раковина, всё ещё в ванне с кислотой и, по-видимому, совершенно невредимая. Они осторожно слили кислоту и ополоснули раковину чистой водой, чтобы взять её в руки. Чедвик привёз с собой из Хартлпула большой нож с крючковатым лезвием. Он изо всех сил старался попасть остриём прямо внутрь раковины, но невероятно твёрдая крышечка держалась на месте, как пробка в бутылке.
Тогда Чедвик, окончательно потеряв терпение, предложил расколоть раковину. Прежде чем Бил успел среагировать, Чедвик вынес раковину на лестничную площадку. Но конхиологу не стоило беспокоиться; я имею в виду, как можно разбить то, что выдержало давление на глубине две тысячи семьсот саженей? К тому времени, когда Бил догнал Чедвика, тот с размаху швырнул раковину о бетонный пол, и Бил успел поймать её на отскоке. На раковине даже не появилось вмятин! Заглянув в колоколообразное устье раковины, Бил смог разглядеть один край зелёной крышечки, уходящей вглубь по изгибу спирали.
Чедвик начал лихорадочно думать. Единственное, чему не подвергалась раковина там, на дне океана, — это тепло: на большой глубине чудовищно холодный мир! И так получилось, что Бил уже заказал в местном хозяйственном магазине паяльную лампу для снятия краски со шкафа, который он хотел отреставрировать. Чедвик отправился за лампой, а Бил остался сидеть в глубокой задумчивости.
Я уже упоминал, что у Била имелось странное, тревожное предчувствие по поводу раковины и её обитателя. Но к тому времени его беспокойство переросло все границы. Чувствительному коллекционеру казалось, что эту раковину окружает некая аура, то ощущение неисчислимых столетий, которое возникает, когда смотришь на древние руины, только в случае с раковиной это ощущение было гораздо сильнее.
И опять же, откуда у неё такая удивительная способность к самосохранению? Обладают ли моллюски способностью выживать в любой среде? Нет, то, о чём думал Бил, было просто невозможно, о таком выживании не могло быть и речи, и все же в мозгу Била продолжала крутиться безумная мысль, что моллюски способны на многое…
Как долго это существо, заключённое в катушки собственной конструкции (слова Била), пряталось на дне под толщей воды? «Вымерла 60 миллионов лет назад…». Внезапно Бил пожалел, что в его распоряжении нет инструментов для проверки точного возраста раковины. В его голове крутились безумные мысли и идеи.
В своём воображении он видел мир таким, каким тот был очень давно — огромные животные, что топчут примитивные растения в дымящихся болотах, и странные птицы, что не являлись птицами, парящие в тяжёлом предрассветном небе. А затем Бил заглянул в доисторические океаны, больше похожие на огромные кислотные ванны, чем на то, что мы видим сегодня. Бил узрел множество форм, что плавали, барахтались и ползали в этих смертоносных глубинах.
Затем Бил позволил себе мысленно, как он выразился, «отмотать время», представляя геологические изменения, видя, как континенты с шипением выходят из вулканических морей, а коралловые острова медленно погружаются в древние бульоны, где они сами ранее зародились. Бил наблюдал за постепенным изменением климата и окружающей среды, а также за тем, как эти изменения влияют на их обитателей. Он видел, как далёкие предки этой раковины изменялись внутренне, чтобы создать устойчивость к огромному давлению ещё более глубоких морей, и, когда их численность сокращалась, они развили в себе способность к долголетию, чтобы обеспечить продолжение своего вида.
Бил рассказал мне всё это, вы понимаете, Гарри? И одному Богу известно, куда могли бы завести его такие мысли, если бы Чедвик не вернулся с паяльной лампой довольно быстро. Но даже после того, как матрос включил лампу и пока ужасно горячее пламя лизало раковину, фантазия Била продолжала работать.
Однажды в детстве на пляже в Ситон-Кэрью он вытащил крошечного рака-отшельника из раковины, в которую тот забрался. Бил смотрел, как рак в бешеном ужасе мечется в поисках нового дома по песку на дне небольшого бассейна. В конце концов, из мучительного сочувствия к совершенно уязвимому крабу, Бил опустил пустую раковину обратно в воду перед этим мягкотелым существом, чтобы оно смогло с головокружительной быстротой и почти заметным облегчением прыгнуть обратно в безопасное убежище, каким являлась та спиральная раковина из кальция. Для существ такого типа, когда их заставляют покинуть свою защитную оболочку, это смерть, понимаете, Гарри? Это то, что говорил мне Бил, и у такого существа есть только две альтернативы — вернуться обратно или найти новый дом… и найти быстро, пока не появились хищники! Неудивительно, что улитка в раковине не давала им покоя!
А затем Бил услышал шипящее дыхание Чедвика и его возглас: «Она выходит!».
Бил сидел, отвернувшись от того, что он справедливо считал криминальной сценой, но на крик Чедвика он обернулся, как раз вовремя, чтобы увидеть, как матрос выронил паяльную лампу и почти судорожно отпрянул от стальной мойки, в которой он обжигал раковину с улиткой внутри. Как вы понимаете, Чедвик больше ничего не сказал после того первого возгласа. Он просто бросился прочь от дымящейся раковины.
Пламя от упавшей паяльной лампы быстро охватило кухонную скатерть, и первым побуждением Била стало спасение своей квартиры. Чедвик обжёгся, это было очевидно, но его ожог не мог быть настолько серьёзным. Подумав так, Бил подскочил к мойке, чтобы наполнить кувшин водой. Паяльная лампа продолжала гореть, но она лежала на полу из керамических плиток, где не могла причинить вреда. Когда Бил наполнял кувшин, он заметил, как вода, льющаяся мимо, сдвинула раковину, как будто та каким-то образом стала легче, но у него не было времени размышлять об этом.
Повернувшись, Бил чуть не выронил кувшин, увидев тело Чедвика, растянувшееся на полу кухни. Уклоняясь от прыгающего огня и тщетно поливая его огнём, Бил подбежал к Чедвику и перевернул того на спину, чтобы посмотреть, в чём дело. Признаков ожогов не было, но, быстро взяв матроса за руку, Бил ужаснулся тому, что не смог нащупать пульс.
Шок! Чедвик, должно быть, страдает от шока! Бил засунул пальцы в рот матроса, чтобы ослабить его язык, а затем, увидев лёгкое движение горла, нагнулся к лицу, чтобы сделать искусственное дыхание.
Но Бил так и не начал спасать друга, вместо этого он с криком выскочил из горящей квартиры, метнулся вниз по лестнице и покинул дом. Бил сказал мне, что, кроме этого безумного рывка он больше ничего не помнит из кошмара, ничего, кроме причины его панического бегства. Конечно, невозможно доказать правдивость истории Била; весь жилой дом сгорел дотла, и просто чудо, что Чедвик оказался единственной жертвой. Не думаю, что мне удалось бы выведать эту историю у Била,
