Хотя, — Маард непроизвольно улыбнулся, — еще он умеет доить коров. Даже сейчас ненавидит музыку Моцарта, под которую полагалось выдаивать этих тварей. Запах навоза, жидкости для дезинфекции вымени, ноги, преющие в резиновых сапогах, и двенадцать часов музыки Моцарта. Если бы Маард хотел представить Ад, он бы нарисовал его именно таким. После этой работы тупая уставщина курса молодого бойца казалась тирону Маарду наполненной жизнью и весельем. Поэтому он и остался в армии.
Маард почувствовал, что чертовски устал. Дают о себе знать ночи, когда вместо сна приходится отжиматься, чтобы выбить из себя память о проклятой ведьме. Думать о ней хорошо он себе запретил — тоска грызла, выворачивала душу, ослабляла разум. Злость — единственный выход, даже если она искусственна. Он сам себе назначил наказание: вспомнил Элен — полсотни отжиманий. На ночь — сотню. Вымотать себя, чтобы мгновенно провалиться в короткий сон. Правда, недосып начал донимать.
Вот и сейчас. Просидеть в «мешке» десять минут и не обратить внимания на то, что беседуют тут по-английски. А это значит только одно: гость в белом костюме, назвавшийся Джоном До, человек с именем-маской — нездешний. С трудом стряхнув сонное оцепенение, Маард внимательно пригляделся к чужаку. Высокий, худощавый, крепкий, за пятьдесят. И можно поспорить: большую часть жизни он провел в форме — военную выправку не скрыть. А судя по акценту — американец. Интересно, что могло заинтересовать амера в информации контрабандиста Сераджи? Обычные дела — завод по производству «кассамов». Какое дело до этого заокеанским союзникам?
Похоже, беседа будет долгой. Задача: слушать, вникать и бороться со сном. Надо постараться понять, кто были те люди, которых бедуин Сережа принял за террористов. Следуя за логикой мистера До, получалось, что на джипах не террористы по пустыне рассекали, а друзья амера. Серьезный проект готовился, что-то совместное с США.
Маард слушал и воспринимал речи американца с трудом. Дико хотелось спать, да и нес Белый Костюм какую-то ахинею. Про использование птиц для ПВО, подготовку дельфинов-разведчиков, специально обученных грызть провода мышей-диверсантов. Разработки не новые, не особо перспективные. Надо было у Сераджи спросить, не бежали ли за теми подозрительными типами крысы, как за гаммельнским крысоловом. Полная клиника.
«Ну, мистер До, — думал Маард, слушая американца. — Услышь вас кто-нибудь из психиатров… Фантастика и фантасты рулят, ага. И зачем Хайд меня сюда приволок? Амер бредит, это очевидно. Как бы какой-нибудь космизм проповедовать не начал».
Увидев ухмылку на лице Маарда, Белый Костюм иронично изогнул бровь.
— Я вижу, вас мои рассказы не впечатляют?
Маард молчал. Что можно было ответить на риторический вопрос?
Но американца его молчание не удивило. Он сказал просто:
— Что ж, Маард, придется убеждать вас за компанию с остальными недоверчивыми личностями. Не возражаете? — «костюм» иронично приподнял бровь.
Маард не принял иронии, со всей серьезностью ответив:
— Не возражаю.
Вскоре он уже жалел, что согласился. Двухчасовой марафон, который заключался, по сути, в подписании «кота в мешке». Так в шутку называли оформление доступа к материалам повышенной секретности. Шутка в том, что человек берет на себя ответственность, не имея ни малейшего понятия, какого рода тайну ему доверит страна. Кот в мешке — берешь ношу, даже не представляя, какая тяжесть тебе предстоит. Впрочем, трудно только в первый раз, но адреналин ожидания серьезного дела ты получаешь и в дальнейшем.
В этот раз страна доверила ему тоненький конверт. Маард открыл его сразу за дверями канцелярии. Внутри обнаружилась пластиковая карта с микрочипом. Что-то вроде удостоверения на его имя.
— Поздравляю тебя, сотрудник проекта «Шамаим лэ-шнаим», — с пафосом произнес он.
Кроме удостоверения сотрудника непонятного проекта, в конверте нашлась визитка. Кусочек белого картона с отпечатанным телефоном. Пожав плечами, Маард набрал номер…
Уже утром он жалел о своей неосмотрительности. Сопровождая американца, он не ожидал оказаться здесь. Из присутствующих в комнате заседаний он сразу узнал троих — серена[12] Хайда, начальника генштаба и лидера парламентского большинства. По спине побежали мурашки. На заседании Совета обороны он еще не бывал. И не думал, что когда-либо будет.
Американец принялся сжато излагать концепцию проекта, о котором говорилось на вчерашнем собрании. Вернее, попытался изложить. «Старина Либби», как за глаза называли парламентария в СМИ, не особо позволял амеру говорить. Подергивая бородой, он басил на весь зал:
— Да черт бы с вами, До, соглашения давно подписаны! Понятия не имею, каким образом вы это уладили, но! Вы сами-то понимаете, что громадные деньги пойдут на финансирование натуральнейшей фантастики? Что будет на выходе — самая дорогая в истории постановка «Птиц» Хичкока? — Либби постучал кулаком по столу и продолжил гневно: — При этом у вас нет даже рабочего прототипа! С таким же успехом можно попробовать вложить деньги в эту, как ее… — он пощелкал пальцами. — Несси!
Американец выслушал с бесстрастным лицом, кивнул, соглашаясь.
— Что ж, тогда проведем наглядную демонстрацию.
Из кейса, стоящего рядом с креслом, господин До вынул и поставил на стол контейнер для мелких животных. Со своего места Маард разглядел его обитателя — крупную серую мышь. Джон До открыл крышку, выпуская зверушку на стол.
Экспрессивный политик скривился:
— Так теперь выглядит цирк с конями и ковбоями? Измельчала Америка, весьма…
— Это опытный образец проекта «Элджернон», — пропустив реплику оппонента мимо ушей, заговорил До. — Как вы можете видеть, ничего сверхъестественного, но…
— Сейчас выйдет фея с волшебной палочкой и превратит грызуна в тыкву!
Над шуткой никто не засмеялся, кроме ее автора. Тем временем мышь села на упитанные окорочка и сложила передние лапы на груди — словно решила выждать паузу. Маард успел подумать, что зверь какой-то странный: сильные конечности, неестественно длинные пальцы, осмысленный взгляд. С минуту грызун сидел смирно, позволяя разглядеть себя со всех сторон, а потом подбежал к ноутбуку парламентария и запрыгал по клавишам. Открылось окошко поиска по панкам и документам. «Старина Либби» нервно дернул бородой. Мышь на какое-то мгновение остановилась и запрыгала снова, вбивая в строку поиска слово «porno». Финальный прыжок на «Enter» вызывал ухмылки на лицах присутствующих. Мышь спокойно сошла с ноута на стол и уселась перед экраном — не иначе как ждать результатов поиска.
