любом случае мышление и воля – не его сильные стороны. Карты Таро нагадали ему трудное и бесполезное служение неведомой силе, а также множество разнообразных неприятностей и бед. Теперь Маша увлеклась символической магией, и он заранее боялся. Впрочем, в данном случае речь всего лишь шла об очередной трудовой повинности: он вроде как пообещал ей найти в интернете красивый рисунок звезды с какими-нибудь магическими символами. Но сейчас это было очень некстати.
– У меня работа срочная, – пискнул Петя.
– Подождет работа срочная, – Маша была неумолима. – У меня сейчас волна, я чувствую. Мне нужен символ для концентрации. Сейчас, понял? В общем, зая, быстренько-быстренько.
Петя не понимал, почему Маша не может сама поискать в интернете нужную ей картинку, но промолчал. Он знал, что своим бестактным вопросом нарушит Машину концентрацию и, как всегда, окажется перед ней мучительно виноват, чем даст Маше повод терзать его дальше. Поэтому он пообещал этим заняться прямо сейчас, набрал в «Яндексе» «символическая магия».
Телефон снова запиликал. Это был опять Лаврентий. Когда ему было что-то нужно, он умел быть настойчивым.
Петя уже совсем было решил не отвечать на звонок, но стало совестно, и он трубку все-таки взял.
– Слышь, – сказал Лаврентий, – не надо Берию. Там одна сволочь Берию уже себе наклеила. Сталина поставь. Только быстро, а? Прямо вклей и сейчас мне кидай.
– Какая сволочь? – не понял Васечкин.
– Ты че, глухой? На форуме какой-то либерал появился, троллит из-под авки с Берией. Сталина сделай!
– Какого размера? – осмелился наконец спросить Васечкин.
– Такого же! Ты че, пьяный? – заорал Лаврентий.
– Ну а какие варианты размеров можно? – попробовал последний раз Петя.
– Нет вариантов! Клей и отсылай! – Лаврентий бросил трубку.
Петя задергал мышью, пытаясь переключиться на фотошоп, потом вспомнил, что ему нужно найти портрет Иосифа Виссарионовича, снова вернулся в «Яндекс», набрал слово «сталин» с маленькой буквы, сообразил, что не стер слова «символическая магия», и тут на кухне что-то с грохотом упало. Петя в панике вскочил и задел клавиатуру, которая и так лежала на самом краешке захламленного столика. Он этого не заметил – бежал на кухню.
Кастрюля оказалась цела. Упала швабра, поставленная в угол еще позавчера и все это время пребывавшая в состоянии неустойчивого равновесия.
Не тратя времени на поднятие дурацкой деревяшки, Васечкин бросился обратно к компу. И увидел, что клавиатура болтается на подпружиненном шнуре в опасной близости от пола и слегка подпрыгивает.
Снова зазвонил телефон – настырно и угрожающе. Васечкин закричал тоненьким голосом «да что ж такое бля-я-я», отшвырнул от себя дребезжащий аппаратик – в ярости он был способен на мужественные поступки. Попытался сесть и поднять клавиатуру, в результате ударился коленом. Удар пришелся по клавише «ввод».
В последний момент Пётр увидел, что в поисковой строке после слов «магическая звезда сталин» идет какая-то галиматья – видимо, упавшая клавиатура насыпала туда случайных символов.
Потом окно браузера мигнуло. На новом экране сбоку появился баннер фильма «Трансформеры» и надпись: «Пароль 666-го уровня принят. Услуга „Яндекс-магия“ подключена. Выполнить запрос „символическая магия сталин“?» Васечкин оскалился и нажал «Да». Появилась новая надпись: «Вы принимаете на себя полную ответственность за все последствия?» Пётр нажал «Да» и тут же сообразил, что у него открытый «Яндекс-кошелек». На нем, правда, было всего сто рублей с копейками, но их, чего доброго, сейчас спишут.
Неизвестно, до чего он додумался бы еще, но тут компьютер зловеще загудел и экран погас, зато на кухне что-то зашипело и засвистело.
– Блядь же блядь твою блядь! – заорал Васечкин и бросился на кухню, решив, что с компом он разберется потом.
Он ворвался на кухню и тут же попятился. Кастрюля стояла на плите и кипела, хотя огня под ней не было. Во всяком случае, вода в ней булькала, а к потолку поднимался столб пара.
Петя схватил прихватку для горячего и кинулся к кастрюле, чтобы ее снять – если не с огня, то хотя бы с плиты. Занес руку, глянул в кастрюлю и в ужасе замер.
Вода не кипела. Она светилась – страшным зеленоватым светом. Бульканье исходило от пельменей – точнее, от того, во что они превращались. Бугрясь и извиваясь, они выползали из тестяных коконов и присасывались друг к другу, образуя какую-то фигуру, напоминающую корень мандрагоры.
Васечкин буквально отпрыгнул от страшного зрелища, наступил на швабру, та треснула. Петя в ужасе сжался.
– Пресвятая Богородица, – само вылетело у него изо рта.
Вообще-то, Васечкин был православным в хорошем смысле. То есть в церковь не ходил, Библию не читал, молитв никаких не знал, а с идеями православия знакомился по сочинениям игумена Вениамина и Сергея Кургиняна. Просто так говорила его бабушка. В миг предельного ужаса все остальные авторитеты Васечкина куда-то попрятались, а бабушка почему-то осталась.
– Нэ пэрэживай ти так, малтчик, – донеслось из кастрюли.
– К-кто ждешь? – слова выпали из Петиного рта непрожеванными, но невидимый собеседник, кажется, понял.
Над кастрюлей поднялось лицо – маленькое, рябенькое, величиной с китайское яблоко. Первое, что заметил на нем Васечкин, были усы. Второе – крохотную трубочку, из-под усов торчащую.
Потом черты сложились в единое и страшное целое.
– Сталин, – прошептал Петя и осел на пол.
Это была ошибка. Роковая.
Сталин одним ловким движением перемахнул через борт кастрюли и прыгнул с плиты – прямо Васечкину на шею.
Глава вторая,
в которой наш герой получает первое задание и сталкивается с проблемами, в результате чего познает Машу – не физически, но духовно
Мобильник надрывался, захлебываясь звоном. Васечкин смотрел на него с тоской во взоре. Пару раз он попытался до него дотянуться, и тут же твердые коленки сдавливали ему горло.
– Пусти… – прохрипел он, пытаясь разжать роковой захват. Тщетно. Кривенькие ножки отца народов держали его в тисках.
Вообще-то, Петя сидел за компьютером. Тот работал, перед носом болтался какой-то новостной сайт. Буквы плыли перед глазами, никак не желая собираться в осмысленное целое. Восприятию смысла мешал Иосиф Виссарионович.
Вождь народов почти ничего не весил. Во всяком случае, Васечкин его веса практически не чувствовал. Зато Сталин натирал шею. А в случае чего стискивал ножки – и это было необычайно мучительно. В этом Петя уже успел убедиться.
Мобильник разразился особенно зловещей трелью и замолчал – грозно и страшно.
– Сапратывлэние бэспалезно, – констатировал Иосиф Виссарионович. Потом что-то тихо щелкнуло, и через пару секунд в воздухе разнесся аромат «Герцеговины Флор».
Вообще-то, Васечкин не знал, как пахнет «Герцеговина Флор». Но запах был именно такой.
– Ну что вам от меня надо? – взвыл Петя, терзаемый
