— Хорошо, герр доктор, вы, несомненно, правы. Так вот, последнее время у меня равзвилась неуверенность в себе, чем раньше я никогда не страдала. Мужчины перестали смотреть на меня, да и муж тоже. Он конечно ничего не говорит, но я чувствую, что стала менее привлекательна. Знаете, герр доктор, я работаю начальником отдела сбыта в очень крупной фармацевтической компании, у меня множество подчиненных- все больше женщины, и теперь я стала замечать, что стала относиться к ним не по деловым качествам, а только относительно их возраста. Я зажимаю женщин моложе меня, потому что ревную, ревную к их красоте, к молодой коже, к блестящим глазам. Это ужасно, доктор! Это наносит вред не только мне, но и корпорации. Надо давать дорогу молодым, а я не могу! Не могу ничего с собой поделать!
В это время отркрылась дверь комнаты Масси и оттуда вышла Анна. Она подошла к Генриху, предварительно вежливо поздоровавшись с посетительницей.
— Я пойду в магазин, дорогой, — сказала она ему на ухо. — Масси заснул, а у тебя, как я чувствую, намечается неплохое дело.
— Давай, милая, иди конечно, — Холлисток говорил громко, но перед этим крепко сжав ей руку, — я буду ждать тебя. Заходи только без звонка, пожалуйста, здесь ведь тоже твой дом!
Они нежно поцеловались и Анна, незаметно подмигнув на прощанье, удалилась.
— Извините, фрау Айманн, я немножко отвлекся, — Холлисток перевел взгляд на посетительницу. — Ну так что вы, собственно, хотите услышать от меня?
Он уже понял как надо себя вести, понял, что хочет услышать эта женщина, и даже решил, что ей предложить. Сначала он думал, что речь идет о банальной измене мужа, и теперь жена мечется в поисках правильного решения относительно своих действий. Но услышав ее первые слова, Холлисток сразу догадался, что Анке Айманн, как и миллионы других женщин, просто не может спокойно пережить своего увядания, и теперь, наконец разуверившись в способностях косметологов, она просто начала искать моральной поддержки у специалистов другого профиля. Он удивился только прозорливости Анны, которая своим женским чутьем сразу распознала в ней того человека, который нужен был им именно сегодня. Одновременно Генрих был очень доволен собой, когда понял, что его звериное чутье и проницательность в очередной раз не подвели его, поскольку вчера, принимая звонки, он отсеял все, оставив только звонок фрау Айманн, оказавшейся не просто клиентом, а клиентом необходимым. И сейчас он мгновенно стал охотником, жертва которого становилась лишь послушной игрушкой в умелых руках вампира.
— Я хочу услышать ваш совет, как мне научиться держать себя в руках, и как взглянуть, может быть, по-другому на себя? — ответила она на его вопрос.
Холлисток встал, закурил, по своему обыкновению, длинную сигару, вид которой всегда немного раскрепощал клиента, и пройдясь с самым задумчивым видом из угла в угол, снова сел за стол. Вести долгие разговоры он не намеревался, решение было принято, и Генрих решил как можно скорее перейти к делу:
— Фрау Айманн, вы сейчас ведь видели мою жену? — вдруг неожиданно сказал он.
— Да, — она недоуменно подняла глаза.
— Она красивая?
— Божественная! — Айманн улыбнулась. — Почему вы спрашиваете.
— А сейчас поймете. Вот сколько ей лет, как вы думаете?
— Ну, лет двадцать пять примерно.
— Тридцать пять.
— Не может быть! — Айманн оглянулась, словно Анна до сих пор не ушла.
— Вы уж поверьте! — усмехнулся Холлисток.
— Вы хотите сказать, что ей известен секрет молодости?! — Женщина даже засмеялась.
— Нет! — Генрих покачал головой.
— Тогда что же? Я не понимаю, к чему вы клоните, доктор?
Холлисток вновь улыбнулся:
— Этот секрет известен мне!
Некоторое время Айманн сидела молча, пытаясь переварить информацию.
— Вы хотите сказать, что все дело в позитивном отношении к миру? В улыбке, не исчезающей с лица? — она говорила несколько резко. — Что к окружающим нужно отноститься так, как я хотела бы, чтобы они относились ко мне? Полюбить мир и одновременно полюбить себя? Так я все это сто раз слышала, доктор…весь этот бред!
— Во первых, — Холлисток стал очень серьезен, — я вам этого не говорил. Во вторых, действительно стоящий человек должен все делать так, чтобы окружающий мир видел его таким, как он хочет, а не как хотят они! А в третьих…. ваша проблема настолько банальна, настолько вечна и настолько неразрешима, что никакого другого ответа, кроме тех, что вы мне сейчас тут перечислили, у человечества нет, фрай Айманн!
— Ну так у вас же есть секрет! — она усмехнулась. — Не поделитесь?
— Поделюсь, — Генрих положил недокуренную сигару в пепельницу, — и даже денег не возьму!
— Спасибо! — засмеялась Айманн. — Если стоящий секрет, то я готова и заплатить!
Эти слова прозвучали! Добровольное согласие клиента, эмоции, связанные с ним — они и были сигналом к действию, и сейчас Холлисток, устремив взгляд на свою визави, за пару минут просчитал все ходы, одновременно отключая у нее страх и сомнения.
— Есть способ, — начал он, — мгновенно вернуть вам молодость. Я не шучу, фрау Айманн. На сколько лет вы хотите выглядеть?
— Конечно же на 18! — вдруг захохотала она. Анке, уже находившаяся по действием чар Холлистока, решила пойти до конца и принять правила его игры, причем как и каждому загипнотизированному, ей казалось, что все действия она предпринимает сама.
— Можно и 18, - Холлисток тоже засмеялся. — Вот только зачем вам это, фрау Айманн? Вас никто не узнает, вы потеряете свою прекрасную работу, а муж и дети…у вас есть дети?
— Да, двое.
— Так и они не смогут вас признать, а признав, не смогут с этим ужиться. Хотя вот муж может быть и сможет!
Генрих засмеялся, и Анке, оценившая шутку, тоже вторила ему.
— Давайте лет сорок вам будет… это нормально, фрау Айманн.
— Давайте! Вы это серьезно?
— Не верите мне?
— Конечно нет!
— Оп! — громко сказал Холлисток, проведя ладонью перед собой, и внезапно, следившая за этим движением Анке, словно окаменела.
Холлисток спокойно встал, снова раскурил потухшую сигару и подошел к комнате Масси.
— Иди, — громко сказал он, легонько стукнув его по плечу, заставляя проснуться, — обед стынет!
— Што? — Масси ничего не понял.
— В гостиной сидит женщина. Иди туда и выпей у нее литр крови.
— Это ваша посетительница? — Масси уже окончательно проснулся. — Так я же не дойду!
— Дойдешь, ты должен сделать это сам! — Холлисток был неумолим.
— Ладно, как скажите! — Масси попытался привстать на кровати, но сделав неловкое движение, рухнул на пол.
— Ползи, тут не до сантиментов! — Холлисток отошел немного в сторону, но помогать не стал. В законе вампиров было сказано, что любая помощь требует вознаграждения, и он не хотел забирать у Масси часть сил, которых у того и так было немного, и доля которых неминуемо перешла бы к нему, к Холлистоку.
Поэтому он только приоткрыл пошире дверь, придерживая ее пока Масси, извиваясь всем телом, с трудом переползал через дверной проем. Тем не менее, ему было уже немного лучше, и помогая себе второй рукой, до этого безвольно висевшей вдоль тела, он через несколько минут оказался на месте. Анке Айманн сидела в кресле словно восковая фигура, и когда Масси, с трудом сжав челюсти, впился в ее запястье, она не издала ни звука, продолжая сохранять совершенно безучастное выражение лица.
Холлисток стоял рядом, внимательно наблюдая за изменениями, происходящими со своим помощником, чтобы не упустить момент и вовремя отнять руку Анке, если тот слишком увлечется. Он вовсе не хотел причинить этой женщине вред, а наоборот, решил исполнить ее желание, вернув ей немного молодости и здоровья. Он не собирался превращать ее в вампира, что было возможно только после укуса в шею, и сейчас ее кровь, смешиваясь со слюной Масси, наоборот, быстро начала омолаживать собственный организм. Сердце женщины билось все сильнее, и лишенное нужного давления, возникшего по мере убывания крови из ее вен, оно направило ее на основные органы, заставляя холодеть окончания рук и ног. Холлисток с интересом смотрел на Масси и Анке, подмечая происходящие с ними метаморфозы. Столько раз он наблюдал подобное, но всякий раз это зрелище немного волновало его. Он видел, как у женщины натянулась кожа, разглаживались морщины и немного корректировалась фигура. Видел, как Масси, до этого почти лежавший на полу, вскоре встал на колени и уверенно начал помогать себе обеими руками, удобнее придерживая руку Айманн.
Масси действительно увлекся, и если бы Холлисток вовремя не остановил его, он мог бы нанести непоправимый вред своему донору. А так, получив приказ своего господина, он покорно разжал челюсти, и потирая глаза, сел рядом на полу.
