Ознакомительная версия.
— Да, — ответил тот.
— Ты абсолютно уверен, что сделал максимум возможного? Увы, в этом деле я ничего не смыслю, так что отвечаешь за все ты. Не осталось пробелов, нет?
— Нет, — ответил тот твердо.
— Два, — сказал Маран, продолжая задумчиво глядеть на него.
— Ты словно жалеешь, что ты не биолог, — улыбнулся Патрик.
— Конечно, жалею. Что не биолог, что не астрофизик, что не электронщик. Мне всегда хотелось все знать. Еще со школьных лет.
— Все знать невозможно, — возразил Патрик.
— Представь себе, об этом я уже догадался, — усмехнулся Маран. — Что не мешает мне тосковать по знаниям, которых у меня никогда не будет. Ладно, оставим лирику. Что у вас?
— Резюме или с подробностями?
— Давай пока резюме, там посмотрим.
Патрик помолчал минуту, видимо, решая, с чего начать, потом заговорил.
— Когда в семье рождается ребенок, его надо зарегистрировать в течение трех дней. Система регистрации у них очень четкая, все смерти и рождения подлежат учету. В городах это делается в… назовем это условно мэрией, хотя мэр тут назначается королем, как и управители сельских районов. В мэрии есть специальный штат чиновников именно для осуществления этой процедуры. После того, как родители зарегистрируют младенца, два чиновника посещают его и, если все в порядке, вручают экранирующее устройство. Это такая тонкая черная штучка, похожая на монету, полтора сантиметра в диаметре и миллиметра три толщиной. Подвешенная на специальной проволочке. По идее, ее можно носить как есть. Но не принято. Их вделывают во всякие ожерелья и цепи, имеется целая индустрия, которая этим занимается, золотых дел мастера и прочие побрякушечники. Когда человек умирает, приборчик сдают властям, дабы получить разрешение на похороны. И он возвращается в общий фонд. А хранятся они в мэрии, в специальном сейфе. Существует этот обычай с незапамятных времен, никто не знает, когда эти устройства появились, как сконструированы и, естественно, никому не ведомо, как их делать. Что меня не удивляет. Я ни минуты не сомневался, что для этого нужно целое производство со сложнейшей техникой. При уровне здешней науки — абсолютный нонсенс.
— Ясно. И нет никаких слухов насчет того, когда и откуда они появились?
— Есть уже в принципе знакомое нам общепринятое толкование, повторяемое с небольшими вариациями. Когда-то люди натворили много зла, устыдились и решили стать другими. Нашли способ, как измениться самим, и создали эти устройства.
— А чиновников, говоришь, два?
— Два, — подтвердил Патрик. — Я думаю, это на случай попытки подкупа, например. С двумя сложнее, они должны сговориться.
— Сложнее, — согласился Маран, — но не невозможно. Наверно, именно таким образом и спасаются некоторые отклонившиеся. Ну а если просто не регистрировать ребенка?
— Тогда человека как бы не существует. Без регистрационного свидетельства нельзя жениться, получить наследство, владеть имуществом…
— Свободен, но нищ, — сказал Артур.
— Нищ, но свободен, — возразил Маран. — Понятно. Но, выходит, эти «таблетки» не ломаются тысячелетиями?
— В этом нет ничего невозможного, — сказал Патрик. — Существуют же «вечные» батарейки. И не только у нас, но и у них. Вспомни фонарик Олинии или приборы там, в хранилище. Меня больше удивляет другое. Если «таблетки» придумали и сделали вскоре после катастрофы, то надо было проявить сверхпредусмотрительность, чтобы заготовить их в таких количествах.
— Одной предусмотрительности мало, — заметил Дан. — Нужен был еще и целый завод.
— Это тоже, — согласился Патрик.
— А нельзя ли завладеть одной такой «таблеткой»? — спросил Маран.
— Каким образом? Мы долго ломали голову, но… Без шуму не получится. Можно, например, попробовать подкуп, но коли дело не выгорит, будет громкий скандал. Слишком громкий, нам такого не надо.
— А что если кого-нибудь ограбить? — сказал Дан. — Наверняка ему выдадут другую такую.
— Выдадут, — согласился Патрик, — но… За обычный грабеж не сойдет, у здешних грабителей не принято посягать на украшения с «таблеткой»… да и обычных грабежей здесь кот наплакал… Красть сами «таблетки» совсем уж бессмысленно, отклонившимся ведь они не нужны, им надо скрыть обратное, отсутствие нужды в них… Словом, это будет очень неординарный грабеж, и опять-таки получится скандал. Я бы не стал. Если не прикажут.
— Не прикажут, — решил Маран. — Не будем рисковать. Отклонения весьма сложная материя, лучше не касаться этой сферы. В конце концов, назначение «таблеток» нам уже известно, а с принципом действия разобраться еще успеем. С Эдурой нам работать и работать, торопиться, рискуя провалом, не стоит.
— А ты что-нибудь добыл? — спросил Патрик.
— Не слишком много. Думаю, что в итоге я вытянул из Горта и его компании все, что им известно. Но известно им, увы, очень мало. И вряд ли кто-либо знает больше, кто, как не будущий король, должен быть посвящен в таинства собственной цивилизации. К тому же почти все нам уже рассказали другие. Итак, на континенте местом первого поселения беженцев с пустынных земель считается Астинар. Подчеркивается, что корабль был один. Они, естественно, имеют в виду свои корабли. Я полагаю, что это была либо подлодка, либо летательный аппарат, приземлившийся прямо на плато. Я прикинул там, в Астинаре, сколько человек могло разместиться в старом замке или каземате. Если учесть все помещения, ведь вначале им наверняка было не до музеев, то несколько сот. Пассажиры обычной межконтинентальной ракеты на Земле. Но это, конечно, домыслы. Затем, по словам Горта, были столетия, а может, и тысячелетия разброда. То есть пришельцы размножились, разбрелись, жили охотой и земледелием, племенами или родами, а потом потихоньку объединились в государства. Я спросил, не было ли в этот период войн, и Горт объяснил мне, что войны запретили сразу же, как ступили на новую землю. Кстати, Горт знает, что такое война, в отличие от большинства простых людей. Вы понимаете, что эта тема весьма скользкая, мне пришлось объяснить ему, что на островах ходят легенды по поводу войн, якобы имевших место на ранних этапах раздела континента, почему и наши островитяне остерегаются плавать на материк, ну и все такое прочее. Далее. Они знают, что раньше все люди были такие, как те, которых они называют отклонившимися. Но вот как произошло изменение, сразу или постепенно, кто его осуществил и каким образом, никто не представляет. Однако факт, что за последние пару веков отклонений стало больше. Не знаю, как ты это объяснишь, Артур, тем ли, что новосозданный ген деградировал, или тем, что рождается больше людей с геном гениальности?
Ознакомительная версия.
