Толпа не лезла дальше, но и отступать не спешила. Люди напирали, пытаясь понять, что же там происходит. Санчес не собирался лезть в толпу, но группы любопытных встречались тем чаще, чем ближе он подходил к зданию Консорциума. А непосредственно возле правительственной громады с ее величественным шпилем толпились уже в огромном количестве. Группы людей сливались в единое целое, забивали улицы на подходах к зданию правительства. И обойти толпу здесь уже не представлялось возможным. Вокруг гудело любопытством и непониманием.
— Что, что там?
— Маги разбушевались.
— Не всех их еще посадили, тьфу.
— А что ты без них делать станешь, сажатель несчастный?
— Правильно, давно пора. Пусть уже уберут эти глупые запреты. Пользы больше будет.
— Вот у меня сосед… у него сын — маг. Так ведь сколько пользы бы мог принести, ан нет — запреты на все. Только по лицензии. А лицензию не выпросишь.
— Да что вы понимаете! Они же убийцы. Если им все разрешить, так они же…
Санчес не слушал, он протискивался сквозь толпу. В отличие от зевак ему уже многое было ясно.
— Это Лазурная. Я слышал, она вернулась, чтобы отомстить.
— Кому мстить?
— Это бунт! Сейчас приставы придут, и все закончится.
— Да не будет тут никаких приставов. Очень им надо своей шкурой рисковать.
— Что, что будет?
— Маги будут. Раньше магию запрещали, теперь механизмы запрещать станут.
— Не станут. У ваших магов никаких шансов…
— Куда вы лезете?
— Мне не видно…
Журналисту тоже пару раз давали локтем в бок, оттоптали ноги и не один раз спросили, куда он прет. Санчес не отвечал. Во-первых, нет ничего хуже, чем вступать в беседу с толпой. Во-вторых, он и сам уже не знал, куда он.
Утром он набрался смелости и решил прийти с просьбой к одному важному господину из совета Консорциума. Господин курировал патрульные службы. Это, конечно, было далеко от службы магического надзора, но все же ближе. Да и других знакомств в высшей власти у Санчеса не было. Вернее, О'Гира знал почти всю верхушку, и сталкивался с ними по работе, но личным и близким знакомством похвастаться не мог.
Советник тоже не был близким знакомым. Но в свое время Санчес оказал ему одну заметную услугу и очень надеялся, что тот его хотя бы примет и выслушает. А там, вдруг появится возможности найти другие связи и повлиять на судьбу несчастного Ниро. В том, что возможности и связи у члена совета есть, журналист не сомневался. Главное — убедить его в том, что этими связями стоит воспользоваться. Уговорить, чтобы тот захотел пошевелить хоть пальцем. Вот только, приближаясь к центру столицы, он слышал сплетни и слухи, из которых следовало, что, возможно, в Консорциум он сегодня не попадет. И говорить с ним никто не станет, так как у Консорциума другие проблемы.
Центр был забит и слухи здесь не просто носились в воздухе. Они здесь порождались.
— Смотрите, смотрите!
— Во дают!
— Они что, штурмом Консорциум брать будут?
— Никто ничего не будет брать! Сейчас приставы…
— Во-во-во! Отстреливаются. Все, хана магам.
— Видели?
Санчес протиснулся вперед, на открытое пространство и увидел. Своими глазами.
Первая мысль была о том, что на прием к советнику он точно теперь не попадает. Затем в голову пришло дежурное: «Какой материал!». А потом жахнуло, толпа испуганно отшатнулась и в ней пошли какие-то невероятные движения. Журналиста закрутило, завертело. Он потерял всякую ориентацию в пространстве, стараясь только удержаться на ногах. Снова выстрелило. Громко и жутко. Толпа заголосила, заметалась. И в голове у Санчеса осталась только одна мысль: «Только не упасть! Удержаться на ногах, не то затопчут».
Крик поднялся такой, что оглушал даже здесь, на крыше, на приличном расстоянии от толпы возле консорциума. Маги, протиснувшись мимо толпы, подобрались вплотную к зданию Консорциума и принялись обстреливать вход и нижние этажи сгустками энергии и огненными шарами.
Приставы, патрульные или дежурные, находящиеся внутри, решили наконец ответить огнем. Причем, судя по мощи, внутри были не маги, а магическое оружие. И не пистоли, а что-то не меньше пушки.
Консорциум стрелял по магам, но второй же залп пришелся по толпе. Следом долбануло еще раз и зеваки заголосили, заметались, превращаясь из зрителей в страшный, паникующий организм. Это было страшно. Лана испугалась даже здесь, находясь в абсолютной безопасности. Каково же было людям, находящимся там, внизу, внутри этой хаотично мечущейся толпы. Старый Бруно смотрел на мечущихся людей с ужасом. Только Ионея была абсолютно спокойна.
— Что делать? — спросил старик, спотыкаясь об это спокойствие.
— Ничего, — отозвалась госпожа. — Продолжать штурм.
— А люди?..
— Люди не слепы, — холодно произнесла магесса. — Они должны были понять, что мы заботились об их безопасности, а правительство Консорциума устроило по ним огонь на поражение. Это нам зачтется. Остальное неважно.
— Они же задавят друг друга, — оценил ситуацию старый маг.
— Это неважно, — повторила Ионея.
Снова прогрохотали выстрелы.
Толпа откатилась, подобно прибрежной волне, и постепенно начала успокаиваться. Кто-то бежал прочь, другие с возросшим любопытством группировались, продолжая с интересом наблюдать происходящее возле здания Консорциума. Оставшиеся без движения тела на мостовой, кажется, никого особенно не отпугнули. Зрелище притупляло чувство опасности.
Голова гудела. Первым, что выступило из темноты, было гудение. Потом пришли боль и дурнота. Затем муть перед глазами окончательно развеялась, и Санчес понял, что лежит на мостовой. Зеваки отступили на безопасное расстояние. Магов видно не было. Звуки борьбы, хлопки магических вспышек и грохот выстрелов звучали теперь откуда-то с другой стороны здания. По эту сторону все как-то притихло. Санчес огляделся. Мостовая была усеяна телами. Вокруг валялось человек двадцать-тридцать. Не то мертвых, не то без сознания. Толпа отступила вверх по улице и смотрела со стороны, хотя смотреть сейчас здесь было не на что. Маги не стреляли, защитники правительственного здания не отвечали дикими, невероятными залпами.
Журналист поднялся на карачки. Жив. Цел. Кажется, невредим. Повезло. Как же повезло. Он попытался подняться, но голова закружилась и встать не вышло.
Суета. Какая же суета.
Все как-то рвано. Неясно, непонятно. И куча зевак, глазеющих на все, даже на то, как кого-то из них убивают. Для них это зрелище. Им плевать, что происходит, главное, что необычно и интересно.
— Стадо, — пробормотал Санчес.
