Тишина говорила ей, что Афа еще не встал, и Кира воспользовалась возможностью просмотреть кое-какие из его документов, начав коробками в студии. На них стояли номера от 138 до 427, на каждом стуле стояло по коробке, остальные (большинство) подпирали стены по периметру комнаты. Кира начала с ближайшей к ней коробки под номером 221 и достала оттуда верхний лист бумаги, который оказался сложенной распечаткой военного бланка.
— «Всем, кого это касается, — прочитала девушка. — Я мастер-сержант Кори Черч, и я был членом Семнадцатой Вооруженной кавалерии во время Второго Нигонского вторжения».
Первое Нигонское вторжение было одним из первых поражений войск САОИ в Изоляционную войну, провалившейся попыткой объединенных армий отвоевать у внезапно проявившего агрессию Китая Японию. Кира помнила, как учила это в школе Ист-Мидоу, но не смогла воскресить в памяти детали.
Второе Нигонское вторжение сработало: армия из двухсот тысяч Партиалов пошла в наступление и оттеснила изоляционистов обратно на материк, закончив эту затянувшуюся кампанию и завершив войну. Это и было причиной, по которой создали остальных Партиалов.
Кира продолжила читать письмо, которое было чем-то вроде рапорта с поля боя, описывающего воспоминания мужчины, сражавшегося бок о бок с Партиалами. Солдат называл их «новым оружием» и замечал, что они были «отлично обучены и точны».
Пока Кира росла, она знала Партиалов только как страшилищ, монстров, которые разрушили весь мир, и даже встретив Сэмма — даже зная, что сама она была одной из разновидностей Партиалов, — она считала странным, как к ним можно было относится так положительно. И с такого клинического аспекта, будто бы они были лишь новой моделью джипа, присланной снабжением. Мастер-сержант упоминал, что они казались «сдержанными», что держались своих и игнорировали солдат-людей, но подобное отношение нельзя было назвать негативным — только немного зловещим, учитывая их последующее восстание, — и ни в коей мере не угрожающим или пугающим.
— Вот как оно начиналось, — сказала Кира вслух, откладывая бумагу и беря в руки другой листок из той же коробки. Это был еще один отчет с поля боя от сержант-майора Симуса Огдена.
Он говорил о Партиалах так же: не как о монстрах, а как об орудии.
Кира прочла еще один документ, затем следующий, и отношение было в каждом одинаковым: солдаты не думали, что Партиалы были безобидными, они вообще почти о них не думали. Это было оружие, как пули в обойме, которые можно было истратить и забыть.
Кира перешла к другой коробке, 302-й, и вытащила вырезку из газеты, называемой «Los Angeles Times». «Партиалы борются за свои права: протест действиям администрации». Внизу в коробке была такая же вырезка из «Seattle Times», а под ней — еще одна из «Chicago Sun». Статьи датировались концом 2064 года, когда лишь несколько месяцев оставалось до Войны с Партиалами. Кире скоро должно было исполниться пять лет.
Очевидно, все новости тогда были о Партиалах, но Кира не помнила, чтобы ее отец когда-нибудь говорил о них. Теперь, когда она узнала, что он работал в ПараДжен, это показалось ей более понятным. Если он работал с ними или даже помогал создавать Партиалов, то его отношение могло отличаться от мнения остальных и, возможно, быть весьма непопулярным. «По крайней мере я надеюсь, что его отношение отличалось, — подумала она. — Иначе с чего бы ему воспитывать Партиала как свою дочь?» Кира неясно припоминала и свою сиделку, и домработницу, но они тоже никогда не говорили о Партиалах. Они не делали этого по просьбе ее отца?
Знали ли они, кем на самом деле была Кира?
Кира обратилась к коробкам с меньшими номерами, нашла 138-ю и достала из нее верхний лист бумаги. Это была еще одна газетная вырезка, на этот раз из финансового раздела издания под названием «Уолл-стрит-джорнел», где в неопределенных тонах описывалось заключение крупного военного контракта: «В марте 2051 года правительство Соединенных Штатов связалось с ПараДжен, процветающей компанией, специализирующейся в биотехнологиях, и заказало производство армии «биосинтетических солдат»«. Главное место в статье занимали стоимость проекта, его последствия для акционеров и влияние, которое проект окажет на остальные сферы биосинтетической промышленности.
Гражданские права не упоминались, как и болезни, — те значительные проблемы, которые стали определяющими в мире перед Расколом. Речь шла лишь о деньгах. Кира проглядела остальные бумаги в коробке, которые были почти идентичными: копия появившегося в новостях интервью с главным финансовым директором ПараДжен, служебная заметка ПараДжен по поводу неожиданного нового контракта компании, журнал «Форбс» с логотипом ПараДжен на обложке, фоном которой служил четкий силуэт вооруженного солдата-Партиала.
Кира перелистала страницы журнала, проглядела множественные статьи о деньгах, о технологиях, которые использовали, чтобы зарабатывать деньги, о том, как Изоляционная война, даже являясь «ужасной трагедией», поможет исцелить американскую экономику. Деньги, деньги, деньги.
Деньги имели хождение в обществе Ист-Мидоу, но ими редко кто пользовался. Почти все, в чем нуждались жители, было бесплатным: если ты нуждался в банке продовольствия, паре брюк, книге, доме, в чем бы то ни было, нужно было лишь пойти и найти это. Деньги по большей части использовали, лишь чтобы получить свежую пищу вроде пшеницы с фермы или рыбы из прибрежных деревень — того, ради чего нужно было трудиться, — и даже тогда господствовал натуральный характер торговли, хоть на рынке и существовала система обмена.
Нандита и Хочи создали прибыльное дело, обменивая лекарственные травы на свежую пищу, и благодаря этому Кира всегда хорошо питалась. Деньги, по существу, нужны били лишь при производственных выплатах: государство возмещало валютой время, проведенное ей в госпитале, оплачивало ее жизненно важный труд тем, что не всегда подходило для товарообмена.
Этого хватало, чтобы у Киры были свежие рыба и овощи на обед, но этим все и ограничивалось.
Деньги занимали малую, почти незначительную роль в ее жизни.
Документы из коробки №138 описывали мир, в котором деньги были всем — не только средством поддержания жизни, но ее целью. Кира попыталась представить себя осчастливленной войной с Партиалами или с Голосом, радующейся разрушениям и смертям, потому что они принесли бы ей дополнительные средства, но идея была настолько ей чужда, что девушка вслух рассмеялась. Если так был устроен старый мир — если в этом заключалось все, что его волновало, — то, возможно, конец света был к лучшему.
Возможно, он был неизбежен.
