государство женщин.
Он не был фанатиком Черной веры, хотя и по привычке изредка молился милостивому Дьяволу. Война – нормальное состояние человека, ведь люди воевали если не всегда, то почти всегда. В конце концов, он же не виноват, что именно Амазония оказалась их ближайшим соседом!
Между тем они приближались к цели.
…На экран боевой консоли передавалась картинка с микрозонда, летящего где-то впереди.
И то, что на ней было, старому служаке не очень нравилось.
В черной пустоте ярко освещенный габаритными прожекторами двигался амазонийский авианосец. Эдуард Мерикур слегка удивился: корабль не был похож на классические авиаматки.
Плоский и широкий, он не имел флайдека, зато в наличии имелась масса больших люков на брюхе и верхней палубе.
И из этих люков и аппарелей, словно семечки из прохудившегося мешка, в большом количестве вываливались истребители.
– Черт возьми! – выругался, забывшись, Эдуард. – Что-то про такую систему я не слышал! Да в него же влезет раза в два больше машин, чем в наш!
Шли секунды, а истребители между тем всё продолжали вылетать из брюха «Ориноко» – именно так назывался флагман соединения.
– Кажется, эта штука будет посильнее нашего «Фауста»! – озабоченно пробормотал каперанг. Его вера в конечную победу начала ощутимо колебаться.
…Звено капитан-лейтенанта Эльги Клементьевой, только позавчера прибывшей на корабль из отпуска, вылетело первым.
Дожидаясь, когда стартуют остальные, она дважды облетела вокруг «Ориноко». Атака катеров на авианосец не прошла бесследно. Заметная часть стартовых аппарелей была разбита и заклинена, множество шлюзов вышли из строя.
С горечью взирала она на перекошенные ворота и разбитые зенитные блистеры.
Но хватит лирики – следовало поторопиться. Ведь действенной защиты от атаки массы дестроеров и истребителей так и не было изобретено. Только встречный бой мог спасти их теперь.
Тем более если это «Шершни». Ведь самыми страшными малыми боевыми судами были именно «Шершни». Не «Тарантулы» с их не уступающей крейсеру броней и мощной установкой, питающей батарею рентгеновских лазеров.
Не «Скорпионы» с их тремя торпедами и реверсивным двигателем, способные зависать на месте и идти задним ходом без разворотов.
Не киевские «Стрижи» с их бешеной скоростью, и не нипоннские «Сюрикены» с шестиствольными соленоидными пушками.
А именно «Шершни».
Пусть на них была слабоватая пластикитовая броня, которую требовалось менять после каждого боя, и всего одна импульсная огневая точка при полном отсутствии ракет.
Но зато каждый из них в своем округлом, яйцевидном корпусе имел большую гравитационную бомбу с разрядником, выведенным прямо в хобот орудия. Да, у этой схемы была масса недостатков: такие устройства не могли долго держать заряд – часа два-три максимум, и хватало их на один, самое большее – на два выстрела. Да, орудие было маленьким и слабым.
Но велика ли важность, если «Шершень» мог подойти на минимальную дистанцию, а от выстрела гравипушек в упор не спасало ничто. Ни силовое поле, великолепно задерживавшее и электромагнитные импульсы, и радиацию, ни даже гравитационные компенсаторы. Да, они способны погасить и более мощную силу тяжести, но при условии, что спарены с контроллером двигателя маневрирования и есть возможность заранее подстроиться под колебания.
