Беззаботное? Ну-ну... Хотя, в какой -то степени годы, проведённые в Академии и правда были беззаботными. Отчасти.
- Я не помню традиций, - вздохнула, поднимаясь. - Я вообще. Мало что помню. Да и помню не то, - наши с мамой глаза встретились, - наш дом. Он был другим. Меньше и.. .беднее.
- Город искажает воспоминания, - кивнула мама и вдруг неожиданно обняла меня -крепко-крепко.
Все-таки город - жестокое место. Я столько лет была уверена, что мама меня не любила, была всегда мной недовольна. Думала, с тех пор, как я уехала, что она обо мне даже не вспоминала. С сёстрами мы тоже не были близки. Никогда. Но оказалось - они помнили обо мне. Помнили и по-своему любили. И я - тоже.
Можно никак не проявлять свои чувства. Можно их даже не осознавать. Ни разу не набраться смелости, чтобы подойти и обнять. Но не любить родных нельзя. Это. невозможно. Магия? Да. Наверное, она.
- Так свадьбы не будет? - в коридор заглянул мужчина, и всю мою плаксивую сентиментальность как рукой сняло.
Я скорее опасалась его, чем была привязана. От нескрываемой надежды в его голосе стало неприятно.
- Свадьба будет, - резко ответила я, и через долгую паузу смогла проговорить: - Отец.
- Одни проблемы от тебя, Абигаль Райя, - проворчал он.
Я даже не стала говорить, что не особо жаждала возвращаться. Что спокойно прожила бы с ложными воспоминаниями, в окружении людей, которым действительно стала дорога. Да ко мне мама Клайва лучше относилась! Ладно, что уж теперь? Неприязнь этого по сути постороннего мужчины я переживу. Просто. Его я тоже люблю, и я это чувствую. Думаю, и он меня тоже. Возможно, когда-нибудь мы поймём друг друга. Но не в этот раз.
- В доме должны быть только женщины, - строго проговорила мама, скомандовав сёстрам.
- Пойте!
Хлопнула дверь. Дом вздрогнул, а сердце сжалось: не будет ли проблем у мамы с сёстрами из-за того, что поддержали меня? Сначала мама пошла против старейшин, а теперь и против отца.
- Если у тебя будут неприятности из -за меня, - я схватила маму за руку.
Горло перехватило, когда она улыбнулась. Такой грустной улыбки я ни разу ни у кого не видела.
- Часто думаю - почему я не оказалась такой же смелой, как ты? Я горжусь тобой, девочка.
Под рыдающий вой сестриц, меня собирали замуж. Соседи тоже присоединились - стало просто невыносимо!
Ты белее лепестко-о-о-в нежных лилий пред рассве-е-етом, В чашечки тюльпанов а-а^лых катится слеза-а-а-a.
Платье было прекрасно. В зеркале я видела невесту в белом облаке тонких кружев, но ощущение праздника исчезло безвозвратно - меня оплакивали, как... покойницу. Где был этот славный хор, когда мы насмерть бились с нечистью у городских стен? Израка этот вой точно извёл бы, загнав навсегда в Преисподнюю.
Но ничего, я потерплю. Уши, конечно, заткнуть не получится (традиции надо чтить), но думать о Райане мне никто не запретит.
О его поцелуях. О том, как я войду в его дом. Женой. Потом я вспомнила Лиззи, и поняла, что снова улыбаюсь.
Когда меня вывели, наконец, из дому, у нашего крыльца столпился почти весь город! Женщины кланялись невесте и снова завывали.
Интересно, где милорд, и что досталось ему? Ох, и наслушаюсь я комментариев от первого некромага королевства... Особенно если Ройсбург действительно слышит всё это... музыкальное сопровождение. Зато будет знать, чем «вой» отличается от «песни»!
Вдруг я поняла, что процессия ведёт меня вовсе не к центру, где должен находиться храм. Опять ложные воспоминания? Храм - в другом месте? Но мы шли за окружавшую город стену - там храма быть просто не могло.
- Что происходит? - тихонько спросила я у мамы.
- Тебя провожают в поле, за городом. Невеста должна сплести венок, и на закате войти с ним в город. Собирая цветы, девушка прощается с прежней жизнью.
- Чтобы никто не видел её слёз? - догадалась я, радуясь, что ко мне это, пожалуй, не относится - я люблю Ройсбурга и счастлива.
- Не только, - мама наклонилась ко мне. - Состав цветов в венке определяет будущее. По ним можно составить впечатление о магической силе. Целительница принесёт арану, кровоцвет и сонник, а та, что сильна в оберегах - сноп тканника и горсть алых ягод зарины. Весь город знает, что за венок будет на твоей голове, Абигаль.
- А. Какой будет на моей голове венок?
- Три цветка Ордена, конечно. Лилия, тюльпан, клевер. Ты - Хранительница.
- Очень... символично, конечно, но как ты себе это представляешь? Ни лилии, ни тюльпаны не растут в полях, да и клевер с ними вместе как -то. не смотрится, что ли. Одно дело нарисовать что-то вроде символа, и совсем другое.
- Не волнуйся об этом, - мама взяла моё лицо в свои руки, я же поймала себя на том, что ищу глазами в толпе Ройсбурга, ну или Лиззи, но чёрных любимых глаз нигде не было -одни заплаканные местные горожанки. - Иди, Абигаль. Иди. И не забудь поклониться тем, кто тебя проводил, - прошептала мама на ухо.
Ну, что ж. Надо - значит, надо. Поклонилась и посмотрела на небо. Дело к обеду. Интересно, сколько надо времени, чтобы найти цветы и сплести венок? Минут сорок, наверное. Не найду тюльпанов с лилиями - сплету из любой травы. Уж клевер в поле точно растёт, так что.
И почему на закате-то? Мало того, что всё утро пришлось слушать этот вой, так ещё и ходи голодная весь день в белоснежном платье? Может, поэтому они плакали? Меня жалко было?
Глава тридцать вторая
Земля после битвы. Мёртвого пепла не было, но. Я чувствовала каждое семечко, но выглянуть они не решались. Ещё бы! Я их понимаю. Мало ли, что их ждёт, там, наверху? Эх, знала бы - захватила с собой любимые, белые тюльпаны. Но они остались в поместье. То есть я, конечно, могу их призвать - они прорастут хоть сейчас, но мама сказала - цветы я должна найти сама. Это важно. Даже если ничего не растёт вокруг, насколько глаз хватает.
Магией пользоваться не хотелось. Ритуал есть ритуал. С моими родственниками шутки плохи - что-что, а уж это ясно как день. Одни утренние завывания чего стоят. Вдруг они магов ко мне приставят - проверить, действительно ли я всё это богатство в чистом поле нашла? Ещё чего доброго не поженят нас с Ройсбургом. Нет уж, хватит! Хочу выйти замуж, забрать Лиззи и уехать домой!
Цветы им подавай. Да как скажете. Я представила розовый клевер, словно предрассветная дымка над рекой, и сразу на душе стало легче.
Опустилась на колени, не обращая внимания на то, что испачкается и помнётся белое платье. Фата норовила сползти на лицо, туфельки в земле. О чём они вообще думают, отправляя наряженную девицу в поле травы собирать? Всё-таки дикие тут нравы. Пусть воспоминания у меня и подправлены заклятьем, а всё -таки я не жалею, что уехала!
- Помоги, - прошептала я земле.
Я не взывала, не приказывала, не вливала силу. Просто решила. Поговорить. Ну не могу же я тут вечно скитаться в поисках венка невесты?
Вдруг показалось - земля улыбается. Занятно. Поднялась, отряхнула платье и отправилась, куда глаза глядят. В прямом смысле этого слова. В этих местах я провела свои первые семнадцать лет, но решительно ничего не узнавала. Что здесь было? Вишнёвые сады? Хотя нет. Пшеница? Овощи? Возможно, но почему собирать цветы невесту отправили именно сюда?
Размышляя таким образом я шла, проваливаясь в улыбающуюся землю. И чему она, интересно, радуется? Мне нужны цветы, а тут и жгучкой -то не пахнет!
Вдруг я услышала шум реки - и так захотелось к воде! Бросилась на шум и застыла, не веря собственным глазам - берег, насколько хватало глаз, усыпан золотыми дикими лилиями - лепестки в крапинках, словно в веснушках!
Мама права. Эти лилии с клевером подружатся. Я-то представляла себе крупные, белоснежно-восковые лилии - царицы столичных оранжерей. Вспомнился редкий сорт, «Печаль королевы», выведенный братьями Пфайфер специально к конкурсу. Они так ими гордились! Я ненавидела их приторно-сладкий запах - от него болела голова.
