Таким образом перед властями Богатый являлся как бы в некотором ореоле святости.
Дверь кухни приоткрылась, в щелку высунулся нос хозяйки. На ее вечно плачущем лице изображался страх.
— Не верьте, он нарочно так идет, хочет вас обмануть, держите пистолеты наготове, о, это хитрый злодей, — шептала она. Но тут Богатый увидев жандармов, стал давать по четыре толчка каждым коленом и в то же время заглушил шепот хозяйки, громко крикнув:
— Здорово, ребята! Что у вас новенького?
— Здравья желаем, господин Богатый, — разом ответили жандармы.
— Надеюсь, братцы, что вы проявили рвение к службе и нашли мой Дрин Дрон, а так же и преступника, который нанес оскорбление моей дорогой невесте, которая благодаря этому теперь в больнице.
Маленький отрапортовал: — Дрин Дрон нашли, да толку мало. Похититель его в обрыв спустил. Осталась куча жести, но транзистор работает. Кода я осматривал машину, как раз кто-то пел: «Накачаю тебе бак, а потом пойдем в кабак».
Большой ввязался: — Понимаете, там в каком-нибудь вертепе, такая песенка может быть к месту, но когда это в кустах среди роз и ромашек раздалось, нас обоих, правду говоря, стошнило.
— Это к делу не относится, — осадил Богатый жандарма. — Будьте добры ответить точно: акт составлен? Вор найден? Драчун найден? Арестованы? Сидят за решеткой?
Жандармы очень недоброжелательно взглянули на Богатого, переглянулись. Маленький отвечал нехотя и даже с пренебрежением:
— Преступника никакого не имеется. После того, как мы нашли Дрин Дрон под откосом, проехав с километр увидели на дороге знакомого нам господина Марка из замка, хозяйка которого в большой дружбе с нашим капитаном. Он весело, как всегда, поздоровался с нами и рассказал тут же со смехом, как спустил вашу машину под откос. Поступок свой он объяснил тем, что с вами очень крупно поссорился именно тут, в этой гостинице.
Богатый был возмущен. — Как? — воскликнул он почти гневно. — Беззаконие! О, как же вы не посадили его за решетку! Этого бешеного мальчишку! Вора! Оскорбителя женщины!?
— Мы не виноваты, господин Богатый, мы отвезли его к нашему капитану, как полагается.
— Ну и что!? — спросил Богатый.
Большой жандарм засмеялся, маленький же серьезно добавил: — Они напились чаю, посмеялись и мирно разошлись.
Этими словами Богатый был окончательно выведен из себя: по его понятиям, за Дрин Дрон следовало этого самого Марка обобрать, как липку, и повесить.
Бледный, с дрожащей губой, он решил пока что примириться с обстоятельствами, главным образом потому, что его беспокоило то, что было наверху в его комнате.
— Ну, а акт о разбитой машине у вас есть? — спросил Богатый. Большой жандарм вынул из полевой сумки бумагу и подал ее Богатому.
— Хозяйка, прошу угостить этих господ вином, я заплачу, — крикнул Богатый в зал ресторана.
Но жандармы отдали честь, повернулись и направились к выходу. Богатый бросился к лестнице и начал быстро подниматься. Хозяйка схватила маленького жандарма за рукав.
— Оглянитесь, — шепнула она ему. Оба жандарма оглянулись.
— Видите, как идет? — спросила женщина.
— Видим, — ответили оба. Богатый совсем забыл, что следует давать по три толчка каждым коленом на каждой ступеньке.
Богатый постучал в комнату родителей. Мать невесты открыла широко дверь. Она и муж были уже одеты и готовы к выходу. Богатый сделал страшное лицо и не без издевательства, отрывисто бросил в лицо матери: — Вы плохо сделали свою старшую дочь, она сбросила в эту ночь моего ребенка.
Мать испугалась, заплакала, закрывая глаза рукой и падая в кресло. Отец нервно застучал белой палкой.
— Дочка ваша в больнице, она нуждается в родительских заботах, советую вам бежать туда поскорее, — сказал Богатый.
— Пойдем, пойдем, — сказала мать с покорностью.
— Не вам горе, а мне! — наскоро крикнул Богатый и быстро удалился.
— Это я, — тихонько прошептал Богатый у двери своего номера. Замок щелкнул. Не успел он войти, как на его шее повисла девочка: — Мне больно! Мне страшно! Я боюсь, — зашептала она в ухо Богатому, приближая свои детские губки к его рту.
— Как, без дезинфекции? Ты сума сошла! Разве так модные любовницы поступают? — отворачивая рот, проговорил Богатый.
— Ах да я и забыла, прости, больше не буду, — с этими словами девочка соскочила на пол.
— Не шуми, — остановил ее прыть Богатый. Он очень внимательно слушал, приставив ухо к двери. Она лепетала: — А ты и меня застрахуешь!?
— Успокойся, я тебе пилюлю дам от беременности, — утешил девчонку Богатый.
В этот момент он услышал характерное постукиванье белой палки по стенке коридора. Палка тронула и дверь номера Богатого, и пошла стучать дальше и дальше. Стук заглох на лестнице. Притаившаяся девчонка сказала:
— Это мой папаша прошел, — и на ее личике просияла усмешка.
— Скорей снимай простыни с моей кровати, — приказал Богатый, — да чего рот раззявила, скорей, скорей!
Когда она исполнила приказание, Богатый осторожно приоткрыл дверь, воровски осмотрел коридор. — Неси простыни, иди за мной, — приказал он тоном заговорщика.
Они вышли из комнаты, он впереди, она за ним, словно привиденье, окутанное белым дымом. Бесшумно, осторожно Богатый открыл дверь комнаты родителей своей невесты. Кровать их была уже аккуратно застелена. Богатый запер дверь на задвижку и сам сорвал одеяла, и сам сбросил чистые простыни на стул. Потом он приказал девочке застелить постель родителей, положив вместо чистых простынь измазаные кровью. А чистые простыни они перенесли к себе и застелили ими свою постель.
— Теперь-то ты поняла, как я тебя спас? — сказал Богатый и засмеялся чихающим, подлым смехом.
Девчонка вооружилась было спринцовкой, но Богатому было не до сантиментов. Он засел за телефон и звонил по разным направлениям. Из гаража ему сообщили, что «Шиномаз 9» находится уже в дороге к нему. В этой машине было уже три мотора, один спереди, другой сзади, а третий посередине. В ней же был химический ватер-клозет, а так же дорожный холодильник, было три транзистора и даже телевизор, а также механическая перемена шин, а также высокая антенна. Стекла были не бьющиеся, поршни мощные. В случае столкновения чудесный прибор автоматически извещал о катастрофе все соседние санитарные пункты.
Услышав это приятное сообщение, Богатый выкинул антраша и сдавил пальцами щечки девочки так, что она раскрыла рот и завизжала.
С тех пор как похоронили дядю Васю, придерживаясь в точности его завещания, прошло две недели. Когда дядя Вася жил, его деятельности как-то почти не замечали. Поняли, каким он был незаменимым, только теперь. Взяв на себя бразды правления, Марта, лишенная мудрого советника, постоянно терялась. Ей все еще каждый раз, в затруднительных вопросах, приходило в голову — нужно будет спросить дядю.
