Альфина и Корнел
«ПЁСИЙ ДВОР», СОБАЧИЙ ХОЛОД
Том II
Здравствуйте, уважаемый читатель. Перед вами второй том романа ««Пёсий двор», собачий холод». Всего томов четыре, а ищут их по адресу http://pesiydvor.org/
«Пёсий двор» — развлекательное чтиво, но и к выбору развлекательного чтива следует подходить со всей ответственностью, всецело сознавая возможные последствия встречи с развлечением. Сие же развлечение предназначено лишь для тех, кто достиг совершеннолетия, будьте внимательны.
Лиц совершеннолетних, но подмечавших за собой склонность оскорбляться, возмущаться и нравственно страдать из-за несоответствия художественного вымысла своим ценностным установкам, мы тоже попросили бы воздержаться от чтения «Пёсьего двора». В книге не содержится брани, графических изображений насилия и прочего макабра, однако содержатся спорные мнения (ибо мнения всегда спорны) и поступки. Никто из героев не задуман как пример для подражания. Если вы всё равно опасаетесь, что чтение может смутить ваш ум и сбить вам ориентиры, пожалуйста, воздержитесь от оного.
Спасибо за понимание.
Глава 22. Электричество и первоматерия
Ванна, вне всяких сомнений, великое достижение человеческой мысли.
Золотце не отказал себе в удовольствии ещё разок уйти под воду с головой — ванна в особняке графа Набедренных была глубока, широка и располагала к самому гедонистическому образу мыслей. Ночь Золотце опять провёл в Порту — да не Пассажирском, а самом что ни на есть Грузовом и злачном. Это обстоятельство и некоторые другие теперешние трудности дурно отразились на его настроении, а потому, когда Золотце добрался под утро до особняка графа Набедренных, он всерьёз забоялся, что пришёл зря и присутствием своим испортит все намечавшиеся увеселения. Но житейской мудростью За’Бэя Золотце до всяких увеселений был послан производить омовение, и вода в самом деле смыла с него часть забот.
— Господин Солосье! — Клист, старый лакей графа Набедренных, из-за двери гаркнул столь лихо, что Золотцу пришлось всплыть. — Вам на хозяйский адрес корреспонденцию доставили. Читать прям в корыте будете или погодить пока?
Золотце ещё раз оглядел «корыто», на которое можно было даже прикрепить изысканный столик, и счёл, что для чтения корреспонденции оно вполне годится.
— Да, подавай сюда, — ответил он и принял сидячее положение.
Лакей Клист прошаркал внутрь, водрузил над мыльной водой тот самый столик, без опасений о сырости инкрустированный деревом редких пород, снял с камина прогретое полотенце и протянул его Золотцу вместе с конвертом.
— Пожалуйте.
— Благодарю. Мне б ещё папиросу и кофе, — Золотце решил, что скромничать уже поздно. Тем более что корреспонденция его отнюдь не праздного толка, а деловому человеку излишества не только не зазорны, но и буквально предписаны.
К конверту до папиросы и кофе Золотце притрагиваться не стал, избрав пока вольное смакование ощущений делового человека. О, как они были сладостны, как возбуждающи! Пожалуй, они стоили всех сопутствующих трудностей. Золотце на батюшкином примере выучил, как следует держаться с высокородными клиентами, и наконец-то организовал себе возможность применить усвоенные знания на практике. Появлялся на приёмах при графе Набедренных или хэре Ройше, порхал по залам, заводил туманные беседы с теми, о ком уже собрал необходимые слухи, с загадочной улыбкой закидывал удочки-намёки и растворялся в неизвестности задолго до того, как гости начинали расходиться. Стратегия эта имела очевидные преимущества: нет смысла призывно заглядывать в глаза тому, кому пытаешься что-то продать, заливаться перед ним соловьём и убеждать в несомненной пользе предложения; гораздо эффективнее создать вокруг себя и своих услуг ореол таинственности, известить, но не навязывать, оставить на память о себе растревоженное любопытство. А уж о важности для аристократии чувства причастности к чему-то эксклюзивному да элитарному и говорить нечего.
Из шести жертв, которых рискнул обольщать Золотце, трое уже разыскали его и сами вышли на связь. Золотце счёл это результатом самым вдохновляющим. Один, правда, прояснив детали, ужаснулся и облёк свой отказ в рубище европейских религиозных предрассудков, второй пребывал в нерешительности, назначал свидания каждую неделю и заставлял Золотце играть роль, больше подходящую мистеру Фрайду, — выслушивать, то есть, отчёты о душевных метаниях. Зато третий оказался человеком волевым, скорым на дело и уже успел передать половину требуемой суммы.
В чём и состояла неловкость. Половина требуемой суммы мгновенно была пущена на покрытие текущих расходов — сколь бы далеко ни простиралась щедрость батюшки и графа Набедренных, Золотцу мечталось как можно скорее выйти на самоокупаемость. А окупать было что.
— Кофей и папиросы, — возвестил лакей Клист. — Вам, может, сразу завтрак тут накрыть?
Золотце ясно расслышал, как лакей Клист пробубнил себе под нос: «…и обед, и ужин», но отчитывать за дерзость не стал; ворчание слуг — удачный штрих к портрету делового человека.
— Нет, завтракать я намереваюсь в обществе графа и прочих его гостей.
— Какое там, нализались они уже!
— Что не помешает мне завтракать в их обществе.
Лакей Клист покрякал, потоптался, поискал себе занятие и, не найдя, оставил Золотце наедине с корреспонденцией, папиросами и кофе. От привычки к кофе Золотце всё хотел избавиться по причинам эстетическим, однако пока не выходило. Если уж выбрал быть росом, культивировать в себе откровенно европейские пристрастия безвкусно, но чем заменить бодрящий кофейный эффект, он не знал.
Корреспонденция, конечно, не обрадовала, а потому ознакомление с ней в роскошной ванне графа Набедренных было наивернейшим решением: раз уж всё плохо, то пусть хотя бы красиво.
Итак, предоставить обещанное своему первому клиенту Золотце не может. Две недели прошло, а воз и ныне недвижим, зато задаток потрачен. Задаток ещё не катастрофа — всегда можно прибежать в слезах к тому же графу Набедренных или к батюшке, но обидно ведь. И репутация, репутация! Не Золотца даже, а самой предлагаемой им услуги, которая — в силу своей уникальности — и без того вызывает неизбежные сомнения. Губительно будет потерпеть неудачу с первым же клиентом!
Золотце рухнул обратно в воду, не заботясь о сохранности письма — оно в любом случае должно быть уничтожено, такие документы не держат под подушкой. Вода напомнила: отчаиваться раньше времени не стоит, первые дни в Британии Золотцу ведь тоже казалось, что всё пропало, всё зря, ничего не получится — когда мистер Уилбери, личный врач лорда Пэттикота, всё не являлся в назначенное место и не посылал о себе вестей.
