Гримми вскочил, забыв все страхи, про сон, голод был сильнее. А черепаха оказалась не таким медлительным животным, каким его представляют в бородатых заезженных анекдотах. Услышав преследователя, животное так быстро загребло лапами, что уже через две секунды оказалось в воде, а там догнать её оказалось нереально.
Но Изир понял, что черепаха не просто так совершила вылазку на берег. И в песке могут быть зарыты яйца. Как Гримми не копал, ничего он не обнаружил, поэтому остаток ночи провёл угрюмым и голодным, как и весь следующий день.
Радовал факт того, что значительно подсохла листва и кора, солнце палило безжалостно. Экзомиокостюм хоть и обеспечивал внутренний микроклимат, но находиться в тени от пальмовых крон, было приятней. Лёжа на спине и глядя на кристально чистое небо и цветки, некоторые из которых сменились на завязи, Изир подумал: «может, я и дотяну до времени, когда на этих деревьях что-то поспеет».
И всё же, тешить себя пустыми надеждами было делом последним. Бывший регент с каждым днём приноравливался к рыбалке с копьём, и хоть и не в этот, но на следующий день ему удалось поймать одну рыбу. Она была жёлтой с тонкими синими полосами, напоминала героя мультфильма про морскую принцессу, но рассматривать и восхищаться уловом, голод не позволял. Желудок и мозг в унисон кричали: «Жарь эту падлу скорее!»
Рыба, богатая фосфором, кальцием и просто жирненькая и вкусная, проскочила в глотку так, будто её и не было. Чувство голода хоть немного, но отступило. Оставалось надеяться, что особь не ядовитая. Знаток фауны из Изира был так себе.
Несмотря на то, что на более-менее сытый желудок спалось куда крепче, что-то пробудило бывшего регента ночью, и он увидел вдалеке горящий яркими фонарями катер.
А вот и он, тот самый закон подлости. Ночью костёр разжечь было нечем. Изир, как мог, кричал с берега и махал руками:
— Помогите! Я здесь! Кто-нибудь!
Но никто его не услышал.
На следующий день, Гримми понял, что пойманная им рыба была простой удачей, а не доказательством обретённой сноровки. Как он ни старался, за день улов был нулевым.
«Крабы, пусть хоть они вернутся», — молился про себя бывший регент.
Изир исследовал окрестное морское дно в надежде обнаружить моллюсков или хотя бы съедобные водоросли, но ничего кроме пары морских звёзд он не нашел. «Можно ли их есть? — задумался Гримми. — Рискну, когда буду совсем уже загибаться». Он расположил звёзд неподалеку от берега, окружив их песчаной насыпью, в надежде, что её не размоет, но уже на следующее утро морские звёзды были унесены в неизвестном направлении.
«Что я могу? — подумал Гримми. — Здесь? Океан я не загипнотизирую и не заставлю его отправить своими волнами к материку или обитаемому острову. А может, броситься в пучину с головой, в надежде, что в иной раз меня выкинет на берег волнами удачней?»
Нет, скорее, если он сделает так, то окажется на дне морском, где бездушных жалят медузы, глодают рыбы, и тому подобное.
Ещё две недели, проведённые на острове, Изир редко перебивался настигавшей удачей в рыбной ловле, и этого было чересчур мало. И без того тощий, Гримми чувствовал, что сильнее исхудал, даже экзомиокостюм, вместо того, чтобы усиливать его мышечную силу, казался теперь грузным.
На следующий день случилось землетрясение. Небольшое, но оно напугало Изира, покрыв его тонкую кожу мурашками, как у гуся.
«Дурной знак, — понимал он, — и он может обозначать не мою смерть, а что-то куда более зловещее».
Но какое это будет иметь значение, если он умрёт от голода на этом малюсеньком острове. Тем более приближалось новолуние, а это грозило тем, что случится прилив, а сил, чтобы лезть на пальмы, и находиться там несколько дней не было. Он уже начинал верить, что ужасные кошмары и видения сбудутся. Он окажется на дне морском, где свои законы, где находят свой дом бездушные, как он.
На свидания с обитателями дна Изир не торопился, кроме того на горизонте замаячил корабль. Гримми судорожно достал лупу и начал старательно фокусировать солнечные лучи на кору трясущимися от волнения руками. Дымок потихоньку начинал идти, а за ним вспыхнул и маленький огонёк. Хвала зенитному солнцу! Ветер старательно раздувал загоревшиеся лучинки, и уже через несколько минут на берегу запылало кострище, испускающее радующий своим запахом удачи дым.
Изир на всякий случай поджёг пару поленьев и начал размахивать ими над головой, старательно выкрикивая просьбы о помощи, молясь внутри всем возможным богам.
Корабль не спешил откликаться на его зов, хотя дым поднялся густой и тёмный. Руки уже отказывались слушаться, и Гримми, проклиная всё, выронил горящие палки.
«Если это и последний шанс, то я его упустил», — от гнетущих мыслей и чувства обречённости и безысходности, Изир совсем выбился из сил и, упав на песок, понял, что теряет сознание.
Очнулся он, когда его окатили водой две девицы в кожаных бриджах, сапогах и жилетках с чёрными банданами, укрывающими головы со спрятанными под ними волосами.
— Очнулся, голубчик, похоже, что провёл здесь не одну неделю, — сказала одна из них.
Приподняв голову, Изир увидел шлюпку, пришвартованную к берегу. Похоже, корабль встал на якорь и отправил часть команды за ним.
— Подберём его?
— Да, он может оказаться полезен, в крайнем случае, пойдёт на рынок. Как Ауд скажет.
У Гримми не было сил ни спросить, кто они такие, ни кто такая эта Ауд.
Судя по всему, они — пираты. Пусть так, это лучше, чем утонуть здесь или сгинуть с голоду.
Прибыв на судно, девушки привязали Изира к спущенным верёвкам и отдали команду поднять его на борт, а затем поднялись и сами.
— Ну и кто это у нас? — спросила девушка с пепельными волосами, одетая во всё красное, тоже кожаное.
— Пока не знаем, капитан, но подумали, что может оказаться полезен.
— Это верно. Может. А пока стоит привести его в чувства и накормить.
«Женская команда пиратов?» — о таком, Изир ещё не слыхивал ни на каких берегах.
— Меня зовут, Ауд, счастливчик, а это, — капитан раскинула руки, показывая корабль, — «Последний поцелуй». Мы накормим тебя и напоем, чтобы силы к тебе вернулись, а потом решим, что делать с тобой дальше. Окажется этот поцелуй для тебя смертельным или вдохнет новую жизнь.
— Изир, — попытался промолвить Гримми, но вновь отключился.
Очнулся он уже в каюте, в койке, весьма удобной. Одна из женщин членов
