— В голову ее! — проскрипел Стиллер. — Его сдавленный шепот словно явился сигналом, чтобы и у Шуры с глаз исчезла пелена. К своему ужасу он обнаружил сразу трех обезьян, спокойно дефилирующих уже в непосредственной близости от сарая. Курок добротного советского пулемета имел совсем мало свободного хода, пули трассами очертили пунктир к телу ближайшего существа, перекинувшись в тот же миг на голову среднего. Оно единственное стояло на всех четырех лапах, остальные в этот миг показывали размеры пойманных на рыбалке рыб.
После этого все очень удивились. Шура даже прекратил стрелять, потому что голова средней обезьяны взорвалась изнутри, и та, закачавшись, рухнула на спину. Ее соседки в недоумении даже попробовали расшевелить завалившееся тело: вставай, братан, пошли на ужин. Первая из троицы, словившая очередь, при этом как-то кокетливо держала себя за грудь, словно прикрываясь.
— Мочи козлов! — заорал Шура и срезал новой очередью- обеих обезьян: у одной оторвалась передняя лапа, другая поймала пули между ушей. Сразу же почти у сарая материализовались еще две твари. Их возмущенный клекот зашевелил волосы на головах у людей. Но они не бросились на амбразуру, так как не имели понятий о патриотизме, а пошли к своим соплеменникам. Одна подняла оторванную конечность и постаралась вернуть ту своей хозяйке. Шура сравнил жест с дарением цветов, самым циничным образом прошив трассами обеих тварей. Оставшаяся невредимой даже лапу свою протянула в направлении светящихся пулек, и ее пальцы разлетелись по сторонам, обретя независимость от тела.
Рядом грохнул залп охотничьего ружья. Это Стиллер пришел на помощь к Гоше, который выцеливал открывшихся перед ним обезьян. Такое ощущение, что их перед забором столпилось больше, чем колхозников перед дверями клуба в день голосования.
Обезьяны пока не могли сопоставить смерть своих сотоварищей со вспышками света и грохотом, раздававшимся из кучи камней. Они бестолково болтались по участку, пытаясь принюхаться и прислушаться. Гоша перебросил флажок предохранителя на одиночные выстрелы и стрелял по головам. На его счету тоже были трупы, но они появлялись не столь быстро, как, например, у лежащего с ним плечом к плечу американца. Ружье Бена отрывало конечности и головы не хуже, чем пулемет Суслова.
— Патроны! — заорал Шура, и Бен скатился вниз, чтобы помочь товарищу установить новый диск в его «Дегтярев».
На крик среагировали и обезьяны. Они все бросились в сектор, где пулеметчик щелкал затвором, вытаскивая пустую обойму. Одна запихала голову прямо в окно, оттеснив разгоряченный ствол пулемета в сторону. Подоспевший Бен успел приложить к ее лбу дуло «Фермера» и спустить курки. Твари хватило время только строго взглянуть на людей, как она лишилась половины своей головы. Другая половина заклинилась и тем самым уменьшила маневренность стрелка. Что теперь могли с ней делать ее соплеменники, не поддавалось воображению. Наверно, объявить героем-Матросовым.
Стиллер хотел, было, что-то сказать, но Шура приложил указательный палец к губам. Обезьяны реагировали на звук человеческого голоса, не обращая никакого внимания на механический лязг, издаваемый оружием. Также они без всякого пиетета относились к источникам света на подступах. Горит электричество — ну и ладно, пусть себе, кушать не просит.
Следовало отметить, что битву люди проиграли, как бы ни готовились к отражению атак. Обезьяны очень наплевательски относились к своему здоровью. Угодившие в любое место, кроме головы, пули, даже более крупного калибра, не вызывали никакого беспокойства. Некоторые болезненные ощущения, да и только, словно съели чего-то несвежее.
Боеприпасы грозили закончиться, если их также тратить. В наличие оставался один полный автоматный рожок, россыпь убийственных патронов для ружья, да два диска к «Дегтяреву». Еще немного — и придется идти врукопашную. Повторить подвиг конницы Доватора в атаке на гитлеровские танки.
Гоша тоже скатился вниз, прекратив отстрел тварей с чердака. Он вообще отложил автомат и рвал на полосы свою рубашку. Такое поведение иногда вызывает отчаянье. Хорошо, хоть волосы на голове не трогает.
Однако Гоша получившиеся клочки одежды не разбросал по углам, а запихнул в карман. В следующее мгновение он уже заливал в пустые бутылки припасенный в канистрах бензин и затыкал горлышки тряпками. Шура понял, что смешивал учитель физики: коктейли Молотова. Бен продолжал возиться с пулеметом, не собираясь, в отличие от своих товарищей, сдаваться.
А Гоша и Шура уже взлетели на чердак и неизвестно как сохранившимися с памятного «Места для костра» спичками поджигали смоченные бензином фитили. Обезьянам полетели подарки, яркие и праздничные, как фейерверки.
Вот к ним эти твари были не готовы.
23. Саша и Макс — воздухоплаватели
Воздушный шар выглядел совсем непрезентабельно. На таком вряд ли кто-нибудь смог бы подняться в воздух, даже беляевский Ариэль. Саша обреченно подумала, что теперь предстоит ремонт, чтоб не все было так просто.
— Мне друг Юра Мартыненков как-то на прошлой неделе- рассказал, что некий архитектор Титов держит поблизости от деревни Каранаухово аэроплавательный парк. Тихими вечерами катает почтенную публику по незамысловатым маршрутам на настоящем монгольфьере, — сказал Макс.
— В моем представлении шар должен выглядеть иначе, чем- использованный парашют, — хмыкнула Саша.
— Так давай же срочно займемся этим, пока кто-нибудь еще- не решит воспользоваться любезностью отсутствующего воздухоплавателя!
Макс первым делом обежал весь ангар, заглядывая во все щели, включая и выключая попутно свет. Поставил Сашу у выхода из огромного сарая с веревкой в руке. Другой конец троса был привязан к кольцу на полотнище. Потом склонился к каким-то коробкам, от коих удлинительные провода шли к розеткам на электрическом щите у стены. Подмигнул девушке и щелкнул рубильником.
Сейчас же весь ангар наполнился воем и гулом. Словно заработал пылесос, или запустили насос на надувном матрасе. Материал шара начал шевелиться, а Макс бегал вокруг и дергал полотнище в разные стороны. Набирая в себя воздух, оно натягивало веревку в руках Саши. Та с интересом наблюдала, как бесформенная груда материала начинает приобретать форму, на которой веселыми буквами с завитушками проступает какое-то название.
А Макс все суетился вокруг, дергал веревки, пинал удлинители и постоянно отбегал назад, к самой дальней стенке, придирчивым взглядом и жестами рук составляя известные ему пропорции. Если бы снять все его танцы на камеру, добавить музыку, то получился бы отличный номер заклинателя пространства. Американский режиссер Найт Шьямалла с зависти бы помер.
Наконец, он выключил свой насос и закричал:
— Тащи! — Саша предположила, что обращение было адресовано именно ей, и попробовала за веревку потащить. С таким же успехом она могла и не тащить — ничего не шевельнулось, только кольцо наморщило материю. Макс подбежал и ухватился сбоку за какой-то матерчатый выступ. Теперь его шоу называлось «потуга». Еще немного, и у него бы вывалились глаза. И не только глаза. Но майор вовремя взял себя в руки и опять щелкнул рубильником. Насос насмешливо загудел, а Саша натянула свою веревку. Макс несколько раз порывался бежать выключать электричество, но она ему показывала кулак, и тот с поникшими плечами принимался теребить несчастный матерчатый клапан.
Наконец, девушке показалось, что веревка вместе с кольцом и приделанным к ним шаром чуть подалась. Она дала отмашку, и Макс, взрывая копытами землю, бросился к выключателю. С диким взглядом он заглушил шайтан-машину, словно обезвредил многотонную бомбу, и вопросительно уставился на Сашу.
Та потянула шар за веревочку, и тот, о чудо, послушно двинулся за ней следом. Он, конечно, не взлетел, но поехал по пыли, как по маслу. Макс бросился к дверям ангара и начал опять выстраивать руками кабалистические жесты, словно заклинатель вуду, призывающий к себе свое черное воинство.
Саша вытащила шар практически в одиночку, тот только слегка чиркнул по верхнему своду ворот. Дальнейшие действия по реанимации воздухоплавательного агрегата были загадочны. Чтобы не ломать голову, она обратилась к Максу.
— А дальше — что? — Ну, теперь, выкатить корзину, надуть, как следует — и- лететь в Питер, — пожал плечами Макс.
Этим делом пришлось заниматься довольно долго, даже прервавшись на обед. И майор, и сама Саша никогда ранее в жизни не сталкивались с воздушными шарами. Только в детстве на картинках, а также в фильме «Сломанная подкова» и произведениях Жюля Верна.
Развитие технологий позволило облегчить процесс подготовки. Единственное, за чем пришлось постоянно следить — за якорем. Возможность того, что шар отправится в путешествие самостоятельно, была достаточно реальной.
