— Нет, вот посмотри, это утолщение…
Супруги Слизняковы Аглаиде Карловне больше были не помощники.
— Ку-ку, — медленно произнес Безногий, наклоняясь к самому лицу старушенции.
— Стой! — понимая, что план срывается, пролепетала Аглаида. — Отдай наши деньги!
— Какие деньги? — Зигфрид легко запрыгнул на подножку пролетающего мимо такси и послал старушке воздушный поцелуй…
* * *
…— Куда прикажете? — спросил киберпилот такси.
— Туда, — Зигфрид оглянулся и, наблюдая за несостоявшимися партнерами-грабителями через заднее стекло, махнул рукой.
— Там целый город, — недовольно заявил таксист.
— Прямо.
— Прямо по монорельсам ездят.
— Ну, куда-нибудь.
— Где-нибудь тоже адреса какие-нибудь должны быть.
— На космовокзал! — наконец родил Безногий.
— Другое дело, — буркнул кибер. — Сорок пять кредитов. Осилите?
— Почему так дорого?! Тут езды максимум на десять!
— В объезд придется двигать. Семидесятый мост закрыт. Там следствие какое-то проводят. Братва, говорят, патрульный катер под мостом взорвала.
Таксисты на Супертрахбахе были не только грубиянами, но еще и ценными источниками информации.
— Ладно, даю пятьдесят.
— Щедро, — в голосе кибертаксиста промелькнули нотки иронии. — Вам на какой экспресс?
— А ближайший какой?
— Сейчас пробью… На Растленск — Землю — Гундешман, отправление в двенадцать ровно. Регистрация за полчаса. Есть и пораньше, но мы не успеем. Объезд.
— Годится.
— Билет сразу приобретете или на вокзале?
— А у тебя какая наценка?
— Пять процентов лишь она. За удобство — не цена!
Сомнительный рекламный лозунг Зигфриду понравился.
— Беру. Суперклассом.
— Остались только купе. Суперкласс есть на трехчасовой.
— А трехчасовой куда идет?
— На Клоакию — Свинодрызск — Гундешман…
— Нет, лучше двенадцатичасовым.
— Люкс-купе на четверых.
— Только не у сортира!
— Середина вагона, — успокоил таксист. — Палец приложите…
Зигфрид ткнул большим пальцем в затертый сенсор.
— С вас двести кредитов.
— Вместе с проездом?
— И страховкой.
Безногий вынул из-за пазухи пачку кредитов и, отслюнив две купюры, сунул их в щель монетоприемника.
— Нехило капусты… — подражая интонациям киношных бандитов, хрипловато заявил кибермозг.
— Сервис у тебя есть? Поделюсь.
— Музыка?
— Танцы! — капитан иронично фыркнул. — Душа у меня горит.
— Двойная наценка, — торопливо предупредил «таксист». — «Пузыревка» — пять кредитов, «Гвардейская» — шесть пятьдесят, «Столичная» — восемь…
— Наливай! «Столичной». Бутылку.
— Закусывать будете?
— Нет!
* * *
…Подходя к вагону, Зигфрид и не подозревал, что, во-первых, этот самый вагон полуденного экспресса имеет злосчастный для гундешманской разведки номер пять, а во-вторых, несвоевременно погибшее в битве за гундешманский морг мегаполицейское начальство так и не отменило приказ схватить резидента Ананиана Борзони в момент передачи им не установленному связному пакета сверхсекретных документов.
Безногий уже занес ногу над подножкой вагона, как вдруг в его бок больно уткнулся ствол лазерного разрядника.
— Стой, горилла! — сквозь зубы приказал связной промразведки Гундешмана Сопливиан Носони. — У тебя есть то, что тебе не принадлежит!
— Вы меня с кем-то перепутали, — заявил Зигфрид, с трудом изображая на лице искреннее изумление. — Я вообще для гундешманцев Гость вне ЮК…
— Кто ты — я знаю, — заверил шпион. — Где мои деньги и документы? Отвечай, или продырявлю тебя насквозь!
— Прямо здесь? — Безногий иронично выгнул бровь. — Тут же кругом полиция… А может быть, и мегаполиция. Схватить шпиона для них будет большой удачей. Я давно тебя раскусил, хвостатый! Деньги, явки, документы… Шпионские игры, так?
— Я турист, — заявил Сопливиан. — Ты больше не сможешь заговорить мне зубы!
— Турист с разрядником? — Зигфрид ухмыльнулся. — Это ты в участке расскажешь. Судебному стенографисту.
— Петр! — зеленея от негодования, позвал Носони. — Обыщи его!
Из-за плеча гундешманца вырулил смущенный Чумкин.
— Продался гуманоидам? — спросил капитан, укоризненно качая головой. — Они же даже не пьют!
— Зато наливают, — Петька отвел глаза. — И денег дают.
— Сколько он тебе заплатил, Иуда?
— Тридцать кредитов, — признался Чумкин. — Но это только аванс!
— Обыскивай, — подтолкнул его чужак. — В правом кармане посмотри для начала, что-то он топорщится…
— Тут диски какие-то, — Петька вынул из кармана Зигфрида пачку из шести дисков и протянул их гундешманцу.
Тот возбужденно схватил ценнейший пакет и радостно хмыкнул. Пока гуманоид радовался, а Петька тупо наблюдал за проявлениями охватившего работодателя восторга, Зигфрид сделал шаг назад и взобрался-таки на подножку экспресса. Когда Сопливиан обнаружил, что ствол его оружия не упирается ни в чей бок, было поздно. Закрываясь, пшикнул гермошлюз космического поезда, а над перроном пронесся сигнал отбытия.
— Стой! — завопил Носони. — Хальт, чилибанга! (Ну погоди, вражина!)
— Во! — Безногий показал сквозь толстое стекло тамбура кукиш. — Урюк! (Простофиля!)
Гундешманский агент хотел было выстрелить, но тут случилось нечто и вовсе невероятное — с точки зрения Безногого, конечно. Откуда ни возьмись, к Сопливиану и Петьке подскочили десять одинаковых суперманоидов — костюмы для всех мегаполицейских шили, видимо, в одном и том же ателье — и «резидент» со «связным» вмиг оказались закованными в магнитные кандалы. Старшина мегаполицейского наряда торжественно отнял у Сопливиана разрядник и секретные документы, продемонстрировал их десятку летающих телекамер разных информационных каналов и кивнул, указывая на машину с зарешеченными окошками.
Чумкина — пособника и связного гундешманской разведки — увели первым. Его полупьяной деградировавшей личностью телеканалы не заинтересовались. А вот холеного Сопливиана камеры рассматривали буквально со всех сторон.
— Шпион Борзони будет препровожден в изолятор предварительного содержания… — торжественно диктовал репортерам старший мегаполисмен, — на астероиде Борматырка Невозвратная.
Лицо Носони исказила гримаса ужаса. Зигфрид догадывался почему. На упомянутом астероиде содержались самые отпетые уголовники, причем исключительно люди. Гундешманцев многие из них никакими братьями по разуму не считали. Среди космических бродяг ходили слухи, что по неписаным борматырским правилам гуманоидов даже разрешалось употреблять в пищу. Исключение уголовники делали только для гундешманских авторитетов. Тут срабатывал принцип цеховой солидарности. Но Сопливиан не был вором в законе или хотя бы рецидивистом. Он был шпионом. А таких на Борматырке Невозвратной не любили. Что ожидало в этом изоляторе шпиона, да еще разряженного в кожаные аксессуары, представить было несложно.
— Я не Борзони! — простонал Сопливиан, едва не падая на колени. — Я не виноват! Этот землянин сам ко мне подошел!
— На астероиде разберутся, — заверил его мегаполицейский и подтолкнул в спину. — Двигай ластами!
Зигфрид покинул тамбур экспресса, испытывая небывалое облегчение. Расчувствовавшись, он даже проронил скупую, но счастливую слезу. Он был богат, свободен и почти нетрезв. Это означало, что короткий, но содержательный отпуск капитану удался. Хотя с точки зрения задания, которое выдал ему на отпуск полковник Сбондин, все обстояло как раз наоборот. Документы вернулись владельцам, шпионы были раскрыты, а значит, до Злюхина наблюдавшая за всем этим фарсом земная контрразведка снова не добралась. Ну что ж, так распорядилась судьба. Спорить с ней было бесполезно. Зигфрид свою роль исполнил честно и до конца.
Размышляя над тем, стоит ли позже вернуться на Супертрахбах, чтобы забрать с космодромной стоянки свой честно отработанный «ЗУБ-3» или сразу купить новый космолет и забыть о первой суперманоидной столице на пару лет, пока не уляжется шумиха, он дошел до своего купе. Продолжая улыбаться приятным мыслям, он распахнул дверь купе и обомлел. Прямо в лицо ему смотрели два винтовочных ствола.
Держали оружие Филимон и Анабелла Слизняковы. Аглаида Карловна сидела чуть поодаль. На ее морщинистом лице сияла улыбка.
— Заходи, соколик, не устраивай сквозняк.
— Какой может быть сквозняк в герметичном экспрессе? — буркнул капитан, проходя в купе.
— Он в космосе герметичный, — пояснила старушенция. — А мы пока на планете. У него еще на втором космовокзале остановочка будет. Это после он в межзвездные дали отправится… а пока…
