— Я там купила кое-что. Сонечка, посмотри в холодильнике, поешь.
— Не, мам, меня Кира в «Макдоналдсе» накормил. — Я плюхнулась рядом. От мамы приятно пахло чем-то свежим: то ли жасмином, то ли морем.
— Кирилл? — Она внимательно посмотрела на меня и снова принялась за маникюр. — Соня, вредно фастфудом питаться!
— Мне можно. — Я ткнулась головой ей под локоть. — Я же вся в тебя — худышка!
Она зажала мою голову под мышкой и засмеялась. Я покрутилась в махровом полотне халата и выпуталась наружу.
— Что новенького? — спросила она.
Мне тут же захотелось рассказать про найденные монеты, но обещание, данное Кирюхе, перевесило. Потом я подумала рассказать про Мишу. Как мы провели вечер, про Кирюхины выходки, но решила, что тут ничего интересного нет.
— Завуч подрядила меня оформлять актовый зал к Новому году. Придется работать вместе с одной противной девкой из одиннадцатого.
— Ну что ж, потерпи. Ты им нужна, пользуйся! Сдашь ЕГЭ — в институт поступишь. Не будешь, как я, не пойми чем заниматься!
— Мне ни в «Муху», ни в Репина не поступить. По баллам не потяну, мам!
— Ну на дизайнера куда-нибудь… Тебе же в армию не надо! Хоть ты и совсем как мальчишка у меня! — засмеялась мама. — Повезло тебе, что хорошенькая, а то и одеваешься как пацанка, и вообще… — Она недовольно покосилась на мои узкие черные брюки. — Тебя в детстве все время за мальчика принимали, пока я тебе ушки не проколола! О! Откуда это? — она остановила взгляд на сережках.
— Кира подарил. — И, глядя на ее поползшие вверх брови, поспешно добавила: — На день рождения. Они недорогие! Кажется, даже не серебро!
— Вот, кстати, о Кирилле… — мама замялась, будто собиралась сказать что-то плохое. — Я сегодня с Наташкой на кухне языком зацепилась. Знаешь, что она мне сказала? Вот, мол, наши-то как ладят. Может, у них любовь? Так я к сестре уеду, им свою комнату оставлю. Представляешь? — Она отложила пилку и испытующе на меня посмотрела.
— Ма-а-а, ну что за глупости?
— Это ты, смотри, не наделай глупостей без меня.
— Так не уезжай.
— Не могу, Сонечка.
— Брось ты своего Игоря на фиг!
— Ты еще глупая и не понимаешь! Я его люблю.
— Все я понимаю! Что за любовь такая, когда ты за ним бегаешь?
— Вот сама влюбишься, тогда поймешь: стоит за кем-то бегать или нет!
— Не влюблюсь, — буркнула я.
В ответ мама презрительно расхохоталась. А я прошмыгнула на свою половину — за шкаф. Голубоватые блики плясали по стенам, оставляя угол возле печи совсем темным, и это было так неприятно, словно оттуда таращилось нечто враждебное.
Стараясь не выпускать печь из виду, я стянула носки, сбросила брюки. А когда вынырнула из своего любимого черного лонгслива со звездой на груди, то почувствовала жуткий холод. Я снова глянула в угол — в непроглядной тьме проявились очертания силуэта! Там кто-то был! Я завизжала и бросилась к маме. Она вскочила с дивана, и я обхватила ее. Меня била крупная дрожь. Мама попыталась отстранить меня, но я не могла разжать руки и лишь крепче жалась к ней.
— Там кто-то есть, — наконец пролепетала я.
— Где?
— У печки. Кто-то стоит. — Зубы отбивали чечетку.
Маме удалось оторвать меня от себя, и она, наклонившись, принюхалась.
— Вы пили, что ли?
— Мама! — Я возмущенно оттолкнула ее. — Ничего мы не пили! Там кто-то есть!
Она еще раз подозрительно на меня посмотрела, потом подошла к выключателю, и комната ярко осветилась. Мама посмотрела за шкаф, а я выглянула из-за ее плеча. Угол был пуст. Металлическая печь стояла на своем месте, кованые узоры на ее боку отблескивали металлом, анимешные девчонки таращились огромными глазами и разевали непомерно большие рты.
— Это тебе из-за них померещилось, — мама кивнула на стену. — Не пора ли от них избавиться?
— Я тут спать не буду! — заявила я и, захватив пижаму, рванула за мамой на диван.
— Какая же ты у меня еще маленькая, Сонечка. — Она гладила меня по волосам, и рука ее двигалась все медленнее, пока не замерла.
А я лежала рядом с мамой, чувствуя ее свежий запах и теплый мягкий бок, и думала, что завтра же закрашу глупых анимешных принцесс на стене.
Глава 11. В гостях
На следующее утро я обнаружила Кирюху за кухонным столом с бутербродом в руке. Я налила себе чай и насыпала в тарелку кукурузные хлопья.
— Решил-таки посмотреть, что в школе делается? Вчерашнее знакомство стимулировало?
Я залила молоком золотые комочки.
— Ты о чем? — Кирюха скорчил удивленную физиономию.
Снисходительно хмыкнув, я перемешала хлопья ложкой.
— Как ты без справки Танкеру на глаза-то покажешься?
— Пофиг.
И тут мне в голову пришла отличная идея, как убить двух зайцев одновременно:
— Позвони Юльке! У нее папа врач, он тебе справку без проблем нарисует!
— Да ну?
— У него ж своя клиника, кто ему помешает?
Кирюха отхлебнул из кружки и задумчиво посмотрел на меня через край.
— Если ты настаиваешь… Только, Софико, потом не жалуйся, что я тебя не предупреждал!
— Твои проблемы! — хмыкнула я.
— Да, но подруга-то твоя.
— Иди лесом, Кира. Давай уже, герой-любовник, выходить пора.
Он поднялся из-за стола. На нем были черные джинсы и черная водолазка, цвет которой усиливал смуглый оттенок кожи.
— В этом пойдешь? Смотрится классно, но Танкер тебя прибьет.
— Больше не в чем — пиджак мне мал, а новый покупать — бабло жалко. Оно мне не даром достается, чтоб на всякую фигню тратить. Я ж не в красном, так что норм! Переживет Танкер, меньше года осталось.
Он направился в прихожую, я за ним. Пока мы одевались — Кирюха в свой черный бомбер, а я в защитного цвета парку, — дверь соседской комнаты приоткрылась, и выглянула тетя Наташа. Потянуло спертым запахом перегара. Кирюха оттеснил меня и выскочил на лестницу. Теперь стало понятно, почему он, против своего обыкновения, так рано проснулся. Ночевал на диване в кухне.
Я не стала его ни о чем расспрашивать, потому что и сама все прекрасно понимала. Просто шагала рядом, изредка поглядывая на его хмурое лицо. Но возле школы взгляд его прояснился, настроение улучшилось. Он встретил приятеля и, бросив меня у дверей, растворился в недрах школьного гардероба.
А я, вздохнув, побрела к кабинету математики. На предпоследней парте сидели Аделина и Дамир. Как всегда, я спряталась за ними. Но пришла математичка, и я поняла, что прячься не прячься — спасения нет! Она велела убрать все вещи с парт, а это означало проверочную работу.
Темой самостоятельной оказались тригонометрические функции. Очень увлекательно! Для тех, кто обожает математику. Для Кирюхи, например.
Все дружно зашуршали, убирая учебники, и воцарилась тишина. Только и слышно, как народ старательно сопит и почесывает макушки. А на моем листочке вместо графиков и функций расцветали розы с неестественно длинными и острыми шипами, а потом появилось симпатичное женское личико. Только выражение лица у дамочки, несмотря на миловидность, оказалось довольно свирепым. Пришлось ее безжалостно зачеркать. Сдавать свой рисунок я, конечно, не стала. Урок закончился, и я вместе с потоком одноклассников потекла к выходу, но учительница окликнула меня.
— Соня, подойди-ка, пожалуйста. Почему ты не сдала работу?
Я обреченно опустила ресницы и включила режим «куколка»:
— Ирина Николаевна, простите, пожалуйста! Я не успела.
— Сдай то, что успела.
— Вы знаете, Ирина Николаевна, я эту тему плохо поняла, — я трогательно заморгала и добавила в голос дрожащие нотки: — Можно я разберусь и завтра принесу?
Она с сомнением посмотрела на мои нервно сплетенные пальцы и согласилась. Выходя из класса, я столкнулась с Кирюхой — у них как раз следующим уроком была алгебра. Весело подмигнула ему и выкатилась в коридор. И не пройдя нескольких шагов, заметила Мишу. Он перехватил мой взгляд и, резко поменяв направление, двинулся навстречу.
