ответам, ты понял, что с отчетами что-то не так. Потому и я рискнул сообщить тебе прямо: Виктор, горная разведка на Марсе в последние пять лет заморожена. Мы не отправляли автоматику на кратер Гейл. Гора Шарп разведана, но ее разработка так и не началась. Из старых шахт худо-бедно до сих пор действует одна. Во второй три года назад случился обвал, и у нас теперь нет техники, чтобы его разобрать. И это только малая доля того, что здесь происходит.
Где-то на заднем плане раздался шум, едва слышимый в записи. Пол вздрогнул и резко обернулся, и Виктор вздрогнул вместе с ним — хотя знал, что ученый успел не только закончить запись, но даже и передать ее на Землю.
— Начну лучше с самого начала, — что бы Пол ни увидел у себя за спиной, это явно не вызвало у него тревоги. — Рабочая группа Дианы и Фрэнка закладывала в колонию огромный потенциал для роста. Ведь предполагалась, что развитие Марса и земную экономику выведет из стагнации, создаст образованные кадры, рабочие места… мечту, к которой можно стремиться, с которой можно преодолевать невзгоды. Но после гибели Дианы и Фрэнка управление марсианским проектом перешло к штабу «Детей человечества». И я не открою тебе Америку, Виктор, если скажу: все, что волнует корпорации — это прибыль. И, к сожалению, прибыль быстрая, а не долгосрочные вложения.
Пол придвинулся ближе к записывающему устройству.
— В течение какой-то пары лет «Дети человечества» урезали практически все перспективные исследования. С каждым следующим кораблем мы получали все меньше техники, энергоносителей, материалов. По плану здесь должно было выситься уже семь куполов — реально действуют два, третий так и брошен недостроенным. Пять лет назад у агротехников было пятнадцать полигонов, на половине из них росли адаптированные культуры; сейчас осталось только четыре полигона, и лишь на одном еще всходит соя. Без оборудования и материалов для развития мы полностью зависимы от поставок с Земли. Специалисты продолжают прибывать, вот только работы для них нет: ни один гений не в силах создать купола, фабрики и цветущие поля без материалов и инструментов. Мы отправляем на Землю запрос за запросом, но они остаются без ответа — видимо, оседают в недрах корпоративных канцелярий. Люди мечтали создавать новую цивилизацию, шли к этому всю свою жизнь — а теперь заперты под душным куполом без всякой возможности действовать. Среди ученых и инженеров распространяется пьянство, а недавно кто-то начал употреблять и синт… Но и это еще не худшее.
Пол отвел взгляд от камеры. Рассматривал что-то, не попавшее в объектив, или просто стыдился смотреть в глаза пусть даже сколь угодно гипотетическому зрителю?
— Хуже всего — эти несчастные женщины. Участницы материнской программы — единственный ресурс, который завозят в избытке. Все больше и больше с каждым кораблем. Их уже десятки тысяч, и все ютятся в ужасающей тесноте под вторым куполом. Условия там намного хуже, чем в убогих трущобах, из которых они так стремились вырваться. И дети, которых их заставляют рожать... они никому не нужны, у них здесь нет будущего. Многие из них уже достаточно взрослые для того, чтобы это понимать… — руки Пола сжались в кулаки. — Единственное их жизненное назначение — съемки на икс-пленку, чтобы корпорация могла привлекать новые и новые инвестиции! Они и их матери — источник быстрых денег, больше корпов ничего не волнует! А когда эти несчастные женщины не могут больше рожать или отказываются... многие отказываются, хотя знают о последствиях... на работах по обслуживанию энергосистемы мало кто живет больше двух лет. Мы даже не можем изготовить радиозащитные костюмы, просто не из чего! Ученые настаивают, что жизненное пространство и опасные работы должны делиться между всеми колонистами поровну, но корпы на это не соглашаются, а охранная система под их контролем. Я забрал к себе одну из этих женщин в качестве наложницы — другого способа помочь ей выжить у меня не было. Вот до какого варварства докатились мы — авангард человечества, новая ступень эволюции!
Складка на лбу Пола стала еще глубже.
— Виктор… я надеюсь, что запись увидишь именно ты… Это не имеет ничего общего с тем, что мы с твоими родителями задумывали, ничего! Не знаю, вправе ли я нагружать тебя такой ответственностью... но другого способа достучаться до Земли у меня нет. Материнская программа должна быть немедленно свернута! Марсу нужны материалы и оборудование для завершения третьего купола, для возобновления разработки найденных месторождений и разведки новых, для очистки воды и синтеза пищи, для изготовления защиты от радиации, в конце концов! Мы подготовили списки того, что требуется в первую очередь. Нужно всего-то двенадцать-пятнадцать рейсов с действительно необходимым грузом — и колония сможет перейти на самообеспечение, продолжит развиваться! Я все бы отдал за то, чтобы оказаться на Земле и лично разоблачить корпорацию, которая губит величайший проект человечества ради сиюминутной выгоды! Но придется мне переложить это бремя на тебя, — Пол посмотрел Виктору прямо в глаза, словно их не разделяли время и расстояние. — Непреклонность, Виктор. Родители говорили тебе, как это важно — непреклонность? Прости… и не оставляй нас.
Запись закончилась. Одеревеневшими пальцами Виктор спрятал карту памяти за едва заметно отошедшую обшивку лабораторного стеллажа. Он тяжело дышал, словно не сидел только что в кресле, а бежал стометровку.
Хотелось бы верить, что дядя Пол зло пошутил или тронулся умом… Или это вовсе хитрая корпоративная проверка лояльности? Если бы, помимо аугзаписи, ничего не было… Но увы, слишком уж она укладывалась в картину, которую Виктор до этой минуты не позволял себе, не хотел увидеть. Он как ученый так высоко ценил рациональность, умение видеть истинное положение дел — и так позорно игнорировал факты, которые были у него под самым носом! Явные фальсификации в отчетах, слишком редкие и подозрительно гладкие письма от колонистов, снятые на Земле рекламные ролики… А главное — людоедская сущность корпораций, которые по самой своей природе не умеют ставить других целей, кроме прибыли.
Виктор потер виски, потом и вовсе спрятал лицо в ладонях, раздавленный свалившейся на него ответственностью. Так вот почему Саймон спешно изолировал его в этом учебном центре… Слишком уж настойчиво Виктор задавал вопросы о нестыковках в отчетах. Теперь он лишен доступа к Сети, а значит, связи с внешним миром. Объявить, что он передумал насчет Марса, выйти из программы? В теории у него есть такое право, и корп с ними, со счетами за
