– А с другими, Петр Янович, уже провели? – имитируя наивность поинтересовался Вася.
– Кое с кем. Все – в основном Сюняев и Штокман – факт психического расстройства подтвердили и порекомендовали его тщательно скрывать. Мол, если вести себя правильно, никто и не заметит. А мне неймется! Поэтому я решил действовать. Но как? Можно, конечно, действовать официально. Завести папку, назначить ведущего, поставить в известность вышестоящие инстанции, и прочее… Что за этим последует – совершенно непонятно. Например, может подняться такой шум и тарарам, что и рад не будешь. Или, скажем, меня упрячут в желтый дом. Причем, я даже и сопротивляться не буду. Потому что ясно, что это бред какой-то!
– А что именно мерещится, Петр Янович? – поинтересовался Куропаткин. – Может это пустяки какие-нибудь, всякие глупости.
– Нет не пустяки. Мерещится мне вот что, – Гиря поскреб затылок, – Заезжаю издалека. Был такой период в истории – лет сто пятьдесят тому назад, когда пытались нащупать сигналы от внеземных цивилизаций. Так пытались, эдак, но ничего похожего не нашли. И постепенно само собой возникло мнение, что никаких братьев по разуму нет – мы одни во вселенной. Так вот, я пришел к выводу, что братья по разуму обязательно где-то имеются. Только рты закройте – мы с вами профессионалы и к делу должны отнестись профессионально. Звучит это так: по косвенным данным установлено, что группа неустановленных лиц нащупала таки канал связи с внеземной цивилизацией, и потихоньку готовится вступить в контакт, а может уже и вступила. При том, что цели и намерения этой группы нам неведомы. Каково?
– То есть, это вполне серьезно? – уточнил я.
– Достаточно несерьезно. Я имею в виду свои подозрения. – Гиря насупился. – Во всяком случае, достаточно несерьезно, для того, чтобы начать этот момент прорабатывать. Факты, мне известные, находят полное объяснение в рамках такой гипотезы. А в рамках других – не находят. Причем, как не находят – совсем!
– Действительно, если все обстоит именно так, то.., – пробормотал я.
– То что? – Гиря ощупал меня колючим взглядом.
– Тогда, – я растерялся, – надо бить во все колокола.
– А зачем в них бить?
– А какими фактами вы располагаете?!
– А это не важно! Допустим, неопровержимыми. И что, будем бить?
Я пожал плечами.
– Вот именно! – Гиря откинулся на спинку стула. – Я излагаю гипотезу – меня прячут в дурдом. Я излагаю факты – все пожимают плечами, и не знают, что с ними делать. Тогда я воздерживаюсь и начинаю думать дальше. И вас за этим пригласил. Но вы, как я понял, думать не желаете. Вы хотите иметь факты. Как будто эти факты избавят вас от необходимости думать.
– Но ведь это – с ума сойти! – сказал Вася.
– Ты думаешь, с ума сойти так просто? Попробуй.., – Гиря хмыкнул. – Не пойму только, зачем тебе могут понадобиться братья по разуму, если ты от них с ума сойдешь. Фокус в том, пацаны, что этот канал связи, по моим прикидкам, действует очень давно. По крайней мере, три или даже четыре тысячи лет. Но те, которые им пользовались, полагали, что имеют дело не с братьями, а с Господом или с Аллахом. Или еще с кем-то подобным. Но вот теперь, по моим предположениям, нашлись умники, которые поняли, с кем имеют дело. И это радикально изменило ситуацию.
– Да, – сказал я. – Это неприятно.
– Именно! Мы с вами – безопасность. Обязаны мы реагировать? Обязаны. Но как? Ведь не известно, о чем они договорятся, или уже договорились. Скажу вам так: от братьев по разуму – тех, что там, – он ткнул в потолок, – ничего плохого я не жду. Раз за пять тысячи лет ничего плохого не случилось, то, даст Бог, ничего такого и впредь не случится. Они там не дураки… А вот за наших придурков – я имею в виду тех умников – не поручусь. Черт знает что они здесь могут выкинуть!
– Например? – сказал я.
– Понятия не имею, – отрезал Гиря. – Если ничего опасного они не затевают, я их и знать не хочу! С другой стороны, стукни мы сейчас во все колокола, представляете, что произойдет? Найдутся какие-нибудь фанатики, секты возникнут, и пошло поехало. Объявят завтра конец света, или начнут строить ковчег, чтобы лететь к иным мирам. Откуда я знаю?! Но просто сунуть под сукно все мои рассуждения уже невозможно. Чем мы будем отличаться от этих умников? Да ничем! А чем мы сейчас от них отличаемся? Я вам скажу, чем. Мы – официальная инстанция. Мы не имеем права пустить все на самотек. Мы обязаны проводить отчетливую и внятную политику во всех вопросах, имеющих отношение к безопасности. Но сначала ее следует выработать. Вот моя позиция. Но у меня есть пока только позиция, и нет в голове никакой политики. Поэтому я и дошел до того, что с вами тут дискутирую. Что скажете? Ты, Кукса?
– А кто еще в курсе? – поинтересовался я.
– Кто-кто… Да все, те же самые. Ты, да я, да мы с тобой. Теперь вот и вы с Куропаткиным… Ты, Куропаткин?
– Петр Янович, а если, скажем, братья по разуму предвидят для нашей цивилизации какую-то глобальную опасность, и предупреждают о ней? А умники приняли предупреждение и начинают какую-то деятельность… Не зря же про конец света столько шуму уже лет пятьсот.
– Молодец! – похвалил Гиря. – Не Бог весть что, но проблеск сумасшествия ощущается. Я об этом думал. Но если опасность внешняя и близкая, они, скорее, вмешались бы сами. Нет, думаю, в ближайшей перспективе опасность для нашей цивилизации скорее исходит от нее самой… А ты, Глеб, что-нибудь еще скажешь?
– Пока воздержусь, – буркнул я. – Надо подумать.
– Тоже верно. Надо подумать. Вот вы и подумайте. Только не так думайте: ах-ах, братья, ах, по разуму! Так я уже думал, и никакого толку. А спокойно так, в деловом ключе. Например: ну, хорошо, братья, и что из этого вытекает?.. Жаль, конечно, что они не объявили заранее, мол, передаем строчное сообщение, готовьте оркестры, выходим на контакт, прием. Тут же всеобщее ликование, народные гуляния, и прочее в том же духе… Да и что, собственно, произошло, такое особенное? Что, в Галактике мало звезд? Кто-то сомневается, что возле некоторых из них есть планеты? А если они есть, то почему бы на каких-то из них не образоваться братьям по разуму? Говорят, правда, что вероятность ничтожна. Но вероятности эти высосаны из пальца. Завтра придумают другие вероятности, а послезавтра окажется, что вселенная битком набита братьями… Честно вам скажу: мне все эти размышления о вероятностях не близки. Нет, не близки. Дурь какая-то. Вероятность зарождения жизни ничтожна. И что? Мы же умудрились как-то зародиться. Вероятность зарождения двух жизней еще ничтожнее. И что? Как из этого вытекает, что две ну никак зародиться не могли? А тогда почему не три? А почему не тринадцать с четвертью? Вот если бы не было ни одной, тогда бы у нас с вами был повод для раздумий, но нас самих бы в этом случае не было. То есть, повод есть, а нас нет…
