Дневной свет сдавал вахту ночи, та уходила, рассказав свои сказки.
Однажды ночью море вдруг зажглось странным жемчужным сиянием. Вода кишела светящимися созданиями. Вёсла лучились призрачным огнём. Марк подумал, что это неспроста. Завтра они увидят край мира.
Уже с утра он вглядывался туда, где небо касалось воды, и к обеду разглядел тёмную полосу, нарушающую симметрию горизонта. Взглянув на напряженные лица моряков, понял, так и есть, впереди – таинственная цель их путешествия.
- Нарбонская Галлия, дикие края, – подтвердил капитан. – Слава Всевышнему, мы доплыли!
К вечеру полоса заполнила собой пространство от края до края, поднялась туманными горами в неведомой дали. Взрослые и дети были возбуждены. Обсуждение предстоящего скоро исчерпало себя и теперь топталось на месте вместе с кораблем, который, несмотря на усилия гребцов, казалось, тоже застыл одинокой точкой среди бесконечной плоскости.
Время – вредное, как дрянная девчонка. Стоит случиться чему-то хорошему, минуты летят птицей. Но когда изнываешь от ожидания, часы ползут черепахой.
Солнце ложилось неохотно. Оно низко склонилось над чёрной полоской, рассматривая её почти вплотную. От увиденного покраснело и спряталось. Ночь расползалась по палубе.
Марк не мог уснуть. Он сидел у мачты и грыз ногти, которые скоро кончились. Мысли метались в голове рыбкой, попавшей в сеть. Тонкое лезвие луны, похожее на кривой кинжал, то появлялось, то пряталось за серебристыми тенями облаков. Он улёгся на обычное место, закрыл глаза и вглядывался в пульсирующее переплетение чёрных узоров, из которых состояла темнота. Волны разговаривали между собой. Они говорили о новой земле, о тайнах, которые предстояло раскрыть.
Он не удивился, когда пришёл Наум. Лоб у того был сплющен, а беззубый рот разевался кровавой щелью. От этого голова казалась переваренным красно-коричневым бобом.
Мертвец приветливо улыбнулся:
- Ты меня подловил.
- Сам нарвался.
- Не спорю. Ты оказался круче, чем казалось…
Похвала была приятна.
А сплющенная голова продолжала:
- Первый раз самый трудный. Но привыкаешь быстро. Такова жизнь.
Подошёл Фома, одетый в мохнатые шкуры волков. На голове красовалась странная шапка с рогами.
- Времена меняются. Наш Бог устал, размяк. Молодым – дорогу. Сын сменит отца. Ух, пойдёт веселье! Все умоются кровью. Вот и ты пригодишься.
- Я? – удивился Марк.
- Будешь стократ лучше меня. Много чего совершишь.
Стало весело, хотелось смеяться и прыгать. Он почувствовал, что может взлететь. И не ошибся. Парил над землёй на высоте человеческого роста. Рядом в воздухе распластался Наум:
- Радуйся и веселись. Никто ни за что не в ответе.
Марк вдруг засомневался:
- Никто?
- Только дьявол. Он козни чинит. Враг! На него всё и спишется.
Голова перестала быть похожей на человеческую. Мутные глаза раскрылись и оказались горящими пропастями. Там пылали костры, раздавались крики.
- Это ты? – закричал Марк. Он не мог отвезти взгляда от этих древних, неотвратимо знакомых глаз.
- Ну-ну. Спокойной ночи, приятель.
Утренний туман еще стоял над морем. В висках больно стучал пульс. Все уже собрались на палубе, заспанные дети, взбудораженные взрослые. Где-то в глубине просыпались рыбы.
Приблизившаяся земля выглядела подозрительно. Перед глазами лишь дюны, затянутые можжевельником и вереском, за которыми виднелась болотистая равнина, покрытая водой и высокими травами.
Марк никогда не видел таких густых и шумных зарослей, которые явно что-то замышляли. Говорят, в болотах живут гигантские белые черви, способные мгновенно сожрать человека. А ночью летают демоны с перепончатыми крыльями летучих мышей.
В родной пустыне все живое пряталось от убийственного солнца, сидело культурно и тихо, дожидаясь прохладной ночи. Здесь же жизнь бесновалась и лезла из каждой трещинки в почве. И при этом вопила что есть мочи. Тысячи неведомых существ стрекотали так громко, что их разноголосый хор прорывался сквозь изрядно надоевший шёпот моря. Огромные чайки орали взбесившимися котами, им вторили жаворонки, крачки и прочие знакомые и незнакомые пичуги. Они очумело носились над заводями, плотно забитыми копьями тростника.
Корабль обогнул покатый мыс со скрюченными пиниями. Морской ветер вдавливал их в землю, гнул, ломал, но они лишь делали вид, что кланяются, как старики при виде римского патруля.
Из-за чащи выглянула чёрная сморщенная морда зверя, он усмехнулся и проворно юркнул в густую тень.
Капитан приказал рулевому направить корабль внутрь залива.
Парус спустили, гребцы налегли на весла, и корабль медленно двинулся вглубь.
- Там люди, – негромко сказал Фома.
Но все уже увидели убогие деревянные хижины, несколько лодок и подобие весьма хлипкого причала, где стояли существа, одетых в серые балахоны и издалека похожие на крыс. Они сбились в группы и настороженно поворачивали заросшие морды навстречу пришельцам.
- Бросаем якорь, – распорядился Елисей.
Марк понимал, что капитану виднее, как вести дела. Однако люди-крысы не нравились. Колдуны? Варвары? Пираты? Все варианты не предвещали ничего хорошего.
Внезапно наступила удивительная тишина. Птицы замолкли, кузнечики перестали трещать, даже ветер и волны вдруг стали беззвучны. Лишь трепетала натянутая жилка где-то в возбуждённом сознании.
- Похоже, их много, – тихо сказал кто-то из мореходов.
- Не больше двух десятков, – пренебрежительно заметил Фома.
- Да, но сотни могут прятаться в камышах…
- Без боя мы этого не узнаем.
- Никаких сражений, – резко оборвал их капитан. – Мы приехали с миром. И скажем об этом. Высадимся вдвоём и без оружия.
В крохотную шлюпку Елисей сел вместе с Фомой.
- Можно я тоже с вами? – спросил Марк, которого кто-то невидимый, скорее всего бес, потянул за язык.
- А что, хорошая идея взять с собой кого-нибудь из детей, – неожиданно согласился капитан. – С ребёнком мы произведем более благоприятное впечатление. Марк, начнётся заваруха – бросайся в воду и плыви к кораблю. А ты улыбайся, – повернулся он к напарнику.
Лодка, повинуясь мощным рукам, через минуту ткнулась в хлипкий причал.
Елисей и Фома мгновенно оказались на мостках. Их движения были мягкими и быстрыми, как у горных леопардов. Марк попытался так же уверено запрыгнуть на настил. Получилось плохо. После трёх месяцев корабельной жизни суша раскачивалась и норовила удрать.
Встречавшие настороженно смотрели на гостей. Они мало походили на людей. Все в грязных балахонах, неопрятные бороды закрывали лицо до самых глаз. Спутанные космы прятали лоб. Видны лишь массивные бурые носы с ноздрями, из которых яростно росли густые усы. Сходство с крысами было очевидным.
Определив, что его команда на месте, Елисей откашлялся и произнёс самое простое на родном арамейском:
- Мир вам!
Незнакомцы изумленно застыли, потом сгрудились в кучу и о чём-то темпераментно посовещались. Затем вперед выступил самый мохнатый, видимо вожак.
- Мир вам, – на таком же арамейском ответил он.
Вот это да! Встретить соотечественников в далекой неведомой стране – это чудо. Или колдовство… Марк знал, что хороший маг способен запудрить мозги.
Однако
