Дверца распахнулась, послышался знаменитый папин рык – как всегда, когда ему кто-то мешал, – на песок спрыгнул парень в пятнистом прикиде, опустился на колено, укладывая на локоть автомат, потом второй, а за ними показался… папа.
Папаааааа!
Следующее, что помню, – я вишу у него на шее, и у меня хрустят ребра. Папа сжал так, что не вздохнешь, хлопал по спине и бормотал что-то вроде «цела» и «нашлась». Медведь… папа, папочка, нашел меня.
Через минуту он меня отодвинул и стал рассматривать так, словно на мне были рассыпаны самые лучшие его алмазы.
– Сашка…
– Ага.
– Нашлась…
– Ага.
– Малышка…
Всхлип… это все, на что меня хватило.
– Пап…
– Красавица моя. Цела? Все в порядке?
– Все хорошо. Все нормально, правда, пап.
– С ума я с тобой сойду. Раньше пропадала в салонах красоты, потом в ресторанах и барах, а теперь вон где ее ищи. Я всю Москву перетряхнул, служба безопасности вместе с Интерполом месяц все вверх дном переворачивали, шефа твоего с подругой на десятке детекторов лжи прокрутили…
– Папа…
– Я весь частный сыск на уши поставил. Все СМИ про тебя с утра до вечера в каждой рекламной паузе говорили. Премия за твое возвращение пять миллионов! Миллион премия только за информацию! С экстрасенсами связался! – потихоньку заводился папа. – Ворожей, бабок и колдунов со всего света натаскали!
– Пап…
– Мама все глаза проплакала! Весь дом гадалками забила – твою судьбу предсказывать!
– Пап…
– Что ты здесь делаешь вообще? – Драконов папа как не видел. – Опять с новым парнем. Можно было не сомневаться.
– Пап!
– Наверняка такой же никчемный, как твои предыдущие «просто мечта»!
Мне как-то стало… ну обидно чуток. За Рика. Он же слышит! Ну ладно!
– Что я делаю? Замуж выхожу.
– Сейчас отправимся домой, и… – начал папа. И застыл.
– Александра, это твой отец? – тихо спросил Рик, глядя, как папа меняет цвет – ну прям как мастер Гаэли. Интересно, он-то в кого превратится, если очень сильно рассердится? Говорил же мне Беригей, чтоб я повнимательней присмотрелась к родичам-знакомым, особенно родичам. Мол, кто знает: если я превратилась, то и еще кто-то может. Если в дракона, то скучно клану не будет. – Санни?
– Ага. Ты только счас не вмешивайся, я разберусь. Ладно? Ладно? Пап, ну чего ты, ничего страшного, ты ж хотел мне в мужья «настоящего мужика, а не обезьяну крашеную», помнишь? Ну вот… он настоящий.
– Ты с ума сошла, – выдохнул папа. Он смотрелся таким красным, что я заволновалась – а вдруг он превратится в кого похуже, чем дракон. Бывает кто-нибудь такой же здоровенный, как мы, только злой?
– И он, между прочим, маг. Это знаешь как здорово! У тебя будет…
– Сашка!
– Пап!
– Почтенный, что вам угодно в клане Южных скал? – Дебрэ слетел на песок так быстро и тихо, что мы его не услышали. Но увидеть увидели. Попробуй тут не заметь. Если у него спина на уровне третьего этажа, не считая гребня.
Папа снова окаменел. А секьюрити шарахнулись, не зная, что делать со своими автоматами против такой громадины.
– Позвольте узнать ваше имя, почтенный? – терпеливо повторил Дебрэ. – По какому неотложному делу вы потревожили Совет кланов?
Молчание.
Ну да, окаменеешь тут. Местные привычные – и то, бывает, шарахаются.
– Босс, что нам делать? – завопили секьюрити. – Шеф!
– Саша, иди назад, – отмер папа. И зачем-то полез в карман…
– Что?
– Назад. За машины. Быстро.
– Что вам угодно от моей приемной дочери? – нагнул шею дракон.
Ой, это он зря. Сейчас начнется…
И началось.
– Чьей дочери?! – Папа опять сменил цвет. – Александра, что это значит? Хотя это потом. Марш к машинам!
– Нет!
– Марш, я сказал!
– Почтенный. – Рик почему-то был очень спокойный, словно меня не забирали. – Мужчину не красит неучтивость.
Папа метнул в него такой взгляд, словно шаман не отдает ему долю в банке, но промолчал. Только потыкал пальцем в броневик, иди, мол.
– Зачем? Пап, ты, честно, зря испугался. Я сама дракон.
– Что?
– Ну так получилось.
– Александра, это твой родич? – заинтересовался новый дракон, Беригей. – У вас энергоструктура похожа немного.
Ответа не было. Говорящие драконы, кажется, папу больше не удивляли. Сейчас его, наверное, не удивили бы даже прыгучие мочалочки – состояние не то, ступор ступором. Или это не ступор? Он зачем-то оглянулся на джип, и секьюрити как-то разом подтянулись вместе со своими автоматами. Из окна высунулась чья-то лохматая голова, ойкнула и пропала.
– Пап, не переживай, ничего такого. И ты драконом станешь, если будешь так злиться! А то и кем-нить похуже!
– Никакого почтения к старшим, – вздохнули за спиной. Ой, только его здесь не хваталооооо. Как кого? Сами не догадались, кого?
Гаэли.
Лягух, покряхтывая, осторожненько переставлял лапки – слезал с драконьей спины.
– Почтенный господин… э-э… Морозов. Позвольте сказать, что я вполне разделяю ваши чувства из-за поведения вашей дочери и вполне понимаю ваше беспокойство по поводу ее скоропалительного замужества, но…
Глаза у папы стали квадратные.
– С-с…
Я перепугалась:
– Папа, не нервничай!
– С-с-с…
Змеей, что ли, стать собирается? Или ему плохо?
– Пап, ты это… водички дать?
– Босс, так нам стрелять или как? – влез один из пятнистых. Я показала кулак, пятнистый замолк, рядом с ним возникла неясно чья фигура и пообещала превратить разговорчивого охранника во что-то несимпатичное, вроде как «лысу пучехвостую». Охранник застыл как приклеенный. Зато ожил папа (наверное, знакомое слово услышал – про стрелять, вот и отмер).
– С-саша, что это? – Папуля ткнул пальцем в Гаэли. Того прям в краску бросило.
– Почтенный Морозов!
– Может быть, мы решим этот вопрос несколько позже? – Рядом выступил из воздуха еще один маг – тот самый, седой из смены шамана. – Наши хозяева начинают проявлять нетерпение.
– Не стоит беспокоиться, мы подождем. Это крайне интересно, – вежливо проговорил Дебрэ. – И познавательно.
– Наше вмешательство требуется? – спрыгнул с подножки джипа светловолосый мужчина в черном костюмчике.
– Нет! – прошипела я. Нет, вы подумайте, папа даже в чужой мир притащил юристов!
– Александра, среди ваших родственников точно не было случаев спонтанной трансформации? – наклонил голову белый дракон.
– Чего?
– Это учитель, – попробовал объяснить Рик.
И надо ж было драконам именно в этот момент затихнуть! Словечко просто громыхнуло, как пушка в Питере. Довольный Гаэли кивнул, но отца это не утешило. Ни на грош.
– Учи… учитель… – Папа представлял себе учителей малость по-другому. Даже когда застукал одного педагога в моей спальне. – Учитель?! Это? Александра, ты чему тут учишься, а?
Я чуть не сказала, что прохожу обучение на царевну-лягушку, но придержала язык. Папа у меня умный, и с юмором у него вообще-то полный порядок. Но когда разговор про меня или маму, этот юмор ему напрочь отказывает. Так что желтая пресса, все время мечтавшая подловить олигарха на какой-нить «сенсации», дико радовалась от моих загулов. Знали, что им светит новая крутая фотка: «Олигарх спускает с лестницы очередного кавалера дочери» или «Один из самых богатых людей России макает мужчину головой в фонтан». Вот и счас не время юморить.
– Это не мой учитель! Мой вот! – Я показала на Беригея.
Дракон посмотрел на папу. Папа на него. Секунда молчания. Ой, что я сморозила-то. Ведь сейчас он подумает…
Неизвестно, что подумал папа. Но голос у него стал просто ледяным:
– Александра, домой.
Ой, зря он это сказал. Я и подумать не успела, а…
– Вот еще! – сами собой ответили мои губы. Впечатление – автопилот включился. – Я взрослая! И сама решаю куда и с кем!
– Александра! – В папе тоже словно включилась старая запись, и он рыкнул так, словно мы были не на драконьем арри-ра, а в его кабинете и ругались из-за какой-нибудь моей штучки типа коровы в подарок его деловой партнерше Коровиной.
Самое интересное, что свидетели тоже подключились, причем сразу:
– Леди Александра! – квакнул дедушка, сжимая лапки и качая головой.
– Санни, спокойнее. – Рик, если волнуется, всегда говорит негромко.
– Александра, ты ведешь себя как ребенок? – Голос Беригей сработал как холодный душ. Я притихла. Что это я в самом деле. И правда, будто мне двенадцать, а не двадцать. Но свидетели на этом не остановились.
– Может, все-таки отложим семейные вопросы на потом? – вмешивается седой маг. – Почтенный, я обещаю, что ковен окажет вам всемерную помощь в возвращении, только…
– Шеф, тут наш транспорт переживает, потянет ли… – влезает охранник. Совсем уже… как транспорт может переживать?
– Отец… – задумчиво склоняет голову Дебрэ. – Теперь многое становится понятным. Должен вам заметить, сводный родич, что ваши методы воспитания молодняка далеки от совершенства.
