Вася оглянулся на друзей:
– Значит, так, – Вася задумался. – Значит, делаем так. По кустам она далеко уйти не могла, где-то тут прячется. Все вместе, рядом, идём от костра к месту, где ты череп нашёл, потом туда, где горит. – он показал рукой. – Если понадобится, используем фонарики. Но там и так света достаточно.
Ивовые заросли чадили едким дымом, который постепенно заволакивал пляж.
Люба с Толиком изумленно слушали Васю. На их памяти он, кажется, впервые распоряжался.
Вася кивнул Вике:
– Ты оставайся тут, со Стасом. Мало ли, – он снова с тревогой посмотрел на сыщика. Тот лежал неподвижно. Темные намокшие волосы колечками прилипли к высокому лбу. Пластырь на виске немного напитался кровью.
Вася присел на корточки рядом с ссутулившейся Викой, легко сжал тонкое запястье:
– Всё хорошо будет. Мы её найдём.
Вика покачала головой. Она чуть не плакала. Казалось, сейчас повиснет на плече, начнет причитать: “Не уходите”. Но она не стала. Посмотрела на Васю, криво улыбнулась:
– С нами всё в порядке будет. Идите. Я тут посторожу. Если она выйдет, я крикну, и вы уж тогда поспешите.
***
Ребята ушли. Костёр едва тлел. Но было светло из-за пожара.
Вика встала, собрала из поленницы последние ветви и бросила их в умирающее пламя.... Голова кружилась, было ощущение, что пространство движется по кругу, постепенно закручиваясь в тугой ком.
Она села рядом со Стасом на песок, взяла его за руку и прикрыла глаза. Какая хорошая, широкая ладонь у него, сильные пальцы. Она погладила любимую руку, и от этого ей стало немного полегче.
Время тянулось томительно. Женщина начала напевать, повторяя одно и то же по кругу, словно заклинание:
никогда не наступит утро
если мрак в душе
и мне кажется, как будто
меня нет уже
Круге на третьем Стас сжал её ладонь, пошевелился.
***
Вика держала его за руку и заглядывала в глаза. На лице её странным образом сочетались ужас и надежда.
– Ты… ты как? – прошептала она, присматриваясь с тревогой.
– Я? – он потрогал голову. Удивительное дело, она совсем не болела, хотя рана на виске ощущалась. Сознание окончательно прояснилось, и картина произошедшего предстала перед ним ярко, как будто он с самого начала знал, но забыл.
Он медленно приподнялся, сел. Вика попыталась его поддержать, но Стас отвел её руку. Он должен встать сам. Поднялся. Прошел пару шагов и опустился на свой пень, улыбнулся Вике:
– Где остальные? – Стас поправил волосы, дотронулся до заклеенного пластырем виска.
Женщина махнула в сторону ивняка:
– Кристину ищут.
Стас нахмурился. Ребята, похоже, не подозревали, насколько Крис может быть опасной. Мысль, что они мечутся по кустам, где прячется хладнокровная убийца, ему не понравилась.
Но тут из-за машин послышались голоса, замелькали лучи фонариков. Вася и Толик вели Кристину, крепко держа под руки с двух сторон. Люба светила им.
Они подошли к костру, женщина нырнула в палатку и вернулась с футболкой Толика. Кристина дёрнулась было из рук, но мужики держали крепко, Люба замотала ей кисти за спиной, завязала узел покрепче и усадила на бревно.
Повязку Кристина потеряла, пока продиралась по кустам, из ссадины сочилась по волосам кровь. Она смотрела исподлобья, и взгляд её не предвещал ничего хорошего.
Все расселись у тлеющего костра. Тени метались в отсветах пожара, но здесь было, пожалуй, безопасно – широкая полоса песка отделяла заросли от стоянки, и пламени можно было не бояться. Вася заглянул в поленницу, крякнул и пошёл собирать ветки.
Стас поднялся. На удивление голова его работала ясно. Более того, ощущение складывалось такое, что удар словно дал толчок его мыслям, и картинка произошедшего окончательно оформилась.
– Куда ты собиралась бежать? – спросил он Крис. Та пожала плечами, отвернулась.
Потом посмотрела на сыщика. Лицо её было очень спокойным, и она равнодушно произнесла:
– С вами тут скучно.
– Ты убила Родиона?
Крис молчала.
– Пойми, ты не обязана свидетельствовать против себя, но ты сидишь связанная, а мы не можем выбраться из этого места. Смысл отпираться? Все равно мы все здесь помрем. Будь хоть сейчас честна, – Стас пристально посмотрел на неё.
Люба изумленно уставилась на сыщика. Тот глянул на женщину и чуть заметно качнул головой, не мешай, мол, работаю.
Кристина ещё минуту размышляла, потом усмехнулась и с издевкой произнесла:
– А моё признание вам сильно поможет? – она хмыкнула. – По большому счёту, он сам себя приговорил, там, на рафте.
Она повернулась в сторону реки. Пожар освещал почти весь пляж, и отсюда тело Родиона смутно, но маячило на берегу. Кристина некоторое время смотрела туда, лицо её свело судорогой.
Стас продолжил:
– Я буду рассказывать, что случилось, а ты поправь, если скажу не то.
Женщина не ответила.
– Кристина?
Она растерянно повернулась к нему:
– Сколько мы здесь уже?
– Что?
– Мне надо позвонить. Он там дома совсем один сидит. Уже ведь дня три прошло?
– Крис, Вани нет, – начала Люба, но Стас поднял ладонь, и она затихла.
Крис помолчала, а потом вдруг прошипела:
– Его надо было убить, он заслужил.
– Я многое понимаю, – произнес Стас, – но есть суд.
– Есть суд, да нет доказательств, – криво усмехнулась Кристина. – Этой скотине самое место было на скотомогильнике, а не в зале суда.
– Так вот почему ты выбрала это место?
– Место… – задумчиво произнесла Кристина словно другим голосом. – Мне Ванечка как-то рассказывал про это место.
– Когда? – спросил Стас.
– Совсем недавно, – она опустила глаза, лицо её приняло страдальческое и нежное выражение. Как будто она снова видела своего сына.
Люба зажала рот ладошкой. Толик придержал жену, чтобы не вставала. Сейчас нельзя было прерывать этот чудовищно-странный разговор.
– Как это случилось? – не унимался Стас.
Ему было важно понять всё до конца. И выбор места мучил его больше всего. Как так вышло, что всё совпало? И почему именно здесь?
– Он приснился мне, – Кристина улыбнулась, погружаясь в воспоминания. – Представляете, зима, а он стоит – весь мокрый и без шапки. Говорит, найди меня, помнишь пляж и прятки? Я сразу поняла, о чём он говорит.
– Ты поэтому спланировала заманить сюда всех и убить Родиона?
– Ну так только со мной он бы сюда не поехал. Зачем ему? А так… все… компанией…
– А на Семинском Соня удачно предложила пойти прогуляться или ты её подговорила?
– Зачем мне её подговаривать? – удивилась Кристина. – Сколько нас помню, Сонька всегда предлагает туда подняться. А потом голосуем. Тут всего-то и было нужно правильно голоса подгадать. Но тут я, сыщик, просчиталась. Думала, ты как Вика проголосуешь. Сама хотела остаться в стороне. Но видимо она еще не до конца тебе мозги запудрила – ты воздержался. Пришлось и мне голосовать за поход.
Стас кивнул, вспомнив запоздалый голос Кристины.
– Почему убила так. При всех? – он спрашивал это, но догадывался об ответе.
– А я не так планировала, – она чуть ли не рассмеялась и посмотрела на Стаса, словно приглашая его присоединиться к веселью. И тут же лицо её перекосило, и она совсем другим голосом пролепетала:
– Не надо было убивать его, что я Ване теперь расскажу. Отец не отец, но мальчику он нужен.
Стас покачал головой. Но продолжил гнуть свою линию.
– Ты хотела напоить всех, подмешав антигистаминное в ягер. Вкус у ликера сильный, никто бы ничего и не заметил. А потом – резкое опьянение, спутанность сознания. Скорее всего, всех должно было вырубить. Отличный момент для убийства. Поэтому ты бросила бутылку в костёр. Хотела скрыть улики.
– Ну а что? – холодно спросила Кристина. – Не одобряешь плана, сыщик? Вы бы уснули, как и он. Я не пила, мне эта ерунда не грозила. Задушила бы благоверного – и в воду. Кровь за кровь. Всё по кругу, как полагается. Ваня утонул, и этому козлу суждено было. Кто бы потом доказал что-то? Все напились вусмерть. Пошёл он к реке ночью и упал. Там не выплывешь. Нашли бы его ниже по течению через несколько дней и делов-то?
