В то же мгновение мое появление столкнулось с очередной порцией магии. Ронан испускал поток такой силы, что не упрись я всем своим весом и не шагай с решимостью буйвола, то точно бы откатился назад, оставляя в почве борозды от ступней. Пожалуй, со стороны я и выглядел как что-то рогатое — бык или баран (последний образ конечно же не так привлекателен в моих глазах. Но как есть, так и говорю). С низко наклоненной головой и конечностями, упертыми в землю под наклоном почти в сорок пять градусов.
Шаг за шагом я сокращал расстояние между нами. Металл щита накалялся и краснел. Я отчетливо видел это ало-оранжевое сияние, расползающееся от середины полотна. Смоченная рука, удерживающая рукоять постепенно нагревалась. Благо шкура этрусса довольно плотна, ее не так просто спалить.
Через несколько шагов кисть полностью высохла, а огненный поток мага стал оказывать не такое давление. Он, совершенно точно, уставал. Это мой шанс. Нужно решать сейчас. Иначе мой щит расплавится и начнет капать мне на сапоги. А они не так хороши, как накидка.
Когда я почти вплотную приблизился к Ронану, огненный поток стух. Убедившись, что маг больше не может творить огонь, я откинул от себя исходящий паром щит и бросился на противника. Немного отдышавшись, он согнулся и коснулся раскрытой ладонью земли.
Та закряхтела. Пошла трещинами, как переспелый арбуз, вскидывая в воздух взвесь пыли и земли. А мне ничего не оставалось, как заячьим зигзагом прыгать с одной половины поля на другую, мешая сосредоточиться обессиленному магу. В этот раз трещина не обладала такой устрашающей глубиной. Значит силы и впрямь на исходе.
Когда Ронан положил на скалистую почву вторую ладонь, пуская еще один раскол, я уже был в полутора метрах от него. Земля разверзлась под ногами и только с божьим промыслом под опорной ступней оказался твердый уступ. Я оттолкнулся со всей силы, на которую еще был спокоен и подлетел вплотную к своему заклятом врагу.
Мой меч блеснул в огне заката.
А Ронан… он не успел увернуться. Некогда празднично-белая повязка, доселе запачканная чужой кровью, быстро намокла и окрасилась в бордовые цвета. Маг упал на колени и истошно замычал сквозь сжатые зубы. Острие моего меча лишило его глаза. Снова. Только теперь я не проиграю. На этот раз история не повторится. Прокрутив меч в кисти, я крепко схватил его двумя руками и всадил побежденному гладкое лезвие вдоль позвоночника.
Пот градом тек по лицу. Я смахнул его рукой и вынул меч. Но капли все падали и падали. Тогда я поднял лицо к небу и с каким-то неописуемым облегчением улыбнулся. Тучи, клубившиеся все это время, разверзлись. Поле накрыл крупный, частый дождь. Люблю эту стихию…
— Рик! Рик! Ты в порядке? — ко мне подскочила Алариэль и с обеспокоенным лицом стала разглядывать на предмет полученных травм. — Боги, твое лицо… оно словно в котле побывало.
— Да, здесь было жарко. До свадьбы заживет, — подмигнул я ей. — Вы нашли?
— Нашли-нашли. Вставай, — подняться мне помог Даэрон. Ноги слегка подрагивали. Усталость накатывала. Но разве я мог остановиться сейчас? На половине пути?
Нет. Конечно же, нет.
Выстрел из гранатомета беззвучный. Только и видишь, как снаряд летит в цель и распыляет противника на атомы. Дыра в небе захлопнулась, а тени пропали вместо со своими хозяевами. Остались только мелкие маги, тысячи бойцов и цель, ради которой мы здесь собрались.
Авал’атар.
Как найти его в общей боевой вакханалии — непонятно. Но слишком загружаться этим вопросом я не стал. Общая победа над вражеским легионом уже вручит мне право войти в Авалар в качестве победителя, а гнусного предателя мы отыщем. Никуда не денется. С таким приоритетом мы снова вплелись в общее полотно сражения, проливая галлоны крови.
Дождь не сыграл на руку никому. Скользкая почва под ногами выявляла самых ловких и выносливых, слабых же оставляла в земле. Во время коротких передышке я поднимал голову к небу и позволял влаге смыть с лица кровь и грязь. Раскрывал рот, чтобы хоть несколько живительных капель смочили пересохшее горло.
Закатные сумерки незаметно сменились ночным сумраком. Тьма плелась и ползла, убавляла видимость. Действовать приходилось буквально наощупь, продвигаясь метр за метром к тылу противника. От конницы почти ничего не осталось. Лошади, вперемешку с всадниками оказались отброшенными на обочину сражения. Перетянуть канат в сопротивлении двух кавалерий не удалось ни одной из сторон. Во всяком случае, я думал так ровно до тех пор, пока поле не всколыхнула паника.
Вражеская кавалерия. Свежая. То ли совсем недавно подоспевшая, то ли выжидающая подходящего момента для выступления. Прокатилась невидимым кулаком по полю брани, вырезая моих бойцов. Кони вороные, как и воинский доспех. С достаточного расстояния с целью уклонения от атаки абсолютно невидимые для человеческого глаза. И только варги были способны разглядеть их издали. Волки рвали когтями и вгрызались в шеи коням, но тех была тьма…
Явственное ощущение утраты контроля и кажущегося преимущества забило мелким ознобом. Я продолжал махать мечом изредка попадая по противнику, являющемуся словно из ниоткуда. Победа ускользала от меня резвой рыбкой. Люди гибли под регулярными набегами всадников. В равнине их преимущество.
— Все на холм! — закричал я, указывая в сторону возвышенности. Там коннице будет сложнее выкашивать наши ряды, но и это не панацея.
Командующие полков приводили приказ в действие. Мы активно сдвигались в сторону рельефных неровностей, а я лихорадочно бегал глазами по своим бойцам, оценивая их количество.
Мало. Чертовски мало.
И тут яркая вспышка бело-голубого света озарила пространство вокруг. Словно кто-то включил несколько футбольных прожекторов. Я прикрыл глаза предплечьем и сощурился. После глубокой темноты сложно привыкать к свету. От нежданно-негаданного всполоха на дыбы повставали кони, а варги прикрывали лапами глаза. Оставшиеся этруссы недовольно ревели и пятились от источника.
— Рик! Это амулет! Слышишь? Твой амулет! — кричала сквозь общий гомон Алариэль, потряхивая меня за плечо. Я не понимал, о чем она? А потом как понял! Ну конечно же!
— Он чувствует тебя! Своего истинного хозяина! — продолжала тараторит девушка мне в ухо.
К этому моменту, глаза достаточно привыкли, чтобы разглядеть человека, отчаянно пытающегося замотать амулет в кусок ткани. Я его узнал, сразу. Даже в костюме рядового бойца.
— В укрытие! — напомнил я приказ замершей на месте пехоте. Конницу теперь видно, но на открытом пространстве бороться с ними — чистая смерть. Воины побежали дальше, а я ткнул варга в бока, направляя поводья в сторону Авал’атара. Его нельзя потерять из виду. Хотя мой камешек не позволит этому случиться.
— Даэрон, брат. Если что, ты остаешься за главного. Не дай им победить.
Он молчаливо кивнул, хмуря густые брови.
— Что ты делаешь?! — крикнула Эли. — Тебя же убьют! Посмотри сколько их!
— Плевать! Его я прикончу скорее! Уходи с остальными! — прокричал ей через плечо, плотно прижимаясь к холке разогнавшегося варга.
— Ух! Упертый! — долетело до моих ушей. Я обернулся и увидел, что женщина скачет за мной. Хмыкнул про себя: кто бы говорил об упрямстве.
Останавливаться и разворачивать ее времени не было. Но почему-то я был уверен, что отец не занесет меч над головой собственной дочери. Хотя…
Мой маневр удался.
Когда я подошел к лжеимператору на достаточное расстояние, за мной замкнулось кольцо из конницы. Большая часть кавалерии перетянула свое внимание на мою скромную персону и теперь у моих людей шанс добраться до холмов увеличился в разы. Всадники отрезали от меня Алариэль, оставляя ее за широким поясом, непрерывно скачущим по кругу.
Живым мне отсюда не выбраться. К бабке не ходи. Но хотя бы отомщу за смерть отца и свергну проклятого узурпатора. Оставляя поток пламенных речей на потом, которого может и не быть, я соскочил с волка и бросился к Авал’атару.
Ничего.
Завис на месте, словно у меня отняли контроль над телом. Не могу пошевелить ни ногой, ни рукой. А «император» стянул с себя шлем и самодовольно ухмыльнулся.
