— Но где же я?
— Слева от меня. А вот где я – это уже вопрос.
Саша подумал и сказал:
— Ты справа от меня
— Значит мы рядом, и если тебя спросят где ты, ты можешь сказать, что ты рядом, не правда ли, звучит ободряюще?
— А если я спрошу где я?
— Я тебе уже говорил где ты, ты слева от меня, ты что глупый?
Саша наконец-то посмотрел на своего собеседника.
— Ты кто?
— Я? Я – это я. — ответил он
— Нет, кто ты такой.
— Кажется произошла ошибка и ты не Тот, разве Тот стал бы переспрашивать такие очевидные вещи.
— Может я и не тот, — возмутился Саша, — но я вот человек, а кто ты – непонятно!
— А я не человек
— Это я вижу…
— Но а чего же тогда спрашиваешь!?…
Александр еще долго читал на разные голоса, и про то, как Саша и его новый друг отправились в город, в котором была башня, похожая на подзорную трубу, и у которой в действительности был стеклянный пол, и про то, как они встретили Часовщика, который носился как угорелый и размахивал в разные стороны метлой, пытаясь прогнать тех самых времлинов.
— А кто такие времлины? — спросил Саша
— Времлины жутко вредные существа и питаются временем. — ответил Часовщик.
— Это как?
— Очень просто, сегодня они у меня несколько часов съели, пока я пытался их выгнать, и еще несколько съедят, когда я буду наводить здесь порядок.
Александр ожидал, что Маша, как обычно рассмеется в этом месте, но взглянув на нее, обнаружил её уже спящей. Он поправил одеяло на ней, погладил по головке, и поцеловал. Обернувшись, он увидел стоящую в дверях Таню.
— В следующем месяце летим обратно. Домой. — сказал он.
Таня улыбнулась, и… картинка дернулась, поплыла, и пошла рябью. Сад, огород, маленький домик, купол, Маша и её родители, — всё это исчезло: датчики засекли движение и видеобот переключился с режима воспроизведения на режим активной съемки. Ночной Марс, слабо освещенный звездами, казался бескрайним и нелюдимым. Чахлая травка выбивалась из глинистой почвы и слегка качалась на ветру. Видеоботу понадобилось несколько мгновений, чтобы найти и сфокусироваться на движущемся объекте: полупрозрачная ночная бабочка, перелетая с места на место, всё приближалась и приближалась, пока не приблизилась вплотную к боту и не села на объектив, почти полностью заслонив собой картинку.
Разрешите представиться – Саймон Грин. Гражданин 4-го уровня Бостонского Автономного округа, патриот и мечтатель. К сожалению, в современных реалиях быть мечтателем означает быть потенциальным преступником. Даже родная мама время от времени спрашивала меня:
— Саймон! Ну когда же тебя арестуют?
Будучи очень честным человеком я решил что несправедливо будет обманывать чужие ожидания, и пустился в бега. И вот, спустя 3 недели я стою у входа в космопорт Манаус Южноамериканской Торговой зоны.
Вы можете спросить – почему из всех злачных дыр на земле я выбрал именно Манаус? Конечно же меня сюда привела мечта.
— Саймон! Твоя мечта отравиться бананами, умереть от малярии или подхватить редкий вид сифилиса?
Нет, нет и нет! Дело в том, что американцами издавна (если можно так сказать о нашей молодой нации) двигало два чувства – жажда свободы и денег. А посколько как первого, так и второго на моей родине стала ощущаться нехватка, я решил пуститься на их поиск в космос. Окей, скажете вы, свободы там действительно немало. Но где я намереваюсь найти деньги?
Деньги? К черту абстрактные деньги! Я говорю о золоте. Золото! Тонны золота, платины или на худой конец железа, висящие в холодных глубинах вселенной! Не принадлежащие никому, ожидающие лишь человека достаточно наглого, чтобы обьявить их своими и достаточно сильного или глупого чтобы попытаться их присвоить. Не спорю, цена будет очень высока. Впрочем, такова цена любой стоящей вещи в этой жизни. Слышали ли вы про космических старателей? Золотая лихорадка 21-го века? Нет? Отлично, я буду первым!
И вот я стою в очереди на посадку в космолифт, и стараюсь не обращать внимания на наседающего страхового агента.
— Сэр, задумывались ли вы когда-нибудь об опасностях открытого космоса?
Количество и разнообразие местных психов поражает. С одной стороны, игнорирование лающей собаки является лучшим средством отвязаться от нее. С другой – у парня размахивающего передо мной рекламной брошюрой как-то нехорошо блестят глаза. Похоже местные клерки злоупотребляют амфетамином. Что же мне делать – продолжать держать морду лопатой, или подорваться в ближайшие кусты от греха подальше?
— …в случае вашей смерти от рака ваши родственники получат солидное утешение. Если же у вас не осталось никого из близких, вы можете посмертно нанять команду боевиков для исполнения последнего желания! Переломать ноги бывшей жене, взорвать памятник Марии Кюри – подпишите сейчас, и получите два купона на ужин в ресторане Frito Asa!
Сдались мне твои потертые купоны, этим вечером меня уже на земле не будет.
Когда подошла моя очередь, клерк наконец отстал и пошел донимать сектантов за моей спиной.
— Lingua materna?
— Английский.
— Пожалуйста, посмотрите сюда. Луч скользнул по моей радужной оболочке.
— Везете ли с собой оружие?
— Нет.
— Запрещенные химические или биологические вещества, произведения искусства, религиозные предметы обихода, незарегистрированную интеллектуальную собственность, продукты питания или прах родственников?
— Нет.
— Хуан Карлос Салавьерти – с момента пересечения этой линии вы выходите за пределы штата Амазонас и поступаете в ведение компании Jacob's Ladder. Компания не несет ответственности за пропажу вашего багажа, здоровья умственного или физического. Ваш номер 252, желаю приятного путешествия.
— Спасибо.
Уух! Проскочил. Шикарно. И вот я уже полулежу в пассажирском кресле с тремя сотнями таких же тушек, и меняю свою земную обувь на перчатки для ног. Одно из правил компании. Никто не хочет в невесомости огрести армейскими берцами по носу, или получить шпильку в глаз. Однако не все ему следуют. У некоторых из присутствующих обуви просто не было, другие же, разбувшись, грозили варварски уничтожить наш запас кислорода. Кстати о кислороде – воздух здесь сухой. Пора снимать линзы. Лифт двинулся, и меня мягко вжало в кресло.
Международная геостационарная космическая станция «Эльба» дала временный приют людям самых различных рас, национальностей и мировоззрений. Я скользнул мимо стюардесс с короткими по орбитальной моде стрижками и цепляясь за поручни, проплыл к двойному шлюзу выхода из доков. Там действовала гравитация. Став на ноги я почувствовал себя увереннее, и двинулся к интерактивной карте искать красный сектор.
