— Ты прямо как настоящий рокер! — воскликнула Хара, увидев своего сына. — Подожди, я потом привезу чёрные очки, кожаные штаны и бандану, и мы начнём зажигать! — она шутливо стукнула его по плечу, но тот даже не заметил этого, крепко её обняв и поцеловав в висок. — Заберу тебя в «Волю Огня», как подрастёшь!
— Спасибо, мам!
— Так, ну-ка хватит нежностей! Мы же из металла! — она совсем растрогалась, увидев, как сияют счастьем глаза её детей. — Всё, я пойду спать, а вы сходите к отцу. Он наверняка опять сидит в Архивах.
— Сегодня же день рождения Капи! — вдруг хлопнул себя по лбу Хиру. — Слышишь, Харси, пойдём! Надо забрать подарок и вернуться до того, как тётя Кари накроет на стол!
— Да-да! — засуетился тот, спрыгивая с материнских колен и рванув с книжкой наверх. — А ты достанешь мои левесы?
— Дуй быстрее! — поторопил его старший брат, проходя с матерью в прихожую. — А ты придёшь? — спросил он у неё.
— Куда ж я денусь? — Хара усмехнулась. — Кари меня на диету посадит, если я не явлюсь народу. А что вы хотите подарить Капи?
— Я попросил папу достать духи, — гордо заявил тот, — с запахом ирисов, она их любит. А Харси хочет сделать ей предложение, — он закатил глаза.
— Это был секрет! — послышался обиженный голос наверху.
— Ты его уже всем разболтал! — возразил Хиру. — И ты ещё слишком маленький, чтобы делать такие вещи. К тому же, Кири тебя опять побьёт, если узнает!
— Она конченая!
— Харси! — суровым тоном одёрнула его мать. — Нельзя так выражаться про друзей!
— Но ты же так называла дядю Вульпи… — смутился тот, спускаясь вниз. Книжку он спрятал себе под кровать, вместе с разбросанными игрушками.
— Я… — Хара запнулась. — Всё, идите! Я покидаю этот мир навстречу грёзам. Позвоните, когда начнётся вечеринка, а я спать.
***
Летняя жара совсем не ощущалась в горах. Холодный ветер быстро сметал зной, не позволяя асфальту прогреться, и с завыванием уносился прочь, к серым заснеженным пикам. Взяв брата за руку, Хиру быстрым шагом пошёл вниз по дороге, но Харси, с гневным воскликом вырвав свою ладонь, помчался вперёд, пиная невесть откуда взявшийся камушек. Чистый горный воздух быстро взбодрил разомлевший от завтрака механизм, и медвежонок, глубоко вдохнув, ускорил шаг, нагоняя непоседливого братца. Прохожие анроты и беоты, спешащие куда-то по делам, с улыбкой приветствовали их, и Харси приходилось с неохотой отвлекаться от игры, чтобы ответить. Все знали, что они — дети знаменитых анимагенов, сокрушивших Эксплара и закончивших страшную Войну Возрождения, но такая известность ему только мешала. «Не хочу быть известным! — сердито опустил уши зайчонок. — Хочу фломастеры!» Увы, в эпоху голографических носителей и видеофонов, такая вещь как «фломастер» осталась в далёком прошлом. Лишь Ремус Фай, сын тёти Эри и дяди Кэнлуса, имел целых три цветных маркера, но он уехал к себе домой в Миол на каникулы. От обиды, Харси с силой пнул камень, от чего тот, пролетев приличное расстояние, покатился вниз по склону, с которого уже виднелись ворота шлюза. Остановившись у края, с восхищением посмотрел на сияющую золотом эмблему над сизыми створками. Знак бесконечности, казалось, движется вместе с окружавшими его языками пламени, но это была лишь иллюзия.
— Интересно, как тут жили до нас? — спросил он у Хиру, когда медвежонок нагнал его.
— Отец рассказывал, что это были тяжёлые времена, — они начали спускаться. В отличие от Урси, у ему сделали прямые ноги, и потому он не испытывал проблем с моторикой, — шла война, ресурсов не хватало, постоянно кто-то погибал. Тётя Эри говорила, что потеряла лучшую подругу, Ани Эвели, и до сих пор не вернулся Броннан Итай, их общий друг. Даже Создательница Анима Лоту и Корво Налётчик, герои войны, пали. И их тела, как воплощение храбрости и силы, теперь находятся в Склепе.
Чем ниже они спускались к шлюзу, тем чаще им встречались анимагены. Анроты после войны начали усиленно модифицировать свои тела. У женщин появились более совершенные волосы, которые теперь росли сами, как шерсть у беотов, а некоторые пошли ещё дальше и начали менять черты лица и даже грудь. Хиру и Харси с удивлением и интересом рассматривали приятные взгляду округлости, не совсем понимая их назначение. Жажда походить на людей выглядела в глазах беотов странностью, но разве они могли их за это судить?
Внимание братьев привлекла идущая по параллельному тротуару анимаген-беот. Белая рысь в традиционном тёмно-зелёном комбинезоне с капюшоном на голове быстро шла опустив взгляд и явно не замечала их.
— Лунги! — радостно окрикнул её Харси, бросившись через дорогу. Рысь вздрогнула и быстро подняла голову, сердито посмотрев на него зелёными глазами.
— Чего тебе? — грубо спросила она, засунув руки в карманы. Она была старше зайчонка лишь на пару лет, но и этого ей казалось достаточным, чтобы не воспринимать всерьёз. Заметив его брата-ровесника, Лунги хмыкнула и повернулась к нему.
— И тебе привет, — поздоровался он, взяв за руку опешившего Харси, — вообще-то мы шли по своим делам…
— Вот и идите! — выпалила та, резко сорвавшись с места и быстро зашагав вверх по дороге.
— Не забудь про день рождения Капи! — крикнул ей вдогонку Хиру, хмуро покачав головой.
Но Лунги даже не обернулась, быстро скрывшись из виду. Раздражённо махнув рукой, бурый беот направился дальше.
— Не обращай на неё внимания, — сказал он притихшему Харси, когда они отошли достаточно далеко, — она всё время вредничает.
— Но она же всё равно наш друг?
— Конечно. Друзья бывают разными. Ты помнишь, что именно она пришла тебе на помощь, когда ты провалился в пещеру? Просто Лунги любит одиночество.
Мимо них с тихим шелестом шин проехал транспортный автобус, свернув в сторону Аванира. Проводив его взглядом, Хиру посмотрел на высокую сизую стену, закрывающую Сольтен от внешнего мира. В Войне Возрождения она так и не выполнила своей главной функции, но зато её величественный вид пробуждал внутри него что-то вдохновляющее, захватывая дух. Восхищённо вздохнув, медвежонок улыбнулся и окинул рукой открывшийся вид.
— Вот, смотри, братец, сколько мы построили за семь лет! — воскликнул он, прижав к себе недовольно заворчавшего Харси. — Представляешь, чего бы мы достигли, если бы у нас были ресурсы!
— Хватит умничать! — зарычал тот, с помятым видом высвобождаясь от объятий старшего брата. — Подумаешь, великое дело — стену поставить!
— Да я не про Аванир. Я вообще, про то, сколько создал Союз за столь короткое время.
— А что он создал? Построил несколько десятков домов? Самое большее, что у нас есть, это «Лог-Ос». И то, его вроде бы в «Рассвете» сделали.
— А как же «Огненная Линия»? А как же новейшие военные разработки, которые защищают нас? Да даже то, что мы можем спокойно выйти из дома в мире, где нас ненавидят — уже великое достижение. Раньше, анимагены жили под землёй и никогда не пересекались с людьми…
— Я знаю историю, — перебил его Харси, — но давай взглянем с другой стороны — мы и сейчас живём под землёй, а выйти в Новое Кайлити, как это теперь называется, можно только с оружием. Мир не наш, Хиру.
— Война Возрождения показала, что анимагены — это сила, с которой нужно считаться, и весь Аревир это узнал, — в такие моменты он напоминал зайчонку их отца, такого же идеалистичного и серьёзного. Разве что характер Хиру был намного мягче, чем у Урси, — мы уже отвоевали место под Ольмиром.
— Как скажешь, — сдался младший брат, примирительно подняв руки, однако по его интонации становилось понятно, что он остался при своём мнении.
Даже в столь малом возрасте, анимагены имели все базовые знания, что преподавали в школе. Для них они оставались не более чем вспомогательными инструментами, определяющие их дальнейшую деятельность. Самым главным в детях оставалась неукротимая тяга ко всему новому, к познанию мира, и что более важно, его пониманию.
Проводив взглядом стайку девочек-анротов перебегающих дорогу, братья свернули за поворот и направились прямиком к шлюзу, распахнувшего свои массивные створки настежь. Оттуда слышался грохот работающих механизмов и пахло лазерной сваркой. Несмотря на мирное время, Союз не переставал готовиться к войне. Совет понимал, что рано или поздно Альянс начнёт наступление и им не удастся остаться в стороне. Технократия Новое Кайлити уже отправляла им запросы о сотрудничестве, но прошлое обеих сторон мешало такому сближению. Для «Огня» анимагены «Рассвета» всё ещё оставались экспларовскими «клеймёнными», а для самих «Рассветовцев» повстанцы казались отщепенцами, решивших вместе с людьми добить остатки их цивилизации.
