Его крылышки тихонько жужжали, я убрала волосы с плеча, но он приземлился на стойку.
— Если бы не эта горгулья, я бы посоветовал убрать эти книги на колокольню.
Я поморщилась, представив, какая там температура.
— Она на колокольне?
Дженкс пожал плечами.
— Нет, но она на крыше рядом с окном. Тинкины титьки, я никогда не видел, чтобы эта штуковина двигалась. Она то тут, то, через мгновенье, там, и если она не спит, я даже не знаю, где она. В любом случае, это лучше, чем засунуть их под твою кровать. Айви говорила, что парень, который освещал церковь, сказал, что колокольня суперосвященная.
Суперосвященная, да? Может быть, мне стоит спать там. Слегка нервничая, я отодвинула книги в угол, чтобы освободить место для остального подстоечного барахла.
— Я не знаю… — нос защекотало, пока я копалась в кипе трав, которые использовала для усовершенствования чар, предназначенных Айви — они должны будут помочь ей справиться со своим голодом. Дело шло плохо. Ей не нравилось пробовать чары и брать их на свидания, так что если они не работают, я не смогу отбиться от нее. Не было заметно даже малейшего эффекта, и мне было интересно, действительно ли она их использовала или только говорит мне, что пробовала. Айви не нравится, когда моя магия затрагивает ее, но, однако, ей нравится, когда я вырубаю кого-то другого с помощью колдовства.
Дженкс взметнулся и приземлился рядом с книгами с проклятьями. Тонкие черты его лица выражали беспокойство, когда он наблюдал тем, как я встряхиваю пучок пиретрума девичьего, чтобы вытряхнуть из него пижму.
— Ты ведь не собираешь это оставить, правда? — спросил он. Я оторвалась от выковыривания из трав кошачьей шерсти и взглянула на него.
— Тебе кажется, что не стоит?
— Они все перемешаны! — он пнул сухой стебель, из которого вылетело облако пыли. — У тебя кусочки розмарина на рудбекии, и семена рудбекии, застрявшие в одуванчике. Кто знает, как они могут подействовать, особенно если ты экспериментируешь.
Я смотрела на кучу высушенных трав, думая, что будет намного проще выкинуть их через заднюю дверь, но я боялась, что, если сделаю этого, то могу просто сдаться. Подгонять под себя заклинания было непросто. Я легко могла варить зелья по рецептам, но и только. Моя мама напоминала мне шеф-повара-гурмана, и я никогда не понимала ее, пока сама не попробовала.
— Возможно, ты прав.
Настроение стремительно портилось, я встряхнула коричневый бумажный кулек и засунула в него годовой запас продуктов садоводческой деятельности. Скрежещущее шуршанье пакета пронзило тишину кухни, от его запаха мне поплохело. Я быстро завернула верх кулька и сунула все это в мусорку под раковиной. Оглядевшись, я сочла кухню достаточно чистой. Теперь полка была пуста. Я задумалась, могу ли я просто бросить заниматься чарами для контроля жажды Айви. Она не хотела помогать. Добиться успеха в одиночку было сложно. Подавленная, я рухнула на свой стул у стола.
— Я не знаю, смогу ли я это сделать, Дженкс, — сказала я, положив локти на стол и громко выдохнув. — Когда это делала моя мама, это так легко выглядело. Может быть, я продвинусь, если смешаю лей-линейную магию с земной. Я имею в виду, ведь магия лей-линий — это, по большей части, символы и выбор слов, что делает ее более изменчивой.
Крылышки Дженкса затрепетали и остановились. Убрав блондинистые волосы с глаз, он нахмурился, уже почти сел на демонский текст и остановил себя в последний момент, замахав крылышками изо всех сил.
— Смешать магию земли и лей-линейную? А это не то же самое, что и демонские проклятья?
Страх пронзил меня на мгновенье и исчез.
— Это не будет демонским проклятьем, если я сама его создам, так ведь?
Его крылышки опустились, и показалось, что он сейчас упадет.
— Я не знаю. О, Маршал приехал.
Я вскочила и оглядела кухню.
— Как ты узнал?
— У него дизельный двигатель, и один такой только что остановился на обочине.
Мое лицо расплылось в улыбке.
— У него дизельный двигатель?
Оставляя за собой след сверкающей пыльцы, Дженкс поднялся.
— Наверное, для того, чтобы вытаскивать свой дурацкий катер из воды. Я открою. Хочу с ним поговорить.
— Дженкс, — предостерегающе сказала я, и он засмеялся на полпути в коридор.
— Я скажу всего лишь об Але, который тебя преследует. Боже, Рэйчел! Я же не твой папочка.
Я расслабилась, потом поднялась на ноги и запихнула демонские книги под стойку, поклявшись сделать перестановку завтра, когда солнце уже встанет. Судя по звукам, входная дверь открылась до того, как раздался звонок, и я услышала мужской голос, который звучал очень… успокаивающе.
— С ней все в порядке? — из святилища донесся тихий вопрос Маршала, но я не услышала ответ Дженкса. — Нет, это круто, — добавил он уже ближе, я обернулась к коридору на мягкий скрип половых досок и запах горячего риса.
— Привет, Маршал, — произнесла я, довольная от того, что вижу его. — Ты сделал это.
Маршалу потребовалось какое-то время, чтобы снять одежду, надетую для собеседования. Он отлично выглядел в джинсах и мягкой фланелевой футболке насыщенного синего цвета. Под мышкой у него была свернутая газета, он положил ее и влажную от пота сумку на стол перед тем, как снять пальто.
— Я уж начал было думать, мир сговорился против нас, — произнес он. — Дженкс сказал, у тебя было трудное начало вечера.
Я взглянула на Дженкса: интересно, что он сказал Маршалу. Я пожала плечами, скрестив руки на груди.
— Я выжила.
— Выжила? — Дженкс приземлился на свернутую сумку. — Мы выпинали эту демонскую задницу отсюда и до самого поворота. Не продавай себя задешево, Рэйч.
Маршал повесил пальто на спинку кресла Айви, остановившись посмотреть, как Дженкс нагло пытается открыть сумку.
— Мне нравиться ваша церковь, — сказал он, внимательно разглядывая кухню. — Она подходит тебе.
— Спасибо, — во мне вспыхнула благодарность. Он не любопытствовал, не спрашивал, почему демон был на моей кухне, не брал меня за руку и не вглядывался в мои глаза, интересуясь, все ли со мной хорошо и не нужно ли мне присесть, не говорил мне, что я могла умереть молодой, и что мне бы лучше вместо этого играть в канасту (карточная игра). Он выслушал мои объяснения и принял их. И я не думаю, что это от того, что ему наплевать. Думаю, он хотел подождать, пока я буду чувствовать себя нормально и расскажу сама. И это много значит. Кистен был таким же.
Нет, я не буду сравнивать Маршала с Кистеном. Обо всем этом я думала, пока брала две тарелки и блюдечко для чайных пакетиков, которое Дженкс использовал как тарелку. Айви была на свидании. Она могла двигаться дальше в том, что касалось ее личной жизни. Все еще может измениться в лучшую сторону, но только если я постараюсь. Только если я захочу. И я хотела. Мне не нравилось быть несчастной. Я не понимала, что я несчастна, — до тех пор, пока не почувствовала себя снова хорошо.
