— Это вам они кажутся вескими. Вам, а не мне. То, что от него сбежал пленник — ничего не значащая мелочь! Пленнику все равно некуда бежать, он все равно не смог бы улететь с Картаго!
— Ошибаетесь, Государь, — как у него получается произносить слово «Государь» с большой буквы? — Если бы не бдительность синоби, лорд Мак-Интайр очень быстро покинул бы планету. Собственно говоря, пилот был первым человеком, с кем он установил контакт.
— Тогда почему вы предлагаете казнить Лесана, а не предателя?
— Потому что пилот нас пока не предавал, и теперь уже не предаст, его контролируют и синоби, и Сога. А вот Лесан не убил того, кого ему было поручено убить.
— Ли дала ему это поручение, прекрасно зная, что он не сможет, чтобы погубить его!
— И, тем не менее, он поручения не выполнил. Не ликвидировал убийцу Лорел.
— Как ты смеешь попрекать его этим? — Керет подался вперед. — Ты сам хотел помиловать убийцу Лорел! Ты искал поводы к этому, хотя моя воля была высказана ясно. И теперь ты утверждаешь приговор Лесану?
— Да.
— Ты лицемер.
— Лицемерие — дань, которую все мы платим приличиям. Но раз на то пошло, конвертацию этого пилота запорол тоже Лесан.
— Он был твоим другом!
— Поэтому я счел, что смерть от руки кровников Нейгала будет гораздо лучшим выходом из положения, чем казнь за предательство.
— Которого он еще не совершил!
— Которое он может совершить в любую минуту. Его корабль даст фору любому из наших курьеров и левиафаннеров, а крупные суда сильно отстают от него по маневренности. Это если его вообще удастся засечь при подъеме с планеты. Вы понимаете, что, спасая одного человека, поставили под угрозу весь дом Рива?
— Этот человек спас меня! Я обязан ему, самое меньшее, жизнью.
— Этот человек может быть уже на пути в Империю.
Керет покосился в сторону Бет.
— Моя невеста может быть этому только рада.
— Уверяю вас, она не рада.
— Да неужели?
Бет скрестила руки на груди.
— Ты и так император, — сказала она. — Не понимаю, зачем тебе претендовать еще и на звание «Сволочь года».
Керет открыл рот.
Керет закрыл рот.
Керет молча показал ей на дверь.
— Никуда я не пойду, — Бет подбоченилась. — Это дворец тайсёгуна, а значит — мой дом. А за порогом своего дома каждый сам император. Это хорошо, что ты решил отрастить позвоночник, но почему за счет ма… леди Ван-Вальден и Джека?
Керет ссутулился в кресле.
— Ты не понимаешь. Тайсёгун мог отдавать приказы, но я помню, кто прикрывал меня собой, и когда огонь поглотил его… Если бы не его — меня… И я не чувствую ничего, когда вы говорите о людях и кораблях дома Рива. И тем более — о каких-то имперцах. Я принимал его таким, каким он стал ради меня — и мне не было страшно. Это тело… он завел себе ради вас. Чтобы слиться с толпой имперцев, чтобы найти тебя, Эльза… Он знал, каков риск — каждый пятый сходит с ума. И пошел на это, потому что Лорел просила его. Потому что остальные синоби отказались. Аэша считала весь проект Альберты чепухой, Аэша… вы думаете, я не понимал, что для вас важнее всего — женить меня на Бет и управлять через нее? Почему вы должны были получить то, что хотели Кимера, Кордо, Вара? Аэша не хотела укреплять ваш клан за счет других. Не хотела ссориться с Советом. А Лесану было наплевать, он отправился в поиск. Это ради вас он пошел на риск безумия. А теперь, когда он все-таки обезумел — вы хотите выбросить его.
— Ты помнишь, когда вы казнили Дика, ты рассказывал мне о необходимости жертвы? — Бет стиснула кулаки. — Пришло время ответить за сказанное.
— Твой Дик жив и неплохо себя чувствует! — Керет ударил ладонями по столешнице. — Это несправедливо. Несправедливо…
* * *
Дику было совсем не до того, чтобы анализировать свои чувства — иначе он удивился бы, как скоро перешел от смертного ужаса к настроению, испытанному прежде только раз в жизни — а потом обратно к смертному ужасу.
Когда закончился первый его рейд на «Паломнике», и Дик спустился на поверхность Санта-Клары, держа в руках сумму, равную примерно годовому размеру социальных выплат на ребенка его лет, он первым делом, вестимо, кинулся в магазин игр и игрушек, благо в таком развитом мире, как Санта-Клара, ближайший к космопорту магазин такого рода занимал целый квартал. Дик провел в этом магазине час, первую половину — в неописуемом восторге, вторую — с возрастающим чувством горькой досады от того, что, имея возможность утащить из этой пещеры сокровищ больше собственного веса игрушек, некогда желанных и недоступных, теперь он должен вести себя как взрослый. Вернешься на корабль, нагруженный мобильными фигурками, набором гоночных глайдеров и моби-кадзари с «Кидо сэнси Галахад» — засмеют. Так что Дик прикупил тогда только планшетник поновее, да несколько патронов со свежими выпусками динамэ, и уныло поплелся в отель, досадуя на конец детства.
Сейчас он не вспомнил тот день, вспомнил только, что уже испытывал это: восторг, захлебывающийся и тонущий в досаде. «Сабатон» был… даже слово «сокровище» казалось обидным преуменьшением. Дик никогда и не слышал ни о чем подобном — так, легенды хикоси, треп в кубрике, но даже в самых смелых фантазиях никто не доходил до такого!
«Это как прикосновение к божеству» — сказал Моро. — «Разве нет?»
Где ты раньше был со своим божеством…
И главное — у Моро все бы получилось, наверное. Поддался бы Дик искушению Потому что это неописуемо — ощущать корабль как собственное тело. По сравнению с этим обычное управление — как искусственные ноги вместо своих.
И все бы вышло как Моро хотел, если бы Дик на радостях не решил нырнуть еще и в инфосферу планеты, которую тоже чувствовал как… ну вот словно ты в большом зале, где собрались и говорят сразу много-много людей, а ты по своей воле можешь слышать только о том, о чем хочешь…
Дик попробовал услышать что-нибудь о себе, и тут…
— Теперь Сабатон настроен на меня? — спросил он, выбираясь из пилотского модуля.
— Полностью.
— Если я прикажу убить тебя — он это сделает?
— Легко. Собственно, я больше не нужен, Сабатон сам обучит тебя всему.
— Схватить этого человека, — скомандовал Дик.
Он ожидал чего-то вроде срывающихся с потолка щупалец, но Сабатон действовал куда проще и эффективнее: пол под ногами Моро расплылся лужей, синоби провалился по самые плечи, после чего пол снова мгновенно затвердел.
— Какую степень ограничения свободы желаете задать? — поинтересовался бесполый голос голема.
— Высшую.
Моро ушел в пол с головой. Он смеялся, пока поверхность не сомкнулась.
