— Дайте я их, — Бобр оправился, снова поднимаясь.
Он не сводил глаз со своей булавы в руках бугая.
— Не дури, крошка Батонская, — Вайт погрозил пальцем, — Чтоб вам, нубам, разрядить щит, это надо постараться.
Бобр утёр нос рукавом, и на ткани показалась кровь. Крепко ему досталось.
— И тебе, Гончар, следует подумать, — гном смотрел на мою тяпку.
Судя по глазам, Вайт узнал грозное оружие северных гномов, но был слегка растерян, увидев его в руках обычного земледельца. И всё же наследственное уважение к теслу чувствовалось в глазах гнома.
— Не переживай так, друг. Что может этот балласт? — Менэтиль усмехнулся.
Я стиснул зубы. Это вы меня ещё плохо знаете.
— То есть, и моя магия не сработает? — жалобным голосом спросила Биби.
— И твоя, гномья кровь, — Вайт поджал губы, потом покосился на желтоглазого, — Эту давай обнулять не будем, память сотрём, и ладно.
— Как скажешь. Я ценю дружбу, — Оркос Менэтиль великодушно махнул рукой.
— Как ты мог? — выпалил я, услышав про дружбу, — Как ты мог, Вайт?
— Так, юный Гончар, вот только не надо мне читать нотаций.
— Мой отец тебе жизнь спас! Твою группу, твой рейд…
— А я просил?! — Вайт вдруг хлопнул ладонями по столу, пригнулся вперёд, — Кто его просил спускаться в Прорыв?!
Я вытаращил глаза, глотая воздух. Такое заявление было для меня неожиданностью.
— Ведь всё было продумано, — Гендель сжал кулаки, — Абсолютно всё! Жертвоприношение почти было закончено, оставалось…
— Ш-ш-ш! Дорогой Вайт, давай не будем поспешны, — Ортос поднял палец, — Ты же предлагаешь этой девчонке просто стереть память.
— Ты прав, я и забыл, — Вайт медленно выдохнул, нервно теребя кончик бороды.
— Эти свитки забвения — штука ненадёжная, — Ортос снисходительно глянул на Биби.
Та чуть отступила, держа Бобра за локоть.
— То есть, ты сам убил рейд?! — мои глаза округлились.
— Ну-у-у, — протянул Вайт и усмехнулся, — Сделай я так, то после воскрешения рейда меня бы сразу наказали. Всегда надо действовать тонко, Гончар, запомни это.
Едва гном сказал это, как Менэтиль залился противным смехом.
— Ох, мой друг Вайт, — он хлопнул себя по коленке, — Как ты тонко шутишь. Перед обнулением давать жизненные советы… Даже я не так жесток.
Вайт нахмурился и, вздохнув, уставился в стол. Как будто и вправду забыл, что меня хотят обнулить.
Но я, даже зная, что мы уже почти проиграли, всё равно хотел знать всю правду. И использовать её.
— Министерство вас вычислит, — процедил я сквозь зубы.
— А все ли знают, что вы здесь? — Гендель широко улыбнулся, будто я начал его любимую тему.
Я не стал говорить, что это Молчарь привёл нас к таверне Белый Гном. Мне самому было интересно, кто в этой истории действительно замешан.
Тут желтоглазый захлопал в ладоши:
— Надо сказать, Вайт, браво! Я всё надеялся на этого забулдыгу Тегрия, а оказалось, выиграла твоя невероятно хитрая партия.
— Это они о чём, братан? — хрипло спросил Бобр.
На его шее так и алели следы от пальцев орка, а сам он был всё ещё бледным и для верности держался за полку. Хлипкий шкаф покачивался, и я даже подумал, как бы сверху на него не свалился цветочный горшок.
— Полагаю, — пробубнил Лекарь, — Что этот господин Вайт, брат нашего почтенного ректора, хитростью заманил нас в эту ловушку.
— Не стоит, молодой человек, нажимать на моё родство. Мой брат — неудачник, — Вайт поднял положил ладони на стол, — Он давно бы мог уже занять едва ли не пост министра. Девятый уровень, такая мощь в руках, а он до сих пор со своим Батоном нянчится.
— Да, Дворфич силён, — усмехнулся Менэтиль, — Он как кость в горле!
— Да! — Гендель завёлся, — Гармаш везде палки в колёса вставляет! А с этим своим расследованием, с этими Правилами Невмешательства…
Он ударил кулаком по столу:
— Мы почти добились проверки в вашем Батоне… Гармаш отменил! Мы послали журналистов… Гармаш выгнал!
Он так и ругался, назвав ещё с полдесятка козней, которые устроил заговорщикам наш ректор. Надо полагать, что Гномозека навёл серьёзную бучу в Министерстве, особенно после нападения мобов из Прорыва.
В Баттонскилле учились дети многих влиятельных родов, и родители, конечно же, только радели об их безопасности. И ректор смог выставить всё в таком свете, что лучшая безопасность — это полная самостоятельность академии.
— Он — твой брат! — бросил я, всё ещё надеясь надавить на слабое место у Вайта.
— Не смей мне говорить о Гармаше, — Вайт встал, отбросив стул, — И не смей говорить о своём отце!
Он вышел из-за стола, встал напротив. Оркос сидел на стуле, мечтательно разглядывая обстановку вокруг. Он был просто сама вежливость, позволяя сообщнику наконец выговориться.
— Что, он был так умён, что ты до сих пор злишься? — не сдавался я.
— Ага, пукан у него горит, Герыч, — Бобр усиленно помогал мне.
Лекарь добавил, издевательски растягивая слова:
— Надо полагать, что так не пылал даже храм Артемиды, подожжённый магом огня Геростратом.
Биби нервно хихикнула, и у гнома заметно дрогнула борода, когда он от злости поджал губы.
Оркос позади обеспокоенно спросил:
— Надеюсь, друг, ты не сделаешь глупостей?
— Думаю что не стоит делать поблажек, — тоже с удовольствием растягивая слова, сказал Вайт, — Всех, так всех.
Я понял, что он имел в виду нашу Биби. Теперь обнулят и её.
— О, как же долго ты сюда шёл, Гончар, — гном довольно дёрнул себя за бороду, — Твой отец был умён, но тебе не досталось и десяти процентов его ума.
Он рассказывал о том, на чём основывался его план: сын обязательно захочет узнать всё об отце. Правда, не все удочки сработали.
— Брат доверяет мне, поэтому делился некоторыми мыслями, — Вайт похлопал по поясу, где, видимо, находилось что-то важное, — Да и Тегрий сработал, надо сказать, очень хорошо.
— Тегрий? — деланно удивился я.
Я уже знал, что наш куратор Тегрий Палыч предатель, мы запалили и его в таверне тоже. Но мне хотелось знать всё, уж слишком хитро меня провели.
— Ну, он проговорился про Белого Гнома, про то, что твой отец там был, — Вайт потёр руки, — Я и не думал, что это сработает, мы надеялись ещё в саду Баттонскилла всё закончить.
— Но ты, друг мой, всё же подготовил несколько вариантов, — с гордостью вставил Оркос.
Вайт растянулся в улыбке.
— Тегрий же выяснил и у Молчаря, что ты всё-таки собираешься найти эту таверну. А там тебя бы Гармаш и преподы уже не защитили бы, — Гендель потряс пальцем, словно пожурил меня, — Но, надо сказать, Гончар, ты и сам был неплох.
Я скривился, не желая благодарить его за комплимент.
— А твой отец, — Вайт всплеснул руками, — Когда он якобы спас имперский рейд… Я не бежал от моба, я собирался провести обряд.
— Обряд?
— Дорогой друг, я бы не спешил… — начал Оркос Менэтиль, но Вайт отмахнулся:
— Делай потом с ними, что хочешь, Оркос!
Желтоглазый цыкнул и нетерпеливо покосился на дверь. Видимо, ждал того бугая.
А гном продолжал:
— Да. Ты, Гончар, наверное, знаешь про эту теорию? Что сила Прорывов питает магией игроков?
Я сдержанно кивнул, переглянувшись с тиммейтами. Эту лекцию Селены Лор мы помнили хорошо.
— Так вот, в момент убийства имперского рейда, если всё правильно сделать, можно получить силу всех этих магов, — счастливо ощерился Гендель, но потом выругался, — Щебень-гребень! И я почти сделал это!
— А мой отец помешал, — улыбнулся я.
— Не пытайся, щенок, — со злостью выплюнул Вайт, — Он сначала ничего не понял. За нашим рейдом сразу бы не спустились, и у меня было время провести обряд. Но появились эти нубы, твой отец со своей компашкой!
Из его рваных, сопровождаемых руганью, речей, я кое-как выстроил картину того, как всё произошло.
У Вайта в том рейде были при себе анкхи, египетские кресты воскрешения. Штука тогда ещё не такая распространённая, поэтому в рейде никто этим не пользовался.
