капитан радостно засмеялся:
- Свои!
«А может быть, действительно повезло? – подумал мальчик. – Как говорят, иногда уйти от судьбы – не судьба».
К этому моменту на причале появились еще люди. Несколько мрачных женщин осторожно вели под руки древнюю седую старуху. Та ковыляла, опираясь на клюку, вырезанную из ствола пинии. Из-под капюшона плаща вылезали спадающие на лоб седые волосы. Её худое лицо походило на череп, обмазанный жёлтой потрескавшейся грязью, как пустыня, выжженная солнцем и ветром. Человеческими казались лишь глаза, два глубоких тёмных колодца.
«Ведьма из горных пещер, – понял Марк. – И она здесь главная».
Подойдя почти вплотную, колдунья остановилась, подняла подслеповатые глаза и внимательно оглядела гостей, а возможно, и обнюхала их.
Наконец понимающе заявила:
- Посланы убить нас?
Обращённые к новоприбывшим глаза злобно сверкнули. Её лицо отражало непреклонное жестокое упрямство.
Марк лихорадочно соображал. Вряд ли они тащились сюда через полмира, чтобы уничтожить группу грызунов. Однако в голосе ведьмы звучала уверенность. Может быть, местные употребляют напитки, от которых безвозвратно дуреют. Вдобавок обрастают шерстью. Говорят, есть такие.
Неожиданно на причале появился согбенный старикашка и утробным голосом прокудахтал:
- Рахиль плачет о детях своих и не хочет утешиться, ибо их нет!
Старушка качнула головой, двое крепких мужчин подхватили вещуна и проворно оттащили с глаз долой.
Капитан немного подождал на случай продолжения сцены, наконец повторил свою коронную фразу:
- Мир вам. Меня зовут Елисей, сын Тимофея.
- Сара. Просто Сара.
Елисей, словно объясняя несмышлёным детям, произнес медленно, почти по слогам, так, чтобы эта странная женщина наверняка поняла:
- Мы такие же, как вы, правоверные, соблюдаем закон и заповеди…
- Мы тоже, – недобро согласилась Сара, сжав остатки высушенных временем губ. – Но римляне распяли нашего учителя.
- Сочувствую.
- Наш учитель был Мессия – посланник Бога.
«Точно сумасшедшие, – понял Марк. – И всё же ненормальные психи лучше, чем нормальные колдуны».
- Как его имя? – невозмутимо выяснял капитан.
- Иешуа из Назарета. – В глазах женщины читалась агрессия.
Имя распятого учителя ничего не говорило. Похоже, и Елисей пребывал в недоумении. Поэтому проговорил еще медленнее, тщательно подбирая слова, словно вытягивая их по одному из ведра:
- Разделяю ваше горе. Возможно, ваш учитель был не только Мессия, но даже и Сын Божий. Но ни я, ни мои спутники никак не причастны к его кончине. Сейчас идёт война с Римом. Мы, спасая детей, отплыли в конце мая. Шестидесятитысячное войско осадило Магдалу.
- С нами была Мария из Магдалы, – равнодушно продолжила старуха. – Она ушла на север. Говорят, умерла несколько лет назад.
- Сейчас, наверное, и Иерушалаим уже пал.
- Сбылось пророчество, – удовлетворённо произнесла Сара. – Учитель предрёк, что Великий город и Храм будут разрушены и не останется камня на камне.
Её спутники согласно закивали бородами.
Марк заметил, что Фома тискает оружие под плащом. В трудных ситуациях привык думать не мозгами, а мечом.
Понятно, что старая Сара тронулась на своей вере, но главное, она не ведьма. Было бы так, они бы уже лежали одурманенные и крепко связанные. Значит, Бог действительно привёл их к своим, пусть и со странностями. И нет нужды затевать потасовку.
Похоже, и капитан был того же мнения. Он успокаивающим движением положил руку на плечо соратника и миролюбиво произнёс:
- К сожалению, это очень точное пророчество.
- А его распяли… Сына Бога, – задумчиво повторила старуха. – И не поверили, что Он воскрес на третий день…
- Я верю, – покладисто подтвердил Елисей. – Воскрес, отлично себя чувствует и сидит рядышком со Всевышним.
Сарказм проскользнул мимо Сары, не задев её.
Женщина лишь кивнула:
- Одесную Отца.
- Несомненно.
Все замерли, поскольку было понятно, что единодушие между собеседниками – весьма хрупкого свойства. А уйти по возможности целыми хотелось не только гостям, но и хозяевам.
Марк подумал, что всё закончится хорошо. Если волосок, на котором всё висит, из бороды Бога, то за его крепость можно не волноваться.
Ангел или бес вновь толкнули под локоток. Мальчик вдруг ощутил тоску этой старухи. Всевышний забрал её кумира на небеса, как когда-то отнял его родителей. Быть постоянно покинутыми – удел людей. Он коснулся морщинистой руки старой женщины и погладил её. Та вздрогнула, словно обожглась. Но руку не отдёрнула. Лишь перевела взгляд на подростка. Её подслеповатые глаза были мутными. Казалась, она смотрела в далёкую точку, где видела что-то непостижимое. Возможно, своего Учителя, сидящего на облаке.
- Как тебя зовут?
- Марк.
- У Учителя был ученик с таким именем.
Мальчик продолжал гладить сухие тощие пальцы.
Воцарилось молчание, которое можно было бы назвать тревожным. Тишина казалась плотной, как глина. Все ожидали, куда свернёт мысль старой женщины. С берега взмыли птицы, не желая быть впутанными в историю. Сплющенные тени лужами застыли под ногами. Густые заросли вглядывались в людей непроницаемым загадочным взглядом.
Лицо старухи было спокойно, лишь губы слегка шевелились, словно она беседовала со своим неведомым кумиром. Наконец произнесла:
- Сказано в Писании: наступят времена. Они наступили! Мы примем вас ради детей, – кивнула Сара новоприбывшим, развернулась и заковыляла прочь.
- Молодец, – шепнул капитан мальчику.
Ветерок крутился вокруг и вдруг взлохматил волосы, будто приласкал.
Марк и сам понимал, что вышло неплохо. Вдруг подумал, что искусство ладить с незнакомыми племенами ему еще не раз пригодится в жизни. И почувствовал покой, как старик, который наконец добрёл до дома. Неожиданно зевнул – и понял, что очень устал. Земля раскачивалась и убаюкивала, как когда-то море.
Теперь всем казались нелепыми первоначальные опасения.
Удивительно, как одна старая и больная женщина заставила уважать себя. Вот уж точно, у страха глаза велики. И подслеповаты. Эти люди не представляли опасности.
Население деревни оказалось небольшим, даже если считать с лошадьми и курами. Жители считали себя родными распятого на кресте Иешуа из Назарета. На самом деле так, седьмая вода на киселе.
Они чудом доплыли сюда на утлой лодке тридцать лет назад, поскольку были уверены, что на родине все жаждут их крови. Во время путешествия почти треть погибла от голода и жажды.
Человек силён и одновременно слаб своей верой. Так могуч и в то же время беспомощен костерок. Дай пламени разойтись, и оно способно воспламенить лес, сжечь города. Но плесни ведро воды, и остаётся лишь кучка золы.
Даже маленький Марк понимал, что этим людям нельзя рассказать правду о том, что никому сейчас не до них. И что смерть их учителя неизвестна в стране, где идёт жестокая война и сотни людей ежедневно умирают в страшных мучениях, распятые на римских крестах. Удивительно, но и жителей деревни тема войны занимала мало. Усталые, потрёпанные, жившие в вечной тревоге и спавшие в ночных
