Обсидиановый меч Виша оказался необыкновенно эффективным против деревянных дубинок синекорых: некоторые ломались с одного удара. Но Виш сражался не один: воины Фика тоже кое-что умели, и смело атаковали врага. «Так бы им с гусеницами драться!» – подумал Виш.
Синекорые обратились в бегство. Их не преследовали: всех достаточно утомило побоище, чтобы гнаться за удирающими врагами. Нет, двум замыкающим воины Фика метнули вслед каменные топоры, и небезуспешно. Но Виш не стал бросать ни пику, ни меч: а вдруг бы кто из врагов прихватил их с собой?
Оглядев поле боя, Виш почувствовал усталость и безмерную тоску.
«Ведь они – такие же люрасы, как и мы! – подумал он. – Почему бы не сражаться вместе против гусениц? Тех намного больше, чем люрасов. На всех хватит. Почему вместо борьбы с гусеницами люрасы убивают друг друга? Дикари! Мы-то не убиваем своих».
К Вишу подошёл Фик, и нарушил стройное течение мыслей.
– Мы хорошо дали им! – с удовлетворением сказал он. – Теперь долго не сунутся в наши края!
– Я рад, – устало улыбаясь, произнёс Виш, – что помог вам…
Но чувствовал он себя не очень хорошо. И не физическая усталость являлась тому причиной.
Вскоре Виш объявил о своём уходе. Воины просили его остаться, но Виш был непреклонен.
– Гусеницы каждый год приплывают к нашему берегу. Мы хотели найти место, откуда они отплывают, и уничтожить их! Оно находится на вашей земле. Поэтому мы обязательно приплывём сюда снова. И поможем вам справиться с синекорыми. Но у нас разумные существа не убивают друг друга. Должен найтись какой-то иной выход, чем взаимное уничтожение! Люрасам хватает врагов и без них самих!
Когда Лил узнала о решении Виша, она словно окаменела.
– Виш, – прошептала она, – возьми меня с собой. Я боюсь, что надо мной снова начнут смеяться…
Виш покачал головой:
– Никто не станет смеяться над тобой. Ты – моя жена, жена великого воина Виша! Так, кажется, назвали меня твои соплеменники?
– Я… я не хочу с тобой расставиться, – призналась Лил.
– Лил, – проникновенно сказал Виш. – Я тоже не хочу с тобой расставиться. Но я не могу взять тебя с собой. На нашей земле очень мало пищи. Но даже не в этом дело… Плыть очень далеко… А наши лодки остались на берегу моря, мне ещё надо их найти. А пробираться мимо множества гусениц… Я не могу подвергать тебя опасности.
– Останься! – попросила Лил.
Виш замотал головой:
– Я не могу не плыть: я должен вернуться и рассказать своим о том, что видел. Но мой народ, наверное, скоро начнёт переселяться сюда. И я вернусь. Я обязательно вернусь! Ты будешь меня ждать?
– Конечно, – тихо ответила Лил, кладя его руку себе на живот. – Ведь во мне твоё семя…
Виш опешил. Он не ожидал, что это произойдёт… так скоро. Лил ему очень нравилась, и там, на взрыхлённом ею участке земли, ему было приятно стоять рядом с ней, и потом, каждой ночью, но…
Ему вдруг захотелось никуда не ехать, остаться с Лил в её благодатном, благословенном краю, научить местных воинов сражаться с большими гусеницами, может, стать попозже вождём племени… Но он вспомнил родных, вспомнил погибших товарищей… «А сколько ещё погибнет, если наши не узнают об ужасных созданиях, которые тут водятся? И гусеницы… они ведь по-прежнему будут приплывать к побережью, сея ужас и смерть. А если когда-нибудь с ними вместе приплывут жуки и прыгуны? Они ведь уничтожат всех: и отца, и мать, и братьев, и сестёр…»
Подумав о родных, которым угрожали враждебные создания, Виш почувствовал, как у него сжимается сердце и холодеет спина. Ему ведь придётся возвращаться через края, населённые монстрами. Не уговорить ли кого-нибудь из воинов сопровождать его… хотя бы до побережья?
Виш попытался. Но, какие бы аргументы ни приводил, никто из племени Лил не согласился следовать с ним.
– Мы должны оставаться здесь, – качали воины верхушками в ответ на его предложения. – Синекорые непременно захотят отомстить за поражение, и нападут вновь. Оставайся ты! Ведь тут – твоя жена!
– А там – моя Родина, – отвечал Виш.
Каждый остался при своём мнении.
Собирая Виша в дорогу, Лил насыпала ему в маленький узелок пепла из очага.
– Зачем это? – удивился Виш. – А-а, от лесных блошек?
– Не только, – Лил опустила глаза. – Воины, отправляясь в дальний поход, всегда берут с собой пепел из очага. Они делают это для того, чтобы вернуться. Или… ты не хочешь возвращаться? И мне высыпать пепел? – И на её ресницах выступили слёзы.
– Лил! – Виш схватил её за плечи и посмотрел в глаза. Потом прижал к себе. – Я вернусь! Я обязательно вернусь! Как я могу бросить тебя… и ребёнка? – он прикоснулся к её животу. – Теперь тем более я не могу взять тебя с собой. Малыша надо беречь!
Лил опустила глаза. Виш продолжал:
– Я постараюсь возвратиться так быстро, как только смогу! Но, наверное, не раньше, чем через год. Зимой у нас дуют холодные ветры и на море вздымаются огромные волны… Но как только потеплеет – я обязательно вернусь!
Еды Виш решил не брать. Солнце светило исправно, вода часто встречалась в этих краях то речкой, то ручейком, а то и озером. «Пропитаюсь», – подумал Виш. Единственное, от чего не смог он удержаться, и что взял – две фляжки селитряной воды. За ней пришлось специально идти к дальнему источнику.
«Тут и селитряные копи не нужны, – с грустью подумал он. – Вода сама вымывает селитру. Благодатный край!»
И Виш вновь дал себе слово вернуться как можно скорее.
Воины деревни проводили Виша до границы охраняемой территории. Далее идти не рискнули. Что-то мешало им. То ли табу, то ли страх.
Виш двинулся один. Копьё он крепко сжимал в руках, меч торчал за спиной рукояткой кверху. Второй меч он отдал Фику, как новому побратиму. Но взамен, как тот ни уговаривал, не смог заставить себя взять лук со стрелами. Он оставил их в доме Лил. Та обрадовалась: в доме великого воина обязательно должно находиться оружие.
– Если родится сын, – сказала она, – я дам ему подержаться за лук. Чтобы он тоже стал великим охотником, как ты!
Виш только вздохнул. Но не стал говорить о своём отношении к останкам Неподвижных Собратьев. Впрочем, Лил и сама знала о том. Но таков был обычай её племени.
Угрожать Вишу могли одни жуки да гусеницы: синекорые, после учинённого над ними сокрушительного разгрома, вряд ли скоро покинут свои земли. К тому же в тех местах их никто и никогда не видел. Но жуки… И те, непонятные шестирукие… И Мич…
«Держать бы постоянно наготове горящую ветку, – подумал Виш. – Тогда бы я не опасался нападения! Интересно, а если сыпануть жуку в глаза пеплом, это поможет? Пращу надо бы смастерить… Но к чему она? Здесь камни под ногами не валяются. Потому-то у нас и жуков нет, что камней много. Легко обороняться: всегда есть возможность забросать противника камнями.
