— Чернец! — окликнул его Гендель, — Там в Белом Гноме снова веселуха.
Модератор на миг замер, потом, так и не повернувшись, махнул и пошёл дальше. Правда, он всё же прибавил шагу.
— Зря вы так, молодые люди, — сказал нам Вайт, помахав пальцем, — Не все в Надзоре плохие ребята, а обнуляют так вообще не они…
— А кто? — поёжившись, спросила Биби.
— Ясное дело, кто, — протянул Толя, — Отдел Забвения.
— Ой, да и ладно, — буркнул Бобр, — Всё равно, Топоры самые крутые.
— Ну, тут не поспоришь, — довольно произнёс Гендель.
***
Топоры.
Тайный, или танковый, как кому нравится, «отдел по оперативному реагированию».
Возможно, они хотели бы зваться «опорой», ведь так более надёжно, что ли. Но нет, для всех это Топоры.
Сначала я подумал, что только эти ребята летают в Прорывы, получая известия о том, что попёрли монстры. Но нет, всё оказалось немного сложнее. Пояснения Вайта напоминали лекцию Селены Лор, только интереснее, и ругательств побольше.
Получалось, что обычно Прорывы, об активации которых узнавали маги-предсказатели, позволяли подготовиться к защите всем свободным игрокам. То есть, каждый имел право двинуться в рейд, чтобы пополнить запасы золота и опыта, основных ресурсов игрового сообщества.
Но бывали небольшие Прорывы, которые открывались либо внезапно, либо слишком быстро. Для таких случаев, когда времени собирать рейд не было, и существовали Топоры.
Бобр снова пожаловался, что Селена Лор не говорила об этом на уроках, и Вайт недовольно проворчал:
— А что о нас говорить-то? Топоры мы, и Топоры… Знаете, сколько шуток про нас?
Мы синхронно покачали головами, а вот Бобр грустно сказал:
— Ну да, батя говорил, что все Топоров тупыми считают.
— Потому что боятся, — Гендель поднял руки, — Вот моя любимая: «В Министерство Игроков снова поступила жалоба от «властелина мира с той стороны». Топоры опять перепутали часовые пояса, и уничтожили Прорыв за час до его открытия».
Вайт захохотал, а мы, улыбаясь, стали переглядываться.
Наконец, гном объяснил, чем занимаются Топоры. Это несколько групп, которые в полном облачении и составе дежурят круглыми сутками, ожидая сигнала от предсказателей или патрульных.
— То есть, вы вообще не спите? — удивилась Биби.
— Ну, почему же. Нам, главное, оказаться на месте минимум за тридцать минут, — тут гном с гордостью добавил, — Впрочем, моя группа укладывается за пятнадцать.
— Тридцать минут?! — удивился я, — А наш куратор говорил, что у Имперского Рейда норматив — три дня на подготовку.
— Так это имперский, они же на Древние Прорывы ходят, ну или на особо крупные. Те так быстро не открываются, — отмахнулся Вайт, потом чуть тише добавил, — К счастью.
— А что же такое Имперский Рейд? — спросил я.
— А ведь точно, — кивнул Бобр, — Императора у нас нет, как так получается-то?
Тут же влез Толя:
— Деревня, это традиция, оставшаяся с тех времён, когда на особо крупные прорывы королём собирался самый большой рейд. И туда набирались самые лучшие маги.
— В общем-то верно, — подтвердил гном, — Только теперь этим занимается Министерство, набирая топовых игроков в большом количестве.
— Получается, — задумчиво вырвалось у меня, — Что вы реагируете на мелкие Прорывы?
— Так их много открывается, в последнее время вообще зачастили, — кивнул Гендель.
— А если крупный откроется очень быстро? — не удержался Бобр, — Ну прям вообще, ну очень-очень быстро!
— А тебе батя не говорил?
Боря покачал головой, и Вайт грустно сказал:
— Топоры полетят задерживать, пока собирается большой рейд.
Что с более мелким отрядом может случиться в крупном прорыве, мы спрашивать не стали. Я всё же надеялся, что чаще всего Топоры летели туда не одной группой, и потом их тела успевали вытащить за те «злосчастные» двадцать минут.
— А твой батя, кстати, — тут уже Вайт обратился ко мне, — считал, что в группе должно быть семь членов, выживали бы лучше.
Я вспомнил, что читал это в книге о выдающихся игроках. Один из политических тезисов Чекана.
— Вот только Министерство его особо не слушало, — закончил гном, притормаживая перед очередной дверью.
Как оказалось, кабинет Вайта находился здесь же, в «Сито». Уж не знаю, какой это был этаж, таким запутанным был наш путь по бесконечным коридорам этой Бастилии.
Толкнув дверь с номером «117», Гендель широким жестом пригласил нас внутрь.
Занятно, но рабочее место этого гнома чем-то напоминало кабинет нашего Гномозеки. Те же полки по стенам, забитые всякой магической утварью, и широкий стол посередине, с кожаным креслом за ним. Не было только трона с россыпью золота вокруг, как у нашего ректора.
Гном прошёл за стол и, крякнув, плюхнулся в сиденье. Сначала мы видели только его глаза, но вот зашипел пневмопривод, и Гендель выехал вверх, приняв за столом положение человека с обычным ростом.
А с его белым костюмом вообще казалось, что нас принимает какой-то директор. Правда, очень бородатый. Да мы и вправду сгрудились перед столом, будто нас на ковёр вызвали.
Всё-таки золото было. На столе у Вайта стоял стеклянный шар, в котором словно были свалены мелкие сокровища. Потрясёшь его, и они перекатываются.
— Ну-с, крошки Батонские, начнём, — Гендель, сцепив ладони, вертел большими пальцами.
Воцарилось молчание, гном продолжал пилить меня взглядом. В какой-то момент до меня дошло, что время задавать вопросы пришло. И, как назло, опять все мысли в голове смешались в кучу.
— Это вас мой отец спас в Прорыве под академией?
Вопрос, конечно, звучал довольно глупо. Но надо же было с чего-то начать.
— Да, действительно так, — усмехнулся Гендель, — Ну, можно конечно и покумекать, кто кого спас…
— То есть?
— Ну, а как тебе всё рассказали?
Мне пришлось выдать ту версию, которую удалось узнать. Про то, что Чекан со своей нубской группой спустились в Прорыв, и как раз вовремя. Имперский рейд как раз полностью упал, выжил только один целитель, да и тот не успел убежать от разъярённого моба, который кинулся вдогонку.
И что Чекан с группой добили монстра, потом воскресили целителя, и тот сумел поднять свой рейд, успев за те самые двадцать минут. А ситуация была реально опасная, и если бы не подвиг моего отца, то общество игроков потеряло бы своих самых сильных магов.
— Похоже, похоже, — Гендель пригладил бороду, — С маленькими поправками.
Гном показал пальцами, насколько маленькими. Потом добавил, что Чекан всё же не добил того моба, а, скажем так, пожертвовал группой.
— Твой батя… кхм… то есть, отец, — Вайт кивнул, — Он ведь сразу мне прошаренным показался. Ничего, что я так с вами, ну, по-простому?
Мы все разом покачали головами. Конечно, деловой вид Генделя слегка не вязался с тем, какими эпитетами он скрашивал свою речь. Но сейчас мне это было не важно.
Это дело преподавателей, быть с нами, бывшими нюбсами, на одной волне. А такие игроки, как Вайт, каждый день варятся совсем в другой каше, и маскировочный сленг для них становится как родной.
— Он же тиму свою, считай, мобу на съедение кинул, — с ходу начал Вайт.
— Неправда, — вырвалось у меня, но гном сразу шикнул:
— Дослушай сначала, — он чуть стукнул по столу, — Ну, а что нубы могли сделать? Такие же новички, как вы, профы ещё нет, только от системы висит рекомендашка.
— Рекомендашка? — переспросил я.
Гном поморщился:
— Ты ж там вроде ремеслей будешь?
— Да, земледельцем.
— А, огородник, значит. Ну, ведь всегда есть шанс, что можно другую профу выбрать. Ну, там, станешь плотником, или ещё кем…
— Разбойником, — кивнул я.
— Ну не, — гном покачал головой, отмахнулся, — Это неродственная профа, тебе что по классу поближе.
— А у Герыча взлом есть, — похвалился за меня Бобр.
Вайт слегка склонил голову, с интересом глянул на меня:
— Двухскилловый, получается?
Вот не знаю почему, но мне этот взгляд чем-то не понравился. А Гендель, не дождавшись от меня ответа, продолжил:
