Постояв еще немного у окна, Ричардс сел перед экраном. Начиналась новая садистская выдумка под названием «Вырой себе могилу».
Человек, сидевший рядом с ним, нетерпеливо щелкнул пальцами:
— Говорят, процентов тридцать претендентов отметают только на медосмотре. Это правда?
— Я не знаю, — сказал Ричардс.
— Боже мой, у меня же бронхит, — пробормотал парень, — может на «Ручную мельницу» подойду?
Ричардс не нашел, что ответить. Работа дыхательной системы этого человека напоминала буксующий грузовик на очень крутом подъеме.
— У меня ведь семья… — хрипя произнес тот же голос.
Притворившись, что он полностью поглощен игрой, Ричардс отвернулся к экрану. Человек рядом долго молчал, а когда началось следующее шоу, вопрос о медосмотре был задан другому соседу.
За окнами было уже совсем темно. Шум дождя изредка прорывался, обтекая остальные звуки большого города. Затянувшийся вечер, казалось, никогда не кончится.
Где-то в половине десятого безликий голос изрек букву «Р», и несколько человек прошли под стрелку на двери в комнату для медосмотра. Первоначальное волнение уже давно улетучилось, и остальные алчно смаковали захватывающие моменты новой Игры уже без капли страха перед неизвестностью. Кое-где раздавалось мерное похрапывание тех, у кого нервная система уже отказывалась реагировать на происходящее. Человек с бронхитом ушел на осмотр еще час назад на букву «Л». Мимоходом подумав о его дальнейшей судьбе, Ричардс вошел в вытянутую комнату с кафельным полом и лампами дневного света на стенах.
Утомленные врачи стояли по бокам с различными медицинскими инструментами; мозг любого вошедшего четко выдавал ассоциацию — сборный конвейер.
«Может быть, кто-нибудь из вас осмотрел бы мою малышку?» — подумал Ричардс с горечью.
После демонстрации своих карточек еще одной камере вновь прибывшие по команде остановились перед кафельной стеной с несчетным количеством крючков. Врач в белоснежном халате с блокнотом в руке подошел к ним:
— Раздевайтесь догола, — бросил он. — Одежду повесьте на крючок. Запомните свой номер, назовите его дежурному в конце комнаты. О ценностях не беспокойтесь, здесь они никому не нужны!
«Ценности… В самую точку», — подумал Ричардс, расстегивая рубашку. Его личные ценности включали в себя пустой кошелек с фотографией Шейлы и Кэти, квитанцию, шестимесячной давности на починку обуви, брелок с единственным ключом от входной двери, детский носочек, оказавшийся в кармане под воздействием никому не ведомой силы и начатая пачка сигарет «Блэмс».
На Бене как результат настойчивой заботы Шейлы были заштопанные вдоль и поперек кальсоны, но на многих рядом стоящих мужчинах были только брюки. Через пару минут они уже переминались с ноги на ногу на холодном полу; предметы мужского достоинства забыто висели между ног, как осенние листья. В руке у каждого все та же карточка. Легкий, с грустью вдыхаемый запах спиртного заструился между телами.
— Постройтесь в ряд. Карточка должна быть на виду. Соблюдайте все правила, — вещал доктор с блокнотом.
Очередь начала медленно продвигаться. Ричардс заметил рядом с каждым представителем медицины представителя закона. Он уставился в пол и терпеливо ждал, когда наступит его очередь.
— Карточку!
Записав его номер, первый врач заставил его открыть рот и надавил шпателем на язык. Следующий вонзил в зрачки тоненький лучик света, а затем осмотрел ушные раковины. После этого Ричардс вздрогнул от прикосновения холодного кружочка стетоскопа к груди. Немного покашляв по просьбе врача, он обернулся и увидел, как к выходу волокли человека. Он упирался и кричал, что ему нужны деньги, что они не имеют права, он призовет на помощь своего адвоката… Угрозы смолкли, и врач передвинул стетоскоп на спину.
— Глубокий вдох… задержите дыхание, — холодный кружок пополз вверх. — Выдохните и… идите.
Ухмыляющийся молодой медик измерил ему давление, затем Бен попал в руки к лысому, с крупными веснушками врачу. Тот засунул потную ладонь между мошонкой и ногой, заставив Ричардса при этом кашлять.
Измерили температуру, взяли анализ слюны. Вот уже полпути пройдено. Вот уже два или три человека закончили осмотр, и дежурный с лицом, изрытым оспой, принес их одежду в пластмассовых корзинках. Еще шестерых вывели из очереди и указали им на дверь.
— Нагнитесь и раздвиньте ягодицы.
Ричардс нагнулся. Палец в резиновой перчатке влез в задний проход, покрутился там и отступил.
— Идите!
Он зашел в кабинку с занавесками, похожую на древние кабинки для голосования — одиннадцать лет назад такие кабинки были вытеснены полной компьютеризацией всех голосований — и помочился в голубую баночку. Врач взял ее и поставил на пластинку с проводами.
«Чайку решил попить», — съязвил про себя Ричардс.
Следующим этапом на стене появился плакат с буквами.
— Читайте!
— Е, А, Л… Д, М, Ф… С, П, М, 3… К, Л, А…
— Достаточно, проходите дальше.
Еще одна загадочная кабинка. Одев наушники, Ричардс должен был нажимать белую кнопку при любом звуке и красную — при его отсутствии. Звук поначалу был высокий, как свисток, потом дошел до нормальной тональности. Ричардс тыкал в кнопки, пока его не остановили.
Его взвесили, измерили размер бицепсов. Врач, жуя резинку и что-то напевая себе под нос, надел на терпеливого пациента свинцовый фартук и сделал флюорографию.
Изначальная группа, где оказался Ричардс, состояла из тридцати человек, но всего лишь двенадцать прошли медосмотр успешно и теперь, одевшись, ждали лифта. Один из тех, кого выставили из очереди, даже попытался наброситься на врача, забраковавшего его, но полицейские не поленились пустить в ход свои электрические дубинки. Несчастный имел уникальную возможность испытать на себе все прелести скотобойни.
Ричардс в это время стоял около низкого столика и вспоминал, какими из названных пятидесяти болезней он переболел. Большинство вопросов касалось болезней дыхательных путей. Упомянув о гриппе в семье, Ричардс почувствовал колючий взгляд врача.
— Жена?
— Нет, дочь.
— Сколько лет?
— Полтора года.
— Вы делали профилактическую прививку? Не лгите! — неожиданно закричал врач, видимо, подозревая, что пациенты все время скрывают что-то.
— Прививка была сделана в июле 2023 года. Повторная проверка — в сентябре 2023 года. В районной клинике.
— Идите.
Вспыхнувшее в Бене желание перегнуться через стол и свернуть этому козлу шею не нашло выхода. Он медленно отошел от стола.
