— Дик… — леди Констанс сглотнула.
— Все в порядке, миледи. Меня охраняют сорок тысяч ангелов. Я вернусь и верну Джека.
Леди Констанс обняла его и перекрестила.
— О чем это он? — спросил полковник Ольгерд, когда за юношей закрылась дверь.
— О погибших в Минато, — тихо сказала леди Констанс.
Ольгерд шевельнул подбородком. В доме повешенного не говорят о веревке — но в доме палача тоже бывают не рады о ней слышать.
— Может, надо было дать ему с собой что-то помощней флорда? — спросил он.
— Человек должен отправляться на дело с тем оружием, с которым хорошо управляется, — Ройе колдовал с настройками терминала. — Как он управляется флордом — видели мы все. Ах, зараза!
— Что такое?
Ройе занес кулак, но вовремя сменил цель: удери не по пульту терминала, а в стену над ним.
— Лесан перехватил управление.
— Он киборг, — бесстрастно проговорила леди Констанс.
— Я рассчитывал через обруч установить хотя бы их местоположение, — Ройе упал в кресло, оно жалобно скрипнуло.
— А что теперь? — спросила Шана.
— Теперь нам остается только положиться на сорок тысяч ангелов.
* * *
Дик не падал на подкашивающиеся колени только потому, что рядом был Плутон, и ронять себя перед старым слугой не хотелось. Пока они шли узкими коридорами вдоль световодов, то и дело раздвигая руками паучьи сети, было еще ничего, но когда Плутон показал коридор, тонущий в темноте, и сказал, что дальше Дик долен идти один, сделалось — хоть вой.
— Там все время прямо или повороты есть? — юноша понимал, что вопрос идиотский, он задал его просто чтобы услышать еще раз человеческий голос.
— Вам укажут путь, — Плутон сунул ему в руку пучок люминофоров. Дик надломил один и зашагал вперед.
С каждым шагом он все больше понимал, какой пустой бравадой были слова, сказанные им леди Констанс, а внутренняя сволочь нашептывала: куда им охранить тебя, они и себя-то не смогли. Здесь все еще хватало паутины — паукам же не объяснишь, что сети можно плести только в специально отведенных местах — и казалось, что призрачные руки трогают за волосы и касаются лица. Дик попробовал читать про себя псалмы — «Господи, как умножились враги мои!» — но быстро сбился, запутавшись во втором, четвертом и пятом. Он начал литанию к блаженной Садако, но тоже сбился и вдруг понял, что не молился очень, очень давно. Он попробовал вызвать терминал и поговорить с леди Констанс или Ройе — но обруч связи молчал. Моро не настаивал на том, чтобы Дик явился без оружия, без связи и без доспеха — видимо, потому, что с доспехом и оружием рассчитывал справиться так же легко, как и со связью.
Когда дорога раздвоилась, Дик остановился и громко спросил:
— Ну, и теперь куда?
Чтобы не закричать, когда впереди снова показалась маска в луче красного света, ему потребовалось хорошее усилие воли. Спокойно. Моро всего лишь перехватил контроль над визором.
— Направо, — сказала маска. — Как тебе твои новые владения, Дик?
Поддерживать разговор не хотелось, но Джек в руках Моро и Моро диктует условия. Сейчас бунтовать по мелочам нет смысла.
— Если это шутка, то я не понял юмора.
— Никаких шуток. Твой приятель Ройе разве не сказал тебе, что наше законодательство практически состоит из дыр? То, что ты преступник в розыске, не мешает тебе владеть собственностью. Хотя… мешает ею пользоваться. Налево.
— Зачем ты меня вызвал?
— Чтобы ввести во владение этим имением и еще кое-чем. Ты наверняка заметил господ на катерах у входа. Они пришли меня убивать, а смерть сделала бы составление завещания весьма замысловатым трюком. Опять налево. Понимаешь, обычно происходит так: сначала составление завещания, потом смерть. Можно был бы попробовать наоборот, я уже умирал один раз, но сейчас мне не дали времени подготовиться. По этому коридору до тупика.
— Зачем было ждать так долго? — болтай, болтай, пусть у Моро не будет времени думать и просчитывать ходы. Хотя он, наверное, и так все просчитал заранее, а времени не будет у тебя. — Зачем было тратить время на всю эту фуннию — пытки, казни, промывание мозгов? Мог бы сразу отписать мне этот особнячок. Тупик.
— Пошарь над головой, найдешь скобу-зацепку для рук. На стене есть две зацепки для ног.
Дик нашел скобу, взял люминофор в зубы, подтянулся на руках. Маска уже ждала на втором горизонте.
— Ты в отличной форме, капитан. Пауль Ройе был хирургом… от Бога.
— Теперь ты веришь в Бога? — Дик осмотрелся.
— Я никогда не переставал. Если в Него не верить, то кого ненавидеть? Видишь базальтовую колонну с наплывами? Обойди ее слева и сверни в первый же коридор. Отвечая на твой предыдущий вопрос: ни ты, ни я не были готовы. Дело не в особнячке, его все равно придется надолго покинуть. Дело в том, что ждет тебя впереди. Это сокровище, но я не был готов расстаться с ним, а ты — принять. Один вкус на губах, если ты понимаешь, о чем я. У нас не было одного вкуса на губах. Береги голову, потолок сейчас резко пойдет вниз.
— А сейчас он один? Вкус?
— Да. Вкус полной, бесповоротной потери. И ты, и я потеряли всех, кто у нас был.
Дик почувствовал во рту наплыв соленой тягучей влаги — предвестие рвоты. Если он убьет Джека… Если ради этого «одного вкуса на губах» он убьет Джека…
— Спокойней, мой капитан. Я не трону мальчика. Я не это имел в виду. А то, что ты терял его однажды и потеряешь снова. Потому что наша безупречная леди Констанс тебя не простит. Когда пройдет эйфория по поводу того, что ты жив и здоров — она не простит тебя. Твое сердце внушает мне опасения, сядь, отдышись.
В низком коридоре Дик и так передвигался чуть ли не на четвереньках.
— Мой обруч и биометрию считывает?
— Да, Детонатор сделал мне царский подарок. Замечательный он человек, Детонатор, но временами глупый. Рассчитывать, что я не перехвачу каналы связи…
— А если он рассчитывал, что ты перехватишь? — коридор раздался вширь и перестал быть коридором. Дик сел на пол. Люминофор почти сдох, и юноша надломил новый. Надо было сделать это раньше, но сбивала с толку колонна призрачного света, в которой маячила маска.
Это был зал, если только бывают залы с потолком на уровне метр двадцать.
— Следуй за трещиной в потолке, — сказал маска. — Дойди до того места, где можно будет выпрямиться в полный рост. Оглядись и увидишь еще скобы.
Дик последовал указаниям. Хитро. Не зная заранее, где эти скобы вбиты, в жизни не догадаешься их там искать. Юноша начал подъем.
— Здесь метра четыре, — сообщила маска, вися за левым плечом. Надо признаться, что это известие обрадовало, потому что край разлома терялся в темноте, и подъем казался бесконечным.
