Ваймс кашлянул и мрачно спросил:
— Полагаю, мюсли у вас нет?
В конце концов, Сибилла находилась всего в двадцати минутах.
Стюард явно был озадачен.
— Э… у нас есть ингредиенты, конечно, но я даже не думал, что вы будете питаться кормом для кроликов…
Ваймс вновь подумал о Сибилле.
— Кажется, сегодня у меня чешутся ушки.
Каюта хоть и была роскошной, но далеко не просторной. Ваймс умудрился кое-как побриться при помощи бритвы, принесенной стюардом, «с наилучшими пожеланиями от капитана, командор», мыла, фланелевой тряпочки и крохотного полотенца у разумно установленной раковины. Упомянутые предметы, по крайней мере, помогли ему совершить омовение в том варианте, который его матушка называла «вымыть те места, которые на виду». Тем не менее Ваймс уделил им особое внимание, памятуя о том, что крохотный деревянный мирок скоро исчезнет, и он вновь станет Сэмом Ваймсом, мужем и отцом. Время от времени, впрочем, придавая себе респектабельный вид, он поглядывал на себя в зеркальце и восклицал: «Фред Колон!»
Роскошная каюта идеально подходила для сна, но была такой тесной, что в реальности подошла бы только для разборчивого покойника. В конце концов, когда каждая часть тела, до которой он смог дотянуться, была отмыта — тщательно, хоть и хаотически — и стюард принес ему порцию фруктов, орехов и злаков, в самый раз для отшельника, Ваймс огляделся, пытаясь понять, что он забыл, и увидел в зеркальце лицо. Лицо было его собственное, хотя, нужно отметить, это отнюдь не редкость в случае с бритвенными зеркальцами. Отражение сказало: «Ты же знаешь, что он не просто хочет тебя убить. Для такого мерзавца этого недостаточно. Он хочет уничтожить твой род полностью и испробует все, пока не добьется успеха».
— Я знаю, — сказал Ваймс и добавил: — Ты ведь не демон?
«О нет, — ответило отражение. — Возможно, я — плод твоего подсознания и результат кратковременного отравления, вызванного забродившим изюмом. Смотри, куда ступаешь, командор. Ищи повсюду».
И видение исчезло.
Ваймс отошел от зеркала и медленно развернулся. «Разумеется, это было мое лицо, — сказал он себе, — иначе… было бы иначе, правда?»
Он спустился по трапу в привычный мир, встретивший его в лице капрала Шнобби Шноббса, рядом с которым, впрочем, реальность прогибалась.
— Рад вас видеть, мистер Ваймс. Ох, боги, да вы отлично выглядите. Похоже, отпуск пошел вам на пользу. Есть багаж? — Шнобби спросил это в абсолютной уверенности, что никакого багажа у Ваймса нет, но никогда не повредит изобразить добрую волю.
— Все в порядке? — спросил Ваймс, пропустив вопрос Шнобби мимо ушей.
Тот почесал нос и слегка помрачнел. «Да-а, — подумал Ваймс. — Добро пожаловать».
— Ну, дела идут как обычно, но мы справляемся. Поглядите-ка вон на тот холм. Рабочие очень старались не повредить деревья, и госпожа Сибилла лично пригрозила мучительной смертью любому, кто побеспокоит гоблинов.
Озадаченный Ваймс уставился вдаль и увидел Холм Висельника.
— Чтоб тебе! Это же клик-башня, чертова клик-башня! Сибилла нас всех убиблиотекарит!
— На самом деле, мистер Ваймс, госпожа Сибилла сама настояла на постройке, когда дочитала записку от капитана Моркоу. Он сказал, сейчас не лучшее время, чтобы терять вас из виду. Сами знаете, сэр, как капитан умеет убеждать — вот так он и уговорил клик-фирму поживей выстроить здесь временную башню. Всю ночь работали, ей-богу, и настроили ее на «Великий путь» как нечего делать.
Шнобби поковырял в носу, быстренько изучил содержимое на предмет чего-нибудь интересного или ценного, откинул в сторону и продолжал:
— Кстати, сэр, в «Анк-Морпорк таймс» хотят взять у вас интервью насчет того, каким образом вы стали великим героем и спасли какие-то там чудо-сиси…
Последовала пауза, во время которой они ждали, когда Фини перестанет давиться смехом и отдышится. Затем Ваймс сказал:
— Капрал Шнобби Шноббс, это старший констебль Наконец. Я называю его старшим констеблем, потому что он — единственный представитель закона в этих местах. То есть так было до сих пор. Здесь его участок, и ты будешь выказывать к нему уважение, ясно? Кто еще приехал с тобой из города?
— Сержант Детрит, мистер Ваймс, но он сейчас в Холле, охраняет ее светлость и Юного Сэма. Под большим секретом.
До сих пор, оказывается, Ваймс слушал затаив дыхание. Детрит и Вилликинс? Эти двое способны противостоять целой армии. Он помотал головой.
— А Фред Колон?
— Еще не приехал, мистер Ваймс, — второй клик пришел, когда мы были уже в пути, — но, полагаю, его скоро привезут.
— Господа, я иду домой, — заявил Ваймс. — Фини, когда будет следующая лодка до Щеботана?
Фини улыбнулся.
— Вам повезло, командор. «Роберта Бисквит» отплывает завтра утром. Именно то, что нужно, как я понимаю. «Роберта» большая и тихоходная, но время пролетит незаметно, потому что будет очень весело. На ней плывет масса туристов, но не беспокойтесь, сэр, ваше имя уже хорошо знают на реке. Поверьте мне. Скажите слово — и капитан «Роберты» позаботится, чтобы вас приняли по-королевски, то есть, извините, по-командорски. Согласны?
Ваймс открыл рот, чтобы спросить: «А это дорого?» И снова закрыл, когда со смущением вспомнил, что Овнецы могут позволить себе купить все лодки на Старой Изменнице.
Фини, как и подобает хорошему стражнику, заметил это секундное колебание и сказал:
— Деньги вам на реке не пригодятся, командор, поверьте. Спасителю «Сисси» не придется покупать сигары или платить за каюту где бы то ни было на Старой Изменнице.
Шнобби Шноббс сложился от смеха почти вдвое и прокудахтал:
— «Сисси»!
Ваймс вздохнул:
— Шнобби, ее полное имя было Сесилия, а Сисси — это сокращенно. Уяснил?
Но на некоторых никакие объяснения не действовали, да и на Ваймса не всегда.
— И еще, Шнобби, я хочу, чтоб ты подождал здесь, и, как только прибудет Фред, лично доставь его к гоблинской пещере на холме, понятно?
— Да, мистер Ваймс, — ответил Шнобби, разглядывая свои сапоги.
— И если ты, Шнобби, увидишь гоблина, от которого несет как из уборной и который светится слабым голубоватым светом, учти, что это твой коллега-стражник, и не забывай о том.
Сибилла стояла на дорожке, когда Ваймс быстро зашагал к ней. Юный Сэм помчался вперед, врезался отцу в ноги и обхватил их что есть сил руками.
— Па! Я теперь умею доить козу, па! Нужно дергать ее за сиськи, па, и они такие скользкие!
Выражение лица Ваймса не изменилось, а Юный Сэм продолжал:
— Еще я учусь делать сыр! И у меня в коллекции есть какашки барсука, а еще какашки куницы!
— Ей-богу, ты даром времени не терял, — сказал Ваймс. — Кто научил тебя слову «сиськи», сынок?
Юный Сэм просиял.
— Пастух Вилли, па.
Ваймс кивнул.
— Я с тобой потом об этом побеседую, Сэм, а сначала, пожалуй, перекинусь парой слов с пастухом Вилли, — он поднял сына на руки, не обращая внимания на боль в спине. — Надеюсь, в твои увлекательные приключения входит мытье рук?
— Я за этим слежу, — сказала госпожа Сибилла. — Честное слово, Сэм, я едва успела выпустить тебя из виду, как вдруг ты снова стал героем. Ох, боги. На реке только об этом и речи. Драка на лодке. Погоня в бурю. Дорогой, я прямо не знаю, куда смотреть. Поэтому если ты будешь так любезен и осторожно поставишь мальчика наземь, я с любовью посмотрю на тебя!
Когда Ваймс вынырнул на поверхность, чтобы отдышаться, он сказал:
— Это что, настоящая клик-башня? Теперь, раз газетчики обо всем пронюхали, они, чего доброго, сделают из меня героя, чертовы придурки.
Выпустив мужа из объятий, госпожа Сибилла ответила:
— Ну, может быть, они капельку и преувеличат, но ты удивишься, с какой скоростью на реке распространяются новости. Насколько мне известно, ты стоял на крыше рубки и боролся с убийцей, а он выстрелил в тебя из арбалета, но стрела отскочила! Говорят, в завтрашней газете появится огромный рисунок. Опять-таки, я прямо не знаю, куда смотреть! — и тут Сибилла перестала сдерживаться и расхохоталась. — Ей-богу, Сэм, сегодня на ужин ты получишь что захочешь!
Ваймс подался к ней и что-то шепнул на ухо; Сибилла шлепнула мужа по руке и сказала:
— Потом!
Немного осмелев, Ваймс заметил:
— Кстати, я заметил, что мост сильно пострадал.
Сибилла кивнула.
— Да, дорогой, ведь была страшная буря. Снесло весь центральный пролет и трех дисграций.[30] Я их с детства помню. Мама обычно закрывала мне глаза рукой, когда мы переходили мост, поэтому они меня страшно интриговали, особенно та, что чешет зад, — ее улыбка стала шире. — Не волнуйся, Сэм, обнаженную женщину трудно не заметить.
Ваймс порадовался улыбке жены, но в нем вновь ожило крошечное подлое подозрение. Он думал, что задавил его, но оно упорно возвращалось. Поэтому он кашлянул и спросил:
