Она услышала, как мимо нее тяжело кто-то пробежал, пробравшись через дыру в заборе и дико заметавшись по двору за ним. Последовали шаги второго человека, и Ариэль кивнула.
«Еще один. Сбить со следа еще одного Партиала, и я свободна». Она беззвучно кралась вперед и почти достигла края лужайки. Дальше она проскользнет по лестнице в убежище в подвале, которое использовала раньше пару раз. Она затаится там, пока ищейки не сдадутся и не отправятся на охоту за более легкой добычей. Ей осталось только добраться до лестницы...
Шаги третьего Партиала прекратились. Он стоял почти вровень с ней, их разделяла только двойная изгородь. Ариэль замерла, не произнося ни звука и даже не дыша. Партиал сделал шаг и снова остановился. Что он делал? Но даже задаваясь этим вопросом, Ариэль каким-то образом знала на него ответ. Партиал остановился потому, что что-то заметил. И он знал, куда делась Ариэль.
Она услышала низкий смешок.
— О, а ты хороша, — фыркнул Партиал и перелетел через изгородь как раз там, где она стояла. Ариэль выругалась себе под нос и снова бросилась бежать. Все мысли о скрытности покинули ее голову, и осталась лишь гонка за выживание.
Партиал перепрыгнул через вторую изгородь и ринулся бежать за ней. Он был лишь в нескольких ярдах позади, почти достаточно близко, чтобы протянуть руку и схватить ее. Ариэль неслась вперед так быстро, как только могла, отчаянно пытаясь понять, как Партиал обнаружил ее: она вела себя тихо, скрывалась, делала все, чему научилась, и все же ей казалось, будто он знал, где она, будто у него сработало шестое чувство.
Маркус рассказывал ей про линк и то, как с его помощью Партиалы обнаруживали друг друга, но из всего сказанного Маркусом Ариэль заключила, что с людьми линк не сработает: люди были слепой зоной в сенсорной системе, на которую Партиалы полагались слишком сильно.
Ариэль использовала это как преимущество раньше и ни разу не ошиблась. Чем она выдала себя сейчас?
Партиал почти настиг ее. Его тяжелое дыхание казалось таким громким, что, скорее всего, он был лишь в нескольких дюймах позади Ариэль и играл с ней, как кошка с мышкой. Девушка чувствовала запах его пота и кислого дыхания. «Вот оно, — подумала Ариэль. — Мой запах. Я бежала так быстро и скрывалась так долго, что от меня, должно быть, воняет. Он не увидел меня, не услышал, и не почувствовал через линк — он уловил мой запах, как гончий пес.
Но я еще не сдаюсь».
Она пригнула голову и бросилась бежать так, как не бегала еще никогда в своей жизни, но внезапно ее тело свело спазмом, и она растянулась на земле. Мышцы перестали ей подчиняться, и она по инерции беспорядочно катилась вперед. Ощущение мира мерцало и дергалось в ее сознании. Все было вверх ногами и задом-наперед.
Она пыталась подняться, но во всем ее теле пульсировала боль. Ей казалось, будто ее изо всей силы ударили бейсбольной битой, но она не могла понять, куда. Ее глаза наконец сумели сфокусироваться, и она увидела, что Партиал стоит над ней с электрошокером, которым он несколько раз щелкнул, так что между контактами мигнула синяя дуга света.
— А ты боец, — сказал Партиал, вставляя дубинку в кольцо на поясе. Он опустился на колени и улыбнулся, его зубы сверкнули в свете луны белым. — Может, мне удастся немного повеселиться, прежде чем передать тебя боссу.
Ариэль попыталась пошевелиться, но конечности по-прежнему ее не слушались. Партиал потянулся к ее шее.
— Стоять, — приказал чей-то голос, и Партиал замер. Его рука неподвижно зависла в нескольких дюймах от лица Ариэль. — Поднимись, — снова сказал голос, женский голос, но его хозяйку Ариэль не видела.
В этом голосе было что-то знакомое, но Ариэль не могла понять что. Партиал встал, слепо уставившись перед собой.
— Достань свое оружие. — Партиал подчинился. — Оглуши себя.
Партиал включил электродубинку, поднял ее к груди, но замер, так и не прикоснувшись ею к своей плоти.
Сейчас его глаза казались более суровыми, будто он боролся с приказом. Ариэль увидела, как по его лицу потек пот.
— Сделай это! — скомандовал голос, и сопротивление Партиала пало. Он ткнул дубинкой себе в грудь и мгновенно рухнул на землю. Его нервную систему замкнуло, конечности дергались.
Каким-то образом он сумел удержать электрошокер прижатым к груди, хотя все его тело дрожало и извивалось. Наконец он утратил контроль и обмяк. Дубинка свободно упала на землю.
«Это доктор Морган, — подумала Ариэль, все еще пытаясь пошевелиться. Она сумела опереться на руку и немного приподнять голову, однако перед ее глазами все плыло, и она едва удержалась, чтобы снова не упасть. — Когда Морган контролировала Сэмма, произошло то же самое — именно так это описывали Маркус и Хочи. Морган здесь.
Она пришла за мной сама, как вампир в ночи». Ариэль оперлась на вторую руку и подхватилась на ноги. Она по-прежнему испытывала головокружение, а ее взгляд блуждал и не мог ни на чем сосредоточиться. Она обернулась и увидела в темноте позади себя силуэт, но ее нога пульсировала, и бежать она не могла.
— Доктор Морган, — проскрипела Ариэль, но голос ей не повиновался, слова прозвучали бессмысленной кашей. Силуэт шагнул в лунный свет.
Это была пожилая женщина, сгорбившаяся и мрачная, не вампир, а рыжеволосая ведьма.
— Ты, — произнесла Ариэль.
— Привет, малышка, — сказала Нандита. — Пойдем, надо найти твоих сестер. На горизонте еще один конец света.
Кира молча шла по темному подземному коридору, ощущая в руке вес пустого шприца.
Сейчас он казался более тяжелым, чем когда был наполнен.
— Я не знаю, как вы это делаете, — сказала Кира.
— Это было очевидно, — заметил Вейл, — ведь ты продолжала настаивать, что я вообще не могу делать это. Теперь, думаю, ты немного представляешь себе, что это значит — быть лидером.
— Это неправильно, — произнесла Кира. — Поступать так неправильно. Но... ничего другого я сделать не могла.
— Что бы ни помогло тебе сегодня заснуть, — сказал Вейл. Он вздохнул, и его печальный голос теперь раздавался будто издалека. — В течение двенадцати лет каждый час, который я провел ухаживая за этими Партиалами и собирая лекарство, я пытался понять, как делать это без них. Они не будут жить вечно, но эта колония должна. Эти дети вырастут, и у них будут собственные дети, и что тогда спасет их? Я могу запасти достаточно амброзии для еще одного поколения, возможно, двух, но что потом? Даже «исцеленный» человек остается носителем — РМ будет с нами всегда.
— У вас есть год на то, чтобы найти другой выход, — произнесла Кира. — В лучшем случае восемнадцать месяцев, перед тем как каждый Партиал умрет и мы потеряем их навсегда.
