Бедный мистер Слеппень… расползлись кое-какие слухи. Абсолютно недоказуемые слухи, потому что мистер Грыль прекрасно делал свое дело, если ему не мешали голуби, двигался как тень с когтями и, если даже оставлял после себя слабый запах, то этот запах с успехом маскировался запахом крови. Для носа оборотня запах крови был сильнее всех остальных вместе взятых. Но слухи все равно струились по Анк-Морпорку, как едва заметный пар над компостной кучей.
И вот тогда-то до членов совета директоров наконец дошло, что дружелюбное слово «друзья» в устах Взяткера Позолота, такого щедрого на вечеринки, маленькие услуги, советы и шампанское, начало своими интонациями и обертонами напоминать слово «эй, приятель» в устах человека, который в темном переулке предлагает вам сеанс пластической хирургии «розочкой» от бутылки в обмен на то, что вы не отдадите ему свои деньги. С другой стороны, до сих пор с ними ничего не случилось, и может быть стоит попробовать следовать за тигром, пока он не настигнет добычу. В конце концов, лучше уж идти за ним по пятам, чем быть объектом охоты…
— О, я, кажется, совершенно непростительным образом задержал вас, — сказал Позолот, — доброй ночи вам всем, джентльмены. Доверьте все мне. Игорь!
— Да, хожяин, — сказал Игорь у него за спиной.
— Проводи джентльменов, и пригласи мистера Пони.
Позолот смотрел, как они уходят, с довольной улыбкой, которая мгновенно стала светлой и радостной, когда в комнату вошел Пони.
Беседа с инженером прошла так:
— Мистер Пони, — сказал Позолот, — я счастлив сообщить вам, что Совет директоров, впечатленный вашей преданностью делу и тяжелой работой на благо компании, единогласно проголосовал за повышение вам зарплаты на 500 долларов в год.
Пони просиял.
— Большое спасибо, сэр. Это конечно же…
— Тем не менее, мистер Пони, мы вынуждены попросить вас как представителя менеджмента компании — а мы считаем вас членом нашей команды — принять во внимание нашу текущую выручку. Мы не можем одобрить расходы на ремонт в этом году в размере превышающем 25000 долларов.
— Это всего лишь около 70 долларов на одну башню, сэр! — запротестовал инженер.
— Пф, правда? А я ведь говорил им, что вы не согласитесь, — посетовал Позолот, — мистер Пони прямой и честный инженер, сказал я им, он не согласится меньше чем на 50000!
Пони выглядел загнанным в угол.
— Даже на эти деньги многое сделать не удастся, сэр. Я смогу запустить несколько «ходячих башен», но большинство наших башен в горах уже выработали свой ресурс и держатся только на честном слове…
— Мы рассчитываем на вас, Джордж, — прервал его Позолот.
— Ну, я думаю… А можем мы вернуть Час Мертвых, мистер Позолот?
— Мне очень не нравится этот странный термин, — заявил Позолот, — он создает неверный имидж.
— Извините, сэр, — сказал Пони, — но он мне нужен.
Позолот побарабанил пальцами по столу.
— Вы многого требуете, Джордж, правда, многого. Мы же о прибыли говорим. Совет директоров будет мной очень недоволен, если я…
— Боюсь, я вынужден настаивать, мистер Позолот, — сказал Пони, разглядывая носки своих ботинок.
— Но что это нам даст? — спросил Позолот, — вот что захочет узнать Совет. Они скажут мне: Взяткер, мы дали старине Джорджу все, о чем он просил, что же мы получим в результате?
Забыв на минуту что это была четверть от того что он просил, старина Джордж ответил:
— Ну, мы сможем заткнуть кое-какие дыры и привести в относительный порядок несколько действительно разваливающихся башен, особенно 99-ю и 201-ю… Ох, так много надо сделать…
— Даст ли нам это, скажем, год нормальной работы?
Мистер Пони мужественно поборол в себе вечный страх инженеров пообещать что-нибудь определенное и выдавил:
— Ну, возможно, если мы не потеряем слишком много персонала, и зима окажется не слишком суровой, но ведь всегда что-нибудь…
Позолот щелкнул пальцами.
— Проклятье, Джордж, ты уговорил меня! Я скажу Совету, что поддерживаю твои требования, и пусть они катятся к дьяволу!
— Ну, это конечно очень любезно с вашей стороны, сэр, — сказал крайне смущенный Пони, — но ведь это всего лишь латание дыр, правда. Если мы не проведем капитальный ремонт, мы только создадим себе в будущем еще больше проблем…
— Через год или около того, вы сможете предложить нам любой план, какой вас устроит! — сказал Позолот дружеским тоном, — ваше мастерство и ваш гений спасут нашу компанию! Ну а теперь, я знаю, что вы занятой человек и я не должен далее задерживать вас. Идите и сотворите чудо экономии, мистер Пони!
Мистер Пони побрел прочь, гордый, потрясенный, но и полный страхов.
— Глупый старый дурак, — пробормотал Позолот, открывая нижний ящик своего стола. Он достал оттуда медвежий капкан, с усилием взвел его и встал посреди комнаты, положив капкан у себя за спиной.
— Игорь! — позвал он.
— Да, шэр, — отозвался позади него голос Игоря. Потом раздался щелчок, — полагаю, это ваше, шэр, — добавил Игорь, протягивая ему захлопнувшийся капкан. Позолот бросил взгляд вниз. Ноги Игоря выглядели неповрежденными.
— Как ты… — начал он.
— О, Игори привычны к хожяевам с пытливым шкладом ума, шэр, — мрачно ответил Игорь, — один иж моих гошпод имел привычку становиться шпиной к яме ш кольями на дне, шэр. Ох, как мы шмеялись, шэр.
— И что случилось?
— Однашды я жабыл об этом и попалшя в нее, шэр. К вопрошу о шмехе, шэр.
Позолот тоже рассмеялся и вернулся к своему столу. Он любил такие шутки.
— Игорь, как по-твоему, я сумасшедший? — спросил он.
Игори не лгут своим хозяевам. Это часть Кодекса Игорей. Игорь нашел спасение в буквальной честности.
— Не думаю, что я шпособен шказать так, шэр.
— Я наверняка сумасшедший, Игорь. Если это не так, значит, с ума сошли все остальные, — сказал Позолот, — я хочу сказать, что не скрываю от них свои действия, демонстрирую крап на картах, прямо говорю им, кто я есть… а они только толкают друг-друга под ребра и улыбаются, и каждый из них думает, что я просто отличный партнер по бизнесу. Они ставят настоящие деньги против фальшивых. Они думают, что ловко манипулируют мной, а на самом деле идут на заклание, как ягнята. Как мне нравится выражение их лиц, когда они воображают себя хитрецами.
— Разумеется, шэр, — ответил Игорь.
Про себя он подумал, открыта ли еще та вакансия в госпитале. Его кузен Игорь работал там, и не уставал повторять, что место прекрасное. Иногда удается поработать всю ночь! А еще тебе дают белый халат, резиновых перчаток вдоволь, сколько съешь, и, что лучше всего, тебя увашают.
— Это же так… очевидно, — сказал Позолот, — ты делаешь деньги, когда компания катится в тартарары, потом делаешь деньги, снова поднимая ее, можно даже сделать немного денег на ее нормальной работе, потом продаешь ее самому себе, когда она снова рухнет. Да тут одни только права аренды стоят целое состояние. Дай Альфонсу орешков, ладно?
— Двенадцать с половиной процентов! Двенадцать с половиной процентов! — крикнул какаду, возбужденно прыгая на жердочке.
— Ражумеется, шэр, — ответил Игорь, доставая из кармана мешочек и осторожно приближаясь к клетке. Клюв у Альфонса был как кусачки.
«А может, лучше заняться работой ветеринара, как мой другой кузен Игорь», — думал Игорь. Отличная традиционная для Игорей сфера деятельности. Жаль только, что поднялась такая шумиха, когда хомячок вырвался из своего колеса и, прежде чем улететь прочь, отгрыз ногу тому парню. Но что поделаешь, это плоды Прогрешша. В работе Игорей важным моментом было уволиться до того, как около дома появится разъяренная толпа. И когда твой босс начинает сам себе рассказывать, как он хорош — это верный признак, что пора сматывать удочки.
— Надежда — проклятие человечества, Игорь, — сказал Позолот, закидывая руки за голову.
— Вожможно, шэр, — ответил Игорь, пытаясь избежать укусов страшного изогнутого клюва.
— Тигр не надеется поймать свою жертву, а газель не надеется избежать его когтей. Они просто бегут, Игорь. Только скорость имеет значение. Все что они знают — надо бежать. А теперь я должен бежать к этим ребятам в «Правду», чтобы рассказать всем о нашем прекрасном новом будущем. Выводи карету.
— Ражумеетшя, шэр. Но вначале схожу вожьму новый палец, ешли пожволите.
«Думаю, лучше вернуться в горы, — рассудил он, спускаясь в свою каморку в подвале, — там чудовищам, по крайней мере, хватает честности выглядеть как чудовища».
Огни вокруг здания Почтамта ярко освещали ночь. Големы в них не нуждались, а вот землемеры — очень даже. С ними Мокрист заключил неплохую сделку. Ведь боги явили свою волю, в конце-то концов. Для фирмы было очень неплохо поучаствовать в возрождении этого феникса — Почтамта.
