Преследуемый, кажется, по-прежнему не замечает погони. Ботинки Мираколины стучат по металлической дорожке, но звуки её шагов заглушает рёв ветра и шум едущих под мостом машин.
Она доходит до конца дорожки, останавливается на верхней ступеньке спиральной лестницы и обнаруживает, что парень опять исчез. Его не видно ни на главной аллее, ведущей в район фабрики, ни на дороге к свалке, ни на улочках, густо усыпанных барами, тату-салонами и стриптиз-клубами, которыми знаменита эта часть города.
Похоже, она его потеряла и надо возвращаться. Ей уже пора домой, тем более, что после её недавнего исчезновения родители вот-вот сорвутся с катушек. И вообще, скорее всего, этот парень — просто очередной бедолага, который не скажет ей больше того, что она и так уже знает.
Но что если он — тот самый? Что если он знает тайну? Что если он объяснит ей, как из мешка с запчастями превратить себя в нормального человека?
Ладонь ещё лежит на перилах, а тело разворачивается в обратную сторону, словно намереваясь двинуться назад, в церковь. Мираколина стискивает зубы. Вот что она ненавидит больше всего! Эту нерешительность, этот голос в её голове, твердящий, что она должна стать такой, как Лев. Несмотря на то, что он неудавшийся хлопатель, за голову которого назначена награда.
Устав от собственных колебаний, она стремительно сбегает по лестнице, борясь с порывом вернуться домой. Она решает, что откажется от погони, если не нападёт на след через минуту-другую.
Запыхавшись, она ступает на мостовую, на секунду останавливается, пытаясь вычислить, куда мог направиться парень, и тут он затаскивает её в тёмную дыру под лестницей.
— Ты кто? — хрипит он, притягивая её к себе. Хоть и тощий, а сильный, оказывается. От него воняет столовской кормёжкой и грязью.
Этот беглец её недооценивает. Мираколина выворачивается из его хватки и с силой толкает противника. Тот ударяется о лестницу и падает на кучу мусора, поросшую бурьяном. Когда парень пытается подняться, она прыгает на него и прижимает жилистое тело к земле. В таких ситуациях как никогда кстати здоровое питание и забота будущего донора о своих органах.
— Уймись! — шипит она. — Я здесь, чтобы тебя спасти.
Это предельное унижение — его одолела не просто девчонка, а девчонка, раздающая похлёбку в бесплатной столовке. Брайс пытается вывернуться из-под неё, но противница знает приёмчики и держит его крепко.
— Хватит елозить, а то как врежу — частей не соберёшь!
Потом одним быстрым движением она приподнимает его на ноги и толкает вглубь дыры под лестницей, где их не будет видно с почти пустынного бульвара. Уже зажглись слабые уличные фонари, но здесь, в пространстве под лестницей, где пахнет грязью и мочой, темно.
— Я убью тебя раньше, чем ты меня сдашь, — грозит он, не уверенный, впрочем, что ему удастся исполнить эту угрозу.
Девчонка ни капельки не испугана.
— Что непонятного в словах: я здесь, чтобы тебя спасти? — интересуется она. — Вряд ли ты низкокортикальный. Видимо, просто дурак.
Он пропускает оскорбление мимо ушей.
— И как же ты меня спасёшь? Ты имеешь в виду спасение, типа: возвращайся в церковь и покайся в своих грехах? Да ни в жизнь!
— Твоя бессмертная душа — это твои проблемы. Я говорю о спасении твоей шкуры, потому что, несмотря на ордер на расплетение, она бесполезна не полностью, а только наполовину. — Противница слегка сдвигается в сторону, так что на неё падает свет фонаря. — Как тебя зовут?
Сейчас, когда он отчётливо её видит, он чувствует себя немного увереннее, но не настолько, чтобы ответить на вопрос.
— Ты юнокоп? — спрашивает он в свою очередь.
— А я похожа на юнокопа? — фыркает она и важно расправляет плечи. — Я знаю, с чем ты столкнулся. Водилась когда-то с беглыми расплётами.
Брайс бросает на девчонку полный сомнения взгляд, и она уточняет:
— Ну, вообще-то с одним расплётом.
— А ко мне-то это каким боком?
— Да всеми боками. Священник, который в столовой, отец Лаврентий, ищет расплётов и делает то, что велит ему совесть — прячет их в безопасном месте. Я тоже часть этой подпольной сети, и довольно важная. — Она смотрит собеседнику прямо в глаза и спрашивает: — Так ты хочешь, чтобы я тебя спасла, или нет?
Брайс не нуждается в спасении от какой-то девчонки из церкви, он спасал себя сам с тех пор, как ему исполнилось тринадцать, и мачеха подписала ордер на расплетение. С другой стороны, ему бы пригодился человек, который знает, как безопасно выбраться из города… Но это может стоить недёшево.
— Денег у меня нет.
— А мне и не нужны деньги. Я только хочу задать один вопрос.
Пленник напрягается, и девчонка наверняка это замечает, несмотря на темноту.
— Но это может и подождать. Пошли.
Он не двигается с места.
— Куда?
— Я знаю людей, которые отвезут тебя туда, где тебе больше не придётся бояться заготовительных лагерей.
Она выбирается из-под лестницы и ждёт. По-прежнему держась начеку, он выходит следом.
Самозваная спасительница протягивает руку.
— Меня зовут Мираколина Розелли.
Беглец с опаской пожимает её ладонь.
— А я Брайс Барлоу.
Она крепко сжимает его руку.
— Приятно познакомиться, Брайс.
Пройдя примерно четыре квартала, она открывает дверь лавочки, втиснувшейся между ломбардом и тату-салоном. Вывеска над дверью гласит: «Джек и Джилл — дезинсекторы». Над крышей парит огромный воздушный шар в форме таракана. В окне — постер с незатейливым текстом: «Мы используем только экологически чистые средства, чтобы избавить Ваш дом от вредителей».
Брайс замедляет шаг.
— Дезинсекторы? Я же не таракан, не надо меня морить.
— Это прикрытие для операции по спасению расплётов, — нетерпеливо отвечает Мираколина. — Что-то вроде шутки. Давай уже, заходи, пока тебя никто не увидел.
Она проталкивает беглеца внутрь и захлопывает за ними дверь.
Обычное помещение, больше похожее на приёмную школьного директора, чем на офис морильщиков. Мираколина открывает дверцу конторки и заводит за неё Брайса, потом нажимает кнопку звонка.
Почти сразу по интеркому отвечает голос. Из-за треска помех невозможно определить, женский или мужской.
— Вы по акции «Долой термитов»? Если вы решите воспользоваться нашими услугами, осмотр бесплатно и скидка десять процентов за уничтожение. Действует до конца месяца.
Дурацкий пароль вообще-то, но девчонка нажимает на кнопку и отвечает с такой серьёзностью, словно работает на ЦРУ:
