успокоительное средство. Четверо Погонщиков сопровождают Дэниэлса и меня к бронированному автомобилю, похожему на огромный слиток серебра.
15 минут, шарахаясь и виляя, машина везёт меня по дороге вдоль заградителей, затем выруливает к двухэтажному зданию с красной вывеской «Огни». На входе стоят диковатые охранники в чёрной облегающей форме. Дэниэлс что-то коротко объясняет одному из них и проводит меня внутрь заведения.
В зале ресторана я вижу важных чиновников, военных, рабовладельцев. Аомби сделали себе инъекции Временного и выглядят, как подвыпившие люди. Они проводят вечер в приятной обстановке со своими семьями.
Я сажусь за столик к Аомби моего возраста в белой рубашке. Очки увеличивают зелёную муть его глаз. Он журналист, имя запамятовал. Дэниэлс жестом руки велит мне ждать здесь и уходит.
— Откуда ты взялся? — дерзко спрашивает журналист.
— Будь осторожен, задавая мне свои вопросы, — отвечаю я. — Кто ты?
— Хм… Похоже, ты умеешь постоять за себя. Поэтому она тебя выбрала. Я уже знал одного такого. Я Браян, друг Элизабет. — Журналист указывает мне в сторону выхода. — Посмотри туда, а я понаблюдаю за твоей реакцией.
Аомби явно не в духе. Я его не понимаю. Неохотно оборачиваюсь и вижу пару, которая идёт, пошатываясь, к нашему столику. Сразу узнаю Элизабет, затем и её спутника — Каена. Одеты хорошо: она в вечернем синем платье, он в тёмно-алом костюме. Каен ведёт Элизабет, крепко взяв за запястье, причиняя ей боль. Его лицо страшное: оплывшее, ассиметричное; всё потому что болезнь укоренилась в его генах. С Поколением связываться вдвойне опасней. Они более агрессивны и обладают чутьём на уцелевших; чувствует тех, чьё состояние сильно отличается от их.
Элизабет и Каен садятся со стороны Браяна. Я оказываюсь в положении изгоя. Элизабет не ищет меня глазами, смотрит куда-то в сторону, вниз. Выражение её лица отсутствующее.
— Теперь ты никуда от меня не денешься. — Каен настроен враждебно.
— Разве я от кого-то убегал? — Я демонстративно разминаю костяшки пальцев. Элизабет смотрит на мои руки, и уголки её губ чуть сгибаются.
— Что будете заказывать? — спрашивает официант.
— Мясо с кровью, — пугающе невнятно отвечает Каен.
— Дичь, — говорю я.
Элизабет что-то бормочет. Браян, расслышав девушку, делает заказ за обоих. Журналист слабо толкает Элизабет плечом, подбадривая и, вместе с тем, жалея. Это касание не остаётся без внимания Каена. Он поворачивается к Браяну и грозно выпускает из ноздрей воздух. Почувствовав опасность, журналист выпрямляется и начинает сидеть смирно.
Официант приносит блюда. Каен с остервенением принимается рвать мясо своими кривыми зубами. Я снимаю вилкой кожу с птицы, придерживая зубьями, срезаю ножом тонкий ломтик мяса, съедаю. Наверное, я зря сохраняю правила этикета и не ем при помощи рук, как большинство Аомби в зале.
Неожиданно вверху что-то вспыхивает. Я поднимаю глаза. Под потолком прокатывается огненная волна. Её удерживает жаропрочное стекло. Аомби встают из-за столов, держа в руках бокалы и кубки.
— Лидер! Лидер прибыл! — восторженно говорят они.
Мёрфи, который казался мне абсолютно недостижимой персоной, проходит в пяти метрах от меня. За Лидером следуют советники и Джемисон. Последний выделяется зелёным комбинезоном своего городка. Делегация окружена охранниками.
Аомби произносят в честь Лидера торжественные тосты, высоко поднимая бокалы, пьют залпом. Мёрфи улыбается, довольный тем, как его здесь принимают. Лидер, заметив Каена, который измазался кровью, вдруг останавливается и идёт к нашему столику.
— Свободно? — спрашивает Мёрфи, не дожидаясь ответа, садится на стул рядом со мной. — Вытрите рот. — Лидер бросает укоризненный взгляд на Каена. Тот с неохотой подчиняется и берёт салфетку.
Джемисон занимает ещё одно место с моей стороны. Он выглядит моложе Мёрфи, тоже седой, но высокого роста и сухощавый. В его глазах вакуум, никакой глубины, Временным себя явно не балует, быть может, нарочно, чтобы не казаться серьёзным соперником на выборах.
— Вас вижу впервые, — обращается ко мне Мёрфи.
— Шон Льюис. Собираюсь проходить обучение в центре подготовки.
— Беженец?
Я киваю.
— Редкий гость. — Лицо Мёрфи напряглось.
Я чувствую, что моё присутствие здесь вызывает у Лидера возмущение и раздражение. Возможно, начальника охраны ждёт выговор. Мне выпал уникальный шанс получить информацию от первого лица. Пока я собираюсь с мыслями, Мёрфи и Джемисон делают заказ официанту.
— Можно задать вам вопрос? — обращаюсь я к Лидеру.
— Попробуйте.
— Когда создадут Совершенное? Внесите ясность в сроки.
Мёрфи подавляет злую усмешку.
— Сейчас этим вопросом занимается Аполис, иногда, я интересуюсь у их Лидера о результатах исследований. Пока не стоит обольщаться. А что вы испытаете затруднения в связи с болезнью?
— Весь город испытывает.
— Ах, вы об этом… Мы переживаем сложное военное время. Новые производства создаются медленно, но когда будет достигнут баланс между нашим числом и числом уцелевших…
— Нет! — обрывает Каен Лидера. — Баланс губителен, они слишком опасны!
Мне хочется ударить их обоих, но я беру себя в руки.
Мёрфи тот ещё злодей, думает только о том, как остаться у власти до смерти, на жителей и, тем более, на уцелевших ему плевать.
Охранник что-то шепчет на ухо Мёрфи.
— Срочная встреча с советниками, — пожимает плечами Лидер и встаёт.
— Что-то случилось на фронте? — интересуется Джемисон.
— Да, подробности мне неизвестны. Вас отведут в покои для ожидания. Мы ещё успеем записать наши с вами дебаты для полуночной проекции.
Я понимаю, почему Мёрфи выбрал Джемисона в качестве главного оппонента на выборах. Джемисона знают в городе, но действующий Лидер на его фоне выглядит предпочтительнее. Джемисон заручится поддержкой работников своего городка, в то время как за Мёрфи проголосуют зомбированные жители кварталов и Центр. Действующий Лидер в очередной раз, не испытывая трудностей, переизберётся.
У Джемисона равнодушный вид. Думаю, он прекрасно понимает положение вещей и смирился с отведённой ему ролью.
Мёрфи под овацию покидает зал.
Доев дичь, я ищу возможность уйти.
— Поднимемся в бар? — предлагает Браян. Можно подумать, журналист пытается меня выручить, в тёмном помещении я легко скроюсь.
Последние полчаса я пил воду, ел жирную пищу и начал трезветь. Афир в организме Аомби избавляет их от неприятностей похмелья, поэтому мне нельзя проявлять симптомы такого состояния: головную боль, раздражительность, слабость. Впрочем, часть Аомби испытывает похожие недомогания в связи с болезнью.
Переходим в бар, расположенный на втором этаже. Я плетусь позади. Каен озирается, контролирует меня. Нам выделяют вип-ложу с роскошными кожаными диванами. Громкость музыки внутри приглушена. Стёкла по периметру ложи толстые на вид пуленепробиваемые, значит, тут доходит дело до стрельбы.
Будет не очень хорошо вернуться в лабораторию, ничего не выяснив. У меня созревает небольшой план действий. Но для начала следует выпить. Иду в бар, сажусь на высокий стул.
— 100 грамм джина, чистого, — кричу бармену. Тот
