Из сбивчивых, но деловых объяснений маленького народца я понял, что червей они не едят – те были несъедобны для людей. Оказывается, здесь была отработана тонкая технология выживания. Вся эта вонючая гадость медленно текла по болоту уходя куда-то дальше. Бегемоты жрали что-то там, прямо посередине, а течение тащило их особо калорийное дерьмо прямо к берегу. И уже здесь в нем разводились эти черви в огромных количествах.
Я был бы в восторге от такой экологической цепочки, будь она хоть на йоту эстетичнее. Вся дьявольская шутка заключалась в том, что эти несчастные были интегрированы в эту цепь выживания. Они постоянно должны были набирать определенное количество этой извивающейся гадости и относить своему благодетелю: Момону.
Тут у меня от их сбивчивых объяснений мозги съехали в кучу – я никак не мог понять, что это такое. В конце концов, решил сам посмотреть на их покровителя, но для этого нужно было еще насобирать червей. Я обреченно взглянул на Шермана – в ответ мне опять укоризненно покачали головой.
- Ну и ладно, ты все равно не поможешь, - пробурчал я и, вздохнув побольше вонючего воздуха, пошел за бедолагами в черную жижу.
Странно, но мой нос никак не мог привыкнуть к этим миазмам. Однако, глядя на покрытые язвами тела несчастных существ, я вспомнил, что запахи здесь еще не самая страшная пытка и полез руками в дерьмо. Работа спорилась – благо червей там было немеряно. Главное, все время переступать ногами, чтобы они не присасывались к коже. Как мне объяснили, от этого-то и образуются язвы. Довольно быстро мы набили все корзинки и выбрались на берег.
Народец окончательно принял меня за своего и, воодушевившись хорошим сбором, потянулся к своей цели. Я взял пару корзин у самых маленьких особей, возможно женского пола (разобрать это было весьма трудно и совершенно непривлекательно) и потащил их вслед за всей стайкой куда-то через чахлые заросли гнилух. Шерман с независимым видом плелся сзади.
После получаса ходьбы мы вышли на сухую поляну, и я, не удержавшись от удивления, выдохнул:
- Ух ты!
Да и как тут было не удивиться, когда таких мутантов мне, пожалуй, даже в самых извращенных мирах не попадалось. Только теперь до меня во всей красе дошло, почему ничего не понял в объяснениях серых обезьяноподобных человечков. Передо мной на верхушке возвышенности возлежала гора, в своей совокупности представляющая собой жуткий гибрид динозавра, свиньи, слона, коровы и бог знает еще чего. От динозавра у нее были размеры и хвост, от свиньи – огромное рыло с маленькими глазками и копыта, от слона – бивни, огромные уши и серая толстенная шкура, а от коровы – бесстыдно выставленное на показ толстенное вымя с шестью сосками и рога. Ко всему прочему по хребту шел какой-то прямо драконий ряд шипов.
Первое впечатление от развалившегося на боку «благодетеля» Момона осталось самое неприятное. А Шерман гавкнул сзади, как отрезал:
- Это стопудово не человек.
- Нет, ты ошибаешься, - прокомментировал я. – Не сто, а гораздо больше пудово.
Пока мы перешептывались, стала ясна вся экологическая цепь: страшненькие малыши подтащили к морде свои корзины и стали ссыпать червей прямо в какой-то лоток. Огромный пятак зашевелился из стороны в сторону, видимо учуяв отвратительно воняющий деликатес. Наконец, открылся один маленький красный глаз и гора довольно хрюкнула. Я хотел тоже подойти поближе, но за спиной раздалось ворчание Шермана:
- Подожди, пока эта тварь наестся, если конечно не хочешь, чтобы тобой закусили вместе с червями.
Я благоразумно послушался совета и продолжил рассматривание умильной сценки: трехэтажная свинья, так и не встав на ноги, хрустела червячками под радостные уговоры ее почитателей. Еле дождавшись окончания трапезы, я двинулся к животинке с твердым намерением выяснить, кто она такая есть, но был остановлен на полпути коллегами по сбору червей. Они зашикали на меня и замахали руками. Я недоуменно на них воззрился, а они подбежали к брюху развалившейся на боку туши и дружно припали к огромным соскам вымени.
Меня чуть не стошнило от всего этого, но я сумел подметить, что человечков было ровно шесть – столько же, сколько сосков. Значит, лишние здесь не выживали. Вздохнув, я подождал еще, пока вся маленькая компания не насытится. Все стало ясно, к тому же еще и волк пояснил, что эта рогатая свинья охраняет своих кормильцев. Инфернальная экологическая цепочка для человечков замкнулась, ну если не считать того, что их, в конце концов, тоже кто-нибудь когда-нибудь съест.
- Все, мне надоело смотреть на эту тошнотворную идиллию, - проворчал я волку и направился к свиному рылу гиганта.
Момон продолжал спать, довольно похрюкивая и пошамкивая во сне. Меня с чего-то разобрала прямо неприличная для ангела злость и я, увидев, что на мои оклики эта скотина не откликается, взял и слегка пнул ее прямо в пятак. Ну, может не слегка… но что эдакой громиле от моего тычка сделается? Нельзя же сразу так спросонья обижаться. Ее, можно сказать, ангел посетил, а она, прямо по-свински возмущенно хрюкнула и принюхалась, а потом наверно запах мой не понравился, и она, сволочь такая, чихнула!
Если вы думаете, что я ей сказал: «на здоровье», - то сильно ошибаетесь. Так как, при всем желании не смог бы до нее докричаться. Да и не до того мне было – нужно же хоть как-то стереть с себя все эти ее сопли, слюни и остатки червей, а затем топать пару сотен метров обратно. Хорошо еще, я плавно приземлился в какую-то лужу, а не влепился в корягу. Когда во второй раз приблизился к милой скотинке, она уже не спала. Наученный опытом, я осторожно, соблюдая этикет, встал сбоку, так чтобы она меня видела, и спросил:
- Привет, темный коллега! Говорить можешь? – при этом я чуть-чуть «высунулся» из-под защиты, рискуя очередной головной болью, но на этот раз все прошло удачно. Свинообразный слон (или слонообразный крокодил) не стал плеваться и даже не пытался мною закусить. Поэтому я решил простить его за чихание, так как к моей великой радости это хрюкотало заговорило. Лениво, нечленораздельно, но все же заговорило! Понятно, где уж тут члены разделять, когда во рту эдакие грабли из бивней с кривыми зубами.
- Шы што шут шелаешь?
Было не понятно, то ли я тут, то ли я шут, но какая разница, если перед вами возникает возможность хоть что-то узнать о сильных мира сего? Так что я, очень обрадовавшись, затараторил:
- Да я по ошибке влетел к вам в мир, а теперь не очень разберу, как отсюда выбраться.
- Не мельшеши, - чавкнул свин, и повернулся на брюхо, так что дрогнул весь холм, а собиратели червяков испуганно прыснули в сторону волка, забыв, кто тут враг, а кто покровитель. Разглядев меня двумя маленькими глазками, слоносвин продолжил допрос. – И шо шы ша шип?
Я напряг все свое воображение и, кажется, догадался, что это не шиш с шипом.
- Я – не тип, я – ангел, вроде тебя. Просто с астрала влетел прямо сюда.
- Не мошет быть! – хрюкнуло внутри огромной пасти. – Шуда прошто так не влешают и не вылешают.
Кажется, свин начал лучше проговаривать слова. Поэтому я уже вовсю атаковал его просьбами:
- А я не просто так. Ты лучше подскажи, как отсюда выбраться, а если не знаешь, то хоть намекни, как найти тех, кто знает.
- Ну, для душ путь один, - хряк довольно чавкнул. – Помереть, а шам они наверняка в другом меште окашутся. Но шы же не душа…
При этом я каким-то образом уловил немного расстроенные нотки в его голосе.
- А что так грустно? – переспросил я.
- Так был бы ты душой, я бы тебя сейчас шъел, и все дела! А так… - свин грустно хрюкнул. - Мало што нешъедобный, так еще вернешься и будешь тут мне мштить, коллега хренов.
Судя по всему, моя защита сработала как-то так, что после некоторого недоразумения черт все-таки принял меня за своего, а не светлого ангела. Я не стал его разубеждать и продолжил совещание:
- Ну и что мне тогда делать?
- Ишкать главного бешполежно, ешли он припрется, никому не пождоровится. Неконсшруктивный тип. Все под себя гребет. Единштвенно, кто реально тебе мошет помочь, это снуфы…
- Опять снуфы! – досадливо воскликнул я, припоминая волчьи байки про них. – Но как их найдешь?
- Эт верно, - хрюкнул довольно свин. – Они ше все норовят мешду миров, да по второму уровню мотаться.
- Так, может, и мне на второй уровень? – я вдруг сообразил, что сам могу такое попробовать.
- Не шоветую. Ешли никогда там не был, то не шуйся! Шъедят, как муху. Одно оштается: добрые дела делать! – и тут чудо-юдо расхрюкалось. Я сообразил, конечно, что это оно так засмеялось, но мне от этого было не легче – хорошо хоть в сторонку успел отскочить, чтобы не попасть под летящие сопли.
Уже со стороны я крикнул:
- Спасибо, придется самому искать!
- Не ша што! Шам бы ш тобою прогулялся, да лень… Кштати, помоги этим головастикам, а то кашется я шкоро без них оштанусь. А кто меня кормить тогда будет? – Гигант тяжело мотнул в сторону человечков, жмущихся к волку.
