Никто не мешал вам уйти, никто не следовал за вами по пятам. Скажи мне, Кира: против чего ты бунтуешь?
Кира покачала головой, сбитая с толку и загнанная в угол.
— Вы контролируете этих людей.
— Если рассуждать вольно, наверное, — сказал Вейл. — Вы пришли оттуда, где власть, насколько я понимаю, осуществляется под дулом пистолета, где правительство обеспечивает ваше послушание дефицитом. И тем, о чем умалчивает. Я поддерживаю порядок, давая людям именно то, что они хотят: лекарство от РМ, пищу и кров, возможность быть частью общества. Они принимают мое лидерство, потому что я руковожу ими хорошо и эффективно. Не всякая власть — зло.
— Какие благочестивые слова я слышу от человека, находящегося в секретной лаборатории, полной полуживых пленников.
Вейл вздохнул, несколько мгновений не отрывая от Киры глаз. Наконец он повернулся и прошел к стене комнаты, где взял из лотка шприц с прозрачной жидкостью.
— Пойдем со мной, Кира. Я хочу тебе кое-что показать. — Он подошел к двери в дальнем конце комнаты, и после некоторых колебаний Кира последовала за ним. — Весь этот комплекс связан сетью подземных туннелей, — сказал Вейл. — Позволь мне напомнить тебе, прежде чем мы вновь присоединиться к другим, что они не знают о Партиалах. Буду признателен за твое благоразумие по данному вопросу.
— Потому что вам стыдно?
— Потому что многие из них отреагируют так же, как и ты, — ответил он, — а некоторые попытаются наказать Партиалов.
— Вы плохо меня знаете, доктор, я не молчу о том, что мне не нравится.
— Но ты хорошо хранишь секреты, — сказал он.
Кира косо посмотрела на него:
— Вы говорите о Сэмме?
— У тебя есть и другие секреты?
Кира изучала Вейла какое-то время, пытаясь понять, знает ли он или хотя бы просто подозревает, кто она. «Наверное, нет, — решила девушка, — потому что он спросил бы, почему на меня не подействовало снотворное для Партиалов. Или он знает обо мне больше, чем я сама...»
«Разумеется, ему известно больше, — подумала она. — Он член Доверия. Он знает все из того, ради чего мы сюда пришли. Одна я не смогу его остановить, не сейчас, но, если сумею добиться нужных ответов, возможно, мне и не придется это делать». Помедлив в раздумьях еще мгновение, она произнесла:
— Я сохраню ваш секрет — пока, — но вы будете мне кое-что должны.
— Лекарство? — спросил Вейл. — Как ты понимаешь, это и есть то лекарство, которое ты обнаружила сама — и, как я уже говорил, оно не транспортабельное.
— Не лекарство, — сказала Кира. — Оно — зло, и что бы вы ни собирались мне показать, это не изменит мое мнение.
— Увидим, — ответил Вейл.
Кира продолжила:
— Мне нужна информация.
— Какая информация?
— Вся, — сказала Кира. — Вы помогли создать Партиалов, а значит, вы знаете об РМ, о «сроке годности» и о Предохранителе. Я хочу знать, каковы были ваши планы и как все это связано.
— Какой бы информацией я ни обладал, она твоя, — пообещал Вейл. — В обмен на, как ты сказала, твое молчание.
— Идет, — сказала Кира.
— Хорошо, — произнес Вейл, останавливаясь у двери. — Но для начала нам нужно подняться.
Кира прочитала табличку на двери.
— «Корпус шесть». Этот тот, который вы переоборудовали в госпиталь.
— Верно.
— Госпиталь я уже видела.
Вейл открыл дверь.
— Но ты не видела ребенка, который родился сегодня. Идем.
Он стал подниматься по лестнице, и Кира последовала за ним, внезапно ощутив волнение.
Разумеется, родился ребенок: зачем еще Вейлу нужно было ходить в шпиль за шприцем с лекарством?
Ее живот непроизвольно сжался. В Ист-Мидоу она столько времени провела в родильном отделении, где младенцы умирали, а матери выли от отчаяния, что не могла не почувствовать это напряжение снова. Но сейчас все было по-другому — Вейл обладал лекарством. Ребенку не придется умирать. Вот только Кира знала, откуда взялось это лекарство. Она закрыла глаза и увидела мрачные и осунувшиеся лица Партиалов. Держать их в таком состоянии было неправильно, что бы Вейл ни говорил себе в оправдание. И все же...
Они вышли в холл и плотно закрыли за собой дверь. Люди ходили туда-сюда, и Кира с изумлением увидела, что большинство из них счастливы: они смеялись, беседовали и улыбались, прижимая к груди крошечные теплые свертки.
Матери и отцы, братья и сестры. Семьи — настоящие, связанные родственным узами, такие, каких Кира никогда не видела. Родильное отделение, в котором работала она, было местом смерти и горя, изнурительной борьбы и безжалостного, неумолимого врага.
Только такое материнство она знала. Здесь, однако, все было по-другому. Матери, которые приходили сюда рожать, не сомневались: их дети будут жить.
Это отделение было полно надежды и удачи. Кире пришлось на мгновение остановиться и опереться о стену. «Это — то, чего я всегда хотела, — подумала она. — То, что я хочу создать дома. Что я хочу принести им — надежду и удачу. Счастье».
И все же...
Позади звуков активной деятельности скрывался тот, который Кира знала слишком хорошо, — вой умирающего ребенка. Из обширного собственного опыта Кира знала, как вирус прогрессировал, как атаковал ребенка от минуты к минуте.
Если дитя родилось лишь несколько часов назад, как говорил Вейл, то РМ все еще развивался в его кровеносной системе. У ребенка будет лихорадка, но пока не смертельная. Вирус будет медленно размножаться, от клетки к клетке, создавая все больше вирусных спор, поедая крошечное тело изнутри, и в конце концов — возможно, завтра — организм ребенка практически изжарит сам себя, пытаясь выжить.
Сейчас, в начале процесса, боль можно было смягчить, жар — держать под контролем, но развитие вируса остановить было нельзя. Без феромонного лекарства смерть оставалась неизбежной.
Вейл двигался по коридору на звук, вежливо кивая встречным людям, и Кира оцепенело последовала за ним. Это он хотел ей показать? Как лекарство действует, спасая невинную жизнь?
Она не знала, чего он пытался этим добиться: она и так прекрасно понимала, что стоит на карте, возможно, даже лучше, чем он сам, потому что так долго прожила вообще без лекарства.
Это не изменит ее мнение касательно пленных Партиалов и не купит ее молчание или содействие.
Доктор Вейл толкнул последнюю дверь и вошел в комнату. Кира увидела, как мать младенца едва не упала в обморок, его увидев.
Отец, в той же мере благодарный и взволнованный, энергично потряс руку Вейла. Тот несколькими фразами и улыбкой успокоил его, подготавливая шприц, а Кира все это время стояла у стены, наблюдая, как ребенок вопит и кричит в детской кроватке.
