порезала себе палец. Стоявшая к ней спиной Юля, не слыша характерного стука ножа о дощечку, обернулась. Лерка стояла возле стола, с интересом разглядывая свой палец и кровь, собиравшуюся на нем в крупные капли и часто-часто капающую на частично нарезанный огурец и доску. Девочка наклоняла голову с одной стороны в другую, будто пытаясь найти лучший ракурс для наблюдения. Ни боли, ни страха, присущих детям при виде собственных ран, девочка явно не испытывала. С минуту онемевшая Юля стояла истуканом, наблюдая за дочерью, после чего кинулась к аптечке.
Вечером девушка попыталась вызвать дочь на разговор. Лерка лежала в своей кроватке и общаться с матерью явно не желала. Разговор не клеился. Наконец, измученная Юля, словно кинувшись в омут, задала дочери вопрос напрямую:
— Лер, а с кем ты все время играешь во дворе? — и, ожидая ответа, затаила дыхание.
— С Аришкой. Мам, она хорошая. С ней интересно, — ни на секунду не задумавшись, ответила Лерка.
— С Аришкой, да? Как здорово! А ты меня с ней познакомишь? — спросила Юля, обрадовавшись, что дочь наконец-то пошла на контакт.
— Нет. Она не хочет, — спокойно и как-то буднично ответила девочка, словно речь шла о чем-то совершенно неважном. — Мам, я спать хочу, а ты мне мешаешь, — заявила дочь, поворачиваясь к матери спиной.
Вздохнув, Юля поправила девочке одеяло и, погасив свет, вышла из комнаты.
Юля никак не могла понять, почему проснулась. Была глубокая ночь, тишина, даже собаки не лаяли. Темнота накрыла землю, и луна спряталась в набежавших тучах. Девушка лежала, не в силах заснуть, и смотрела на красные всполохи на потолке.
Красные? Юля вскочила и метнулась к окну. Старый дуб, который она полюбила с первого взгляда и который так старалась сохранить во время стройки, горел. Он стоял, весь объятый пламенем, и отлетавшие от него искры опускались на стены и крышу домика. От жара, исходящего от дуба, уже занималась огнем стена. По ней тоже побежали пока еще робкие язычки пламени.
Перепуганная девушка заметалась по комнате. Сдернув со стула вчерашнюю одежду и выронив телефон, она бросилась в Леркину комнату. Девочка спала. Не заботясь о том, что может разбудить и напугать сонного ребенка, Юля схватила дочь вместе с одеялом, и, выпустив из рук зацепившиеся за ручку двери джинсы, бегом бросилась вниз по лестнице.
Подбежав к машине, девушка поняла, что ключи остались дома. Посадив на капот трущую сонные глазенки дочь, она бросилась обратно в дом. Схватив с крючка ключи, Юля, вернувшись к машине и не отвечая на вопросы ничего не понимающей дочери, засунула ее в машину и, выбив ворота, выехала на дорогу. Отогнав форд на безопасное расстояние, девушка начала искать телефон, чтобы вызвать пожарную охрану.
Игнорировать дергающую ее за руку Лерку Юля больше не могла.
— Мам! Мам! Ты чего? — едва не плакала девочка, цепляясь за мать и не понимая, что происходит.
— Лер… Все хорошо, все уже хорошо, — целуя и обнимая дочь дрожащими руками, бормотала Юля. — Ты посиди немножко в машине, я сейчас, ладно? Я только за телефоном и документами сбегаю, и вернусь, хорошо? Я быстро, дочь. Ты только не бойся и никуда не выходи, ладно, солнышко? — приглаживая руками растрепанные волосы девочки и держа ее лицо ладонями, торопливо говорила Юля. — Я быстро! — и выскочила из машины.
Добежав до дома, девушка, взявшись за ручку двери, замерла. Простояв статуей пару минут, она медленно обернулась и, словно сомнамбула, пошла к углу дома. Завернув за угол, она увидела абсолютно целый и зеленый дуб. Даже намека на то, что он пылал пару минут назад, не было. Под дубом сидела черноволосая девочка лет шести в светлом старомодном сарафане. Видимо, услышав подошедшую Юлю, она подняла голову. На поразительно красивом личике девочки, обрамленном забавно выбивавшимися из косичек кудряшками, расцвела улыбка.
Юля, не понимая, что вообще происходит, крепко зажмурила глаза и замотала головой. Открыла — девочки под дубом нет. Снова зажмурилась. Открыв глаза, опять уставилась на дуб. Медленно подошла, коснулась рукой шершавой коры… Живой, не обожжённой. Посмотрела себе под ноги — трава не примята, роса ровным слоем покрывает всю траву возле дерева. Ошарашенная девушка развернулась и, едва переставляя ноги, поплелась к машине.
Возле форда, кутаясь в шаль, в ночной рубашке стояла баб Шура и явно ждала ее. Увидев плетущуюся по дороге девушку, она не выдержала и пошла ей навстречу.
— Девк, чего случилось-то? Ты зачем ворота-то снесла? — глядя на Юлю круглыми глазами, затараторила баб Шура. — А я сплю, а тут грохот такой! Подскочила, думала, случилось чего, гляжу — твоя машина-то под забором стоит. Пошла глянуть. Прихожу — а в машине Лерочка сидит испуганная… А чего случилось-то?
— Еще б я знала, баб Шур… — растерянно проговорила Юля. — Сперва пожар почудился… Приснилось, что-ли? — потерла девушка руками лицо. — Не знаю я… Пожар, девчонка под дубом… Вообще ничего не понимаю…
— Девчонка? Черненькая? — ахнула баб Шура. — Это что ж, к тебе сама Аринка пришла что ль? Ох, батюшки… — запричитала соседка, прижав ладонь к щеке и качая головой.
— Да какая Аринка, баб Шур? Ну что Вы ерунду-то говорите? Померла девчонка больше века назад, а вы все не угомонитесь никак! — в сердцах вскричала Юля. — Трупы, между прочим, только в кино бегают, зомби называются! Тьфу, господи, с вами во что только верить не начнешь! — окончательно разозлилась девушка. — Достали уже ваши сказочки! Так достали, что всякая чертовщина мерещиться начинает! — Юля в сердцах распахнула водительскую дверь машины. — Идите уже спать, баб Шур! И мы пойдем. Спокойной ночи.
— Погоди, девк! — баб Шура вцепилась в водительскую дверку, не давая ее закрыть. — Не ходи туда, не надоть. Пошли ко мне. У меня поспите с Лерочкой. А днем и пойдешь, когда солнце будет. Неча лихо-то дразнить!
— Баб Шур! Я то «лихо» ваше уж год, как Вы говорите, дразню! И ничего, пока все живы и здоровы! — сердито пробурчала Юля.
— Ага, ага… — закивала головой баб Шура. — И в колодец никто не падал… — ядовито продолжила она. — Ты, девк, гордость-то свою мне не показывай, мне уж не интересно, старая я. Пошли, чайку горячего налью, коль спать-то не желаешь. Гляди, светает уже. Лерочку положим, пускай дите спит, а ты чайку попьешь, а? Пошли, пошли, неча тут стоять-то. Пускай там Аринка чуть похозяйничает, глядишь, и успокоится маленько… Пошли, пошли…
Юля, вздохнув, выбралась из машины, взяла на руки Лерку и пошла к баб Шуре. Уложив девочку на диван, она вышла во двор вымыть ноги — неудобно грязными ногами по дому шлепать,
