— Куда теперь? — спросил он Танка.
Лайма так и сидела, уставившись вперёд, и, кажется, даже не моргала.
— Туда, куда едем, — кивком указал на собаку тот. — Иначе уже забеспокоилась бы.
Первые признаки волнения овчарка проявила неподалёку от брошенной малолитражки ядовитого зелёного цвета. Жнец остановил «Тигра» и вышел. Следом выбрались Лайма, Танк и Кали. Собака тут же потянула носом в сторону порядком уже заросшей колеи, ведущей вглубь леса.
— Жнец, проедем или дальше пешком? — проследив за ней, скептически поинтересовался Танк.
Вдалеке раздалось голодное и уже почти родное урчание.
— Слушай, Жнец, а ты уверен, что других мостов нет? — с подозрением в голосе поинтересовалась Кали.
— Я не уверен, что этой обезьяне они вообще нужны. С его упорством может и попытаться перепрыгнуть.
— Уже перепрыгнул, — показал рукой Танк на появившуюся вдалеке фигуру элитника. — В машину, живо! Попытаемся свалить. Хотя, говоря честно, не верю, что нам это удастся.
Глава 19
Уникальность — не порок
Проснулась Шпилька от звука открываемого засова. Электрического освещения в келье не было, но, пока она спала, кто-то явно заходил и зажёг стоящую в стенной нише свечу. Фитиль успел догореть, и в воздухе висел душный аромат горячего воска.
Шпилька закашлялась, выгоняя из лёгких остатки дыма, и села. Окон в келье не было, так что день на дворе или ночь, она не знала. Протёрла воспалённые глаза, уставилась на открывшуюся дверь.
Всё-таки день. Вернее — утро. Долго же она спала. А чувствует себя так, словно просто моргнула.
— Доброе утро, — с улыбкой подтвердила её предположения одетая в камуфляж румяная женщина с перекинутой через плечо толстой рыжей косой. — Хорошо спалось? А я завтрак принесла.
На сгибе локтя у неё действительно висела большая плетёная корзина, накрытая вафельным полотенцем. Женщина подошла к низкому камню с плоским верхом, стоящему в углу, постелила на него полотенце и принялась доставать пластиковые контейнеры с едой.
— Магистр велел не затягивать с едой, — сказала женщина, закончив сервировку. — Он очень хочет посмотреть на твой Дар в действии. Я подожду за дверью и отведу к нему, когда закончишь.
Шпилька кивнула и придвинулась к импровизированному столу.
Еда была простой: овсяная каша, заправленная тушёнкой, варёные яйца, бутерброд с колбасой. Ко всему этому прилагался полулитровый термос с чаем и фляжка с живцом.
Поела Шпилька быстро, не чувствуя особо ни вкуса, ни запаха. Да и аппетита не было — в преддверии ещё одной встречи с магистром он предпочёл исчезнуть. Самой Шпильке очень хотелось последовать его примеру, но мешала, во-первых, стоящая за открытой дверью сектантка, а во-вторых — нодий, который Шпильке очень хотелось увидеть собственными глазами и спереть. А для этого придётся, видимо, какое-то время притворяться шлангом… то есть, потенциальной адепткой, ведь Ада вчера никаких указаний, как себя вести, ей не оставила.
Закончив завтрак и вытерев рот полотенцем, Шпилька встала и прошла к двери.
— Готова? — поинтересовалась послушница с косой.
— Почти. Мне бы в уборную ещё…
— Пойдём. Это близко.
Поход в уборную интересовал Шпильку не только с точки зрения естественных потребностей. Намного важнее было свежим взглядом окинуть котлован, в скалах вокруг которого расположилась Крепость, и проверить, хорошо ли она вчера запомнила расположение лестниц и галерей.
Оказалось — из рук вон плохо. Слишком всё одинаково выглядело.
— Стикс бы побрал эту мутную квазиху, — пробормотала себе под нос Шпилька и смачно выругалась.
— Что? — не поняла провожатая.
— День, говорю, опять солнечный будет, — буркнула Шпилька.
Провожатая вежливо улыбнулась и двинулась дальше.
Из уборной, представлявшей собой огороженную хлипкими фанерными стенами дыру в земле, Шпилька вышла уже с опасным настроением. В то, что сектанты поголовно пользуются этим… очком, она не верила ни секунды — тут бы уже полстаба в фекалиях плавало. И твёрдо намеревалась вытребовать у магистра нормальные условия для проживания.
Намерение это было, судя по всему, написано у неё на лице, потому что послушница тут же перестала улыбаться и почему-то заторопилась.
Магистр ждал её не во вчерашней допросной, а в большом зале, который Шпильке очень хотелось назвать тронным, но мешало отсутствие, собственно, трона. И был он снова не один. По правое плечо от него стояли двое — вчерашний лже-ментат и ещё один сектант, которого Шпилька видела впервые.
— Проходи, садись, — магистр жестом указал Шпильке на потёртый диван возле одной из стен.
Шпилька, представив себя королевой, высокомерно вздёрнула подбородок и молча проследовала к дивану. Умастив на нём свою пятую точку, чинно сложила руки на коленях и уставилась на магистра.
За вычурной маской не было видно лица, но Шпилька ясно ощутила недоумение главы килдингов. Вопросов от него не последовало, зато появилось неприятное жжение под черепной коробкой — магистр применил один из своих Даров.
Шпилька, недолго думая, скопировала Дар, но понять, что он такое, не успела — магистр тут же закрылся. Теперь он ощущался Шпилькой, как обыкновенный свежак без Даров.
«Вот, значит, как», — хмыкнула Шпилька и уставилась в потолок.
Переупрямить её сейчас было невозможно — уж слишком ей не понравилась уборная. Да и келья без окна и со свечой — тоже такое себе удовольствие. Хотят её в послушники или там в сёстры — пусть нормальные условия обеспечивают! И не важно, что задерживаться в Крепости надолго она на самом деле не намерена!
Магистр всё-таки сдался первым, и Шпилька мысленно поздравила себя с пусть маленькой, но победой.
— Слушаю, — без улыбки произнёс он.
— Во-первых, хочу нормальную келью или как там у вас это называется. С окном, электричеством и нормальным санузлом. А во-вторых, хочу знать, зачем я вам понадобилась настолько, что вы устроили все те подставы и не пожалели ни своего дрессированного птеродактиля, ни сопровождавших его братьев.
От магистра пахнуло угрозой — закрытые от Шпильки Дары, как выяснилось, никак не мешали ей читать эмоции. Но Шпильку было уже не остановить.
— В кельях с электричеством и, как ты выразилась, нормальным санузлом живут лишь братья и сёстры, делом заслужившие моё доверие. А ты ещё даже не послушница… — начал магистр.
— Это не повод издеваться надо мной бесчеловечными условиями проживания, — не дослушав, отрезала Шпилька. — А ещё хочу выходить на улицу. В любой момент. Против охраны, так и быть, ничего иметь не буду — пусть присматривает, сколько влезет. Сотрудничество ведь подразумевает выгоды для обеих сторон, верно?
Никто не объяснял Шпильке, зачем она сдалась килдингам, и, судя по всему, не собирался. Точно так же действовала поначалу и Ада. Но «старшую» Шпильке удалось прогнуть, и полученный результат совершенно точно стоил вложенных усилий. Теперь она собиралась повторить данное мероприятие уже на магистре. А заодно выяснить степень собственной ценности в его глазах — ведь на уступки обычному, ничем не примечательному иммунному, магистр точно не пойдёт.
И вообще — зря она, что ли, подписалась на всю эту авантюру?
К огромному её удивлению магистр, бегло переглянувшись с замершими, словно истуканы, килдингами, кивнул.
— Я распоряжусь.
Шпилька величественно кивнула — ну надо же, получилось. И продолжила:
— А теперь хочу знать, зачем я вашему ордену или, как вы там себя называете, понадобилась.
— Подозреваю, это тоже не последний вопрос, — сухо и сдержанно предположил магистр, которого Шпилька всё-таки решила звать про себя Сникерсом — настоящее имя он ведь ей так и не назвал.
И, похоже, не собирался.
— Разумеется, — кивнула Шпилька. — Но начнём с него.
— Хорошо, — кивнул Сникерс. — Мы занимаемся изучением Стикса. Не с научной точки зрения, как институтские, а… скажем так, с практической. Через Дары. Это намного более естественный и, главное, результативный путь. Мы смотрим в самую суть этого удивительного мира, мы находим способы взаимодействовать с ним его методами. Изящно и аккуратно. Поэтому, как ты понимаешь, мы очень заинтересованы в том, чтоб привлекать на свою сторону иммунных с сильными и уникальными Дарами. Это помогает нам приближаться к ответу на вопрос, зачем мы здесь.
