появится все стадо изгоев во главе с Варяхарей. Безумные они налетели на индейцев, затеялась свара. Изгои били Уе-Ейцов, Уе-Ейцы били изгоев. Красное облако смешалось с оранжевым. Глаза Улавы вращались в разные стороны, смешивали красное и оранжевое облако, встали и втянули в себя красно-оранжевый замес. Идол подождал, пока дойдет, потом голова его взорвалась в пыль, а туловище раскололась пополам.
Из половинок посыпались золотые гульдены, изгои заорали:
— Золото! — со звериным рыком они кинулись собирать монеты. — Мое, не трошь! — дрались они за каждый гульдин и совали его себе в карман, или за пазуху, или за щеку, проглатывали.
Для Уе-Ейцов золото было священным, оно принадлежало Улове, его не то чтобы нельзя было глотать; смотреть на золото было грехом. — Оскорбление! — кричали они и были по-своему правы.
В это время в пустыне перед стеной Авалу, в костре, где был привязан почтальон, огонь разгорался все сильней, все ярче. Почтальон потерял надежду на спасение и запел:
— Поклонюсь Тебе раз
Дай мне силу и экстаз,
Поклонюсь два и три,
Улава меня спаси.
Почтальон не знал, что Улавы больше нет, поэтому молитву повторял искренне.
О, чудо, в голубом безоблачном небе появилась точка, она быстро приближалась и превратилась в тутулет, — "Хурба", — обрадовался почтальон, но из кабины пилота высунулась голова Синей барменши.
— Меня прислал Хурба, держись, — Синяя скинула веревку с крюком. Только с третьей попытки удалось подцепить и вытащить из огня почтальона. — А, пяточки-то подкоптились, — заметила барменша и направила тутулет через стену Авалу.
Почтальон висел на крюке, с высоты была видна вся картина боевых действий: Уе-Ейцы бодокрючьями кололи изгоев. Изгои распихивали по карманам золото и не могли дать достойный отпор туземцами из их ран текла кровь, она смешивалась с золотом и монеты превращались в жуков. Золото, дым, кровь, жуки все перемешалось, в этом месиве. Почтальон заметил Свинорвла, он пробирался сквозь толпу дерущихся изгоев и Уе-Ейцов, раздевал удары ногами на право и на лево, руками он придерживал лежащую на его шее девочку глаза-лучики… Почтальон махнул рукой Синей барменше, чтобы она снизила высоту. Тутулет опустился прямо над Свинорылом, почтальон ловко, на весу схватил девочку глаза-лучики, показал Синей барменше большой палец.
— Океей, — кивнула она головой, потянула рычаг управления на себя, тутулет резко взлетел вверх, вырвал девочку из рук Свинорвла.
— А-а-а, — бешено заорал Свинорыл. Он выхватил у правого попавшегося Уе-Ейца бодокрюк, поднял его в направлении тутулета он зацепился за сумку почтальона. Так полетели Свинорыл и почтальон вместе.
* * *
Тутулет приземлился на посадочной площадке башни дворца Аца.
Еле-еле душа в теле, изнеможенный почтальон пытался подняться, чтобы передать письмо Безобразной Эльзе, но опаленные пяточки поставили его на карачки. Рядом без сознания лежала девочка глаза-лучики.
Свинорыл шатался, полет на тутулете выматал его, но силы еще оставались.
Он взять девочку глаза-лучики за шкварник и волоком втащить в зал башни.
По среди хрустального зала на мягком малахитовом диванчике лежала Безобразная Эльза в черной с полями шляпе, ее лицо скрывала черная вуаль-паутинка. Руки механических охранников остановили Свинорыла, не дали ему приблизится к Эльзе.
Почтальон на карачках подполз к малахитовому дивану, он протянул Эльзе письмо, последний луч, заходящего солнца скользнул по письму и поджог его.
— Ах, как это трагично и волнительно! — Всплеснула руками Эльза. Когда письмо догорело, она приподняла вуаль. Под черной паутинкой оказалось лицо Гоголтуна Хурбы. Башня дворца Аца, тут же превратилась в таверну «Трех Худяков» здесь находились все Три ИИИ Красный, Желтый, Синяя в розовом платьице, вместе с ними Свинорыл и на полу лежала девочка глаза-лучики.
— Ах, нежданчик, — сказал шрам на лице Гогоотуна. — Хурба разорвал шрам руками, из него вылезла жучка — самка жука, — теперь ты понимаешь, почему я безобразная?
Но почтальон уже ничего не понимал, он стоял на коленях с лицом манекена, на его глазах по-прежнему находились аккулярчики.
Эльза посмотрела на Свинорыла, — что ты хочешь за нее? — усиком на голове она показала на девочку глаза-лучики.
Свинорыл поклонился, — хочу, обратно в цифру, хочу быть главным, чтобы все меня боялись.
— Так тому и быть, — согласилась Эльза. — вставай под лампу.
Свинорыл встал под шар-светильник.
Шар завращался, в полости светильника образовался вихрь, он окутал голову и сорвал с нее личину Свинорыла, под ней оказался усатый пухляш. Вихрь вошло внутрь тела пухляша, жизнь замедлилась до состояния камня. Светильник резко погас, истукан исчез. — Улава вернулся! — Уе-Ейци встали на колени перед усатым пухлым идолом.
— Вот как-то, так, — вздохнула Эльза. — Свяжитесь с королевой!
Синяя потянулась к полке, где стояли бутылки с грязным элем и достала от туда мутный камень, который когда-то тускнел на короне Аящеички, она передала его Желтому, тот в свою очередь с благоговением манекена принял камень и потер его о лысину Красного жреца, из камня появилась голограмма Аящеички королевы-матки роя.
Гусеничка на всех космических парусах спешила накормить мух-цокотух последней звездой во вселенной.
— Моя королева, — поклонилась Эльза, — ваша приказ выполнен, мы достали чистый кристал Инь ОгО из сознания почтальона, мы готовы открыть для вас пространство всех миров.
— Открывайте! — королева была не в духе из-за того, что ей приходится отвлекаться от обеда. Связь прервалась.
— Поместите почтальона в Венок Паралицепопа, — приказала Эльза.
Жрецы усадили почтальона под шар-светильник.
— Кристалл поднимите на верх и подключите к БИО 2h2, — Эльза продолжала раздавать команды.
Руки механических охранников обхватили девочку, она открыла глаза-лучики. — Подождите, — Эльза вытянула усы и поправила черные волосы девочки с вплетенной в них Розой Счастья, — поднимайте.
Руки механических охранников подняли девочку на макушку конуса башни, кабелем соединили Розу Счастья к кубу 2h2.
Эльза встала перед почтальоном:
— Жаль, что ты так и не вспомнил себя, но это было не главным. Целью была она, — Усик Эльзы показала на верх, где руки механических охранников крепко держали девочку глазки лучики. — Чистый кристалл Инь ОгО, ты хорошо спрятал ее в своем подсознании, но я его нашла, — радовалась Эльза. — В этом мире нет больше звезд для моей королевы. А кушать ей хочется постоянно.
Светильник над головой почтальона закрутился.
Где-то в глубине себя почтальон услышал голос девочку глаза-лучики, — Пробудись.
— Для чего? Мне тут хорошо, а там страшно.
— Все кто вывернулся из цифры находятся в этой игре, для них нет другого пространства. Разве мы для этого вышли из цыфры? Вспомни себя.
— Что изменится, если я вспомню себя? Звезд больше нет.
— Осталась еще одна звезда. Заветная.
— Ее сейчас не будет, — усмехнулась Аящеичка.
Вихреворот окрутил голову почтальона и из глубины его памяти вышла Плато-Мама дряхлый цыфровой зомбик в обветшалом
