Когда Мэдисон впервые вынесла девочку на улицу (взяла ее на открытый рынок) и какая-то обезумевшая женщина — мать, потерявшая, десятерых детей — попыталась похитить Арвен, Сенат решил удвоить охрану, а Гару восстановили как солдата. Сейчас девочку охраняли двое военных — один нес вахту перед домом, а второй был на заднем дворе. Рация, прикрепленная к ремню Гару, каждый раз тихо чирикала, когда один из охранников подавал голос.
— Ну как, что-нибудь удалось? — спросила Мэдисон, и Маркус обратил к ней свое внимание.
— Что?
— Лекарство, — сказала Мэдисон. — У вас что-нибудь получается?
Маркус, кинув взгляд на Изольду, сморщился и покачал головой.
— Ничего. Пару дней назад мы думали, кое-что наметилось, но оказалось, что команда D это уже испробовала. Тупик.
Он снова сморщился, на этот раз от выбранного им выражения, но смог сдержаться и не посмотреть на Изольду. Лучше стыдливо опустить эту тему, чем привлекать к ней внимание.
Изольда опустила глаза и потерла живот, как в свое время это делала Мэдисон. Маркус работал так усердно, как только мог — как и все в командах по исследованию и выделению лекарства — но к выделению вакцины от РМ они так и не приблизились. Это Кира поняла, что является лекарством, и смогла получить его от Партиалов с материка, но Маркусу и остальным докторам было все так же далеко до возможности производить это лекарство самим.
— Еще один умер в конце этой недели, — тихо сказала Изольда. Она подняла глаза на Сэнди, и та подтвердила сказанное печальным кивком. Изольда замерла, держа руку у живота, а затем повернулась к Маркусу.
— Знаешь, нас стало больше — пусть Акт Надежды и отменен, и беременность больше не является обязательной, но нас больше, чем когда бы то ни было. Все хотят иметь ребенка — люди верят, что, когда подойдет их срок, вы обязательно найдете способ производить лекарство и пустите его производство на поток.
Она снова опустила глаза.
— Забавно — в Сенате, когда лекарства еще не было, мы всегда называли их «новорожденными», как будто пытались спрятаться от слова «ребенок». Когда все всегда заканчивалось актами смерти, мы не хотели думать о них, как о детях, о ребятишках, как если бы со всем остальным, кроме как с «объектами», мы бы провалили эксперимент. Теперь, когда я... Ну, теперь, когда я... когда у меня тоже будет ребенок, когда во мне растет человеческое существо, я ощущаю это по-другому. Я не могу называть его никем иным, кроме как моим дитя.
Сэнди кивнула:
— Так же мы называли их и в госпитале. И все еще называем. Смерть все еще так близка, что мы пытаемся отстраниться от нее.
— Не понимаю, как вы так можете, — тихо сказала Изольда. Маркусу показалось, что ее голос надломился, но он не видел ее лицо и не знал, действительно ли она заплакала.
— Но должен же у вас быть хоть какой-то прогресс, — сказала Мэдисон Маркусу. — Вас работает четыре команды...
— Пять, — произнес Маркус.
— Пять групп, — сказала Мэдисон. — И все пытаются синтезировать феромон Партиалов. В наличии всё нужное оборудование, образцы, всё необходимое. Это... — она сделала паузу. — Это не может быть тупиком!
— Мы делаем всё, что можно, — ответил Маркус. — Но ты должна понять, что это соединение крайне сложной структуры. Оно не просто взаимодействует с РМ, оно является частью жизненного цикла Партиалов, так что мы всё ещё пытаемся понять, как оно работает. Я имею ввиду. . мы не понимаем даже то, почему оно работает. Каким образом у Партиалов оказалось лекарство от РМ? Откуда оно взялось в их дыхании и крови? Насколько мы смогли понять из сведений, полученных от Киры, пока она была здесь, Партиалы даже и не знали о том, что они владеют лекарством от РМ, просто такова их генетическая структура.
— Это просто не имеет смысла, — сказала Сэнди.
— Если только не является частью какого-то глобального плана, — ответил Маркус.
— Не важно, существует ли этот твой глобальный план или нет, — сказала Мэдисон. — Вас не должно волновать, откуда этот феромон взялся, как он функционирует и почему небо голубое — единственное, что вы должны сделать, так это просто скопировать лекарство!
— Сначала мы должны понять, как оно работает. . — начал было Маркус, но Изольда прервала его.
— Мы собираемся раздобыть этот феромон, — сказала она. В её голосе звучала резкость, которую Маркус ранее от неё не слышал. Он удивлённо поднял бровь:
— То есть, раздобыть у Партиалов?
— Сенат обсуждает это каждый день, — ответила Изольда. — Лекарство существует, но мы не можем получить его сами, новорождённые продолжают погибать и люди теряют покой. Тем временем на противоположном берегу пролива находятся миллионы Партиалов, без всяких усилий и даже намерений производящих так нам необходимое лекарство. Вопрос не в том, атаковать ли нам Партиалов, вопрос лишь в том, когда мы это сделаем.
— Я был на той стороне пролива, — сказал Маркус. — Я видел, на что Партиалы способны в битве — против них у нас не будет ни единого шанса.
— Не обязательно развязывать всеобщую войну, — сказала Изольда. — Хватит одного рейда — проникаем на их территорию, хватаем одного из этих ребят, и сваливаем. Дело сделано. Именно так Кира и Гару поступили тогда с Сэммом.
Это привлекло внимание Гару, и он отвлекся от спора с Хочи.
— Что там насчет меня и Сэмма?
— Они обсуждают, станет ли Армия пытаться захватить в плен еще одного Партиала, — сказала Мэдисон.
— Конечно, станут, — сказал Гару. — Это неизбежно. Глупо было даже ждать до сих пор.
«Великолепно, — подумал Маркус. — Теперь я впутался в разговор с Гару, хотел я этого или не хотел».
— Нам не обязательно захватывать Партиала в плен, — сказала Хочи. — Мы могли бы просто с ними поговорить.
— В прошлый раз на вас напали, — сказал Гару. — Я читал отчеты — вы едва выбрались оттуда живыми, и тогда с вами был Партиал, которому вы доверяли. Я бы не хотел узнать, что произошло бы, встреться вы с той фракцией Партиалов, о которой ничего не знали.
— Мы не можем доверять им всем, — сказала Хочи. — Но еще в отчетах ты должен был прочитать то, что Сэмм нарушил приказы своего командования, чтобы помочь нам. Может быть, есть и другие Партиалы, которые разделяют подобные взгляды.
— Если бы мы действительно могли доверять им, — сказал Гару, — нам никогда не понадобилось бы полагаться на помощь одного лишь непокорного. Я поверю в мир с Партиалами, как только увижу, что они хотя бы пальцем шевельнули, чтобы помочь нам.
— Он много говорит, — сказала Мэдисон. — Но он не станет доверять Партиалам даже тогда.
— Если бы вы помнили о Войне с Партиалами, — возразил Гару, — вы бы тоже не стали.
