46
Делламорте, одинаково нежно относившийся к своим сокровищам – мечу и жеребцу, назвал их с предосторожностями. Имени жеребца никто никогда не слышал, а меч его носил имя Торн (слово, переводящееся с английского thorn как «шип», наверное, напрасно будет ассоциироваться у читателя с организацией, описанной в книге «Магистр»).
Карта «Башня» относится к старшим арканам эзотерической карточной колоды Таро. Вне зависимости от варианта колоды в основе ее символизма лежит история о Божьем наказании за попытку строительства Вавилонской башни. Чаще всего изображают высокую башню, разрушаемую молнией. С верхушки ее летит вниз головой человек (или два).
Джузеппе Верди и Гаэтано Доницетти.
То есть на пути от Священной рощи Хараа-Джеба до дворца тарна.
То есть «капитан командиров».
Или bloodstone. Меч этот Делламорте получил давно – еще в бытность Всадником. Он был выкован гиптами, а в рукояти его красовался так называемый ani’drhad, или «пожиратель камней» (мы для простоты называем его bloodstone). Около трех тысяч лет назад гипты открыли одну жилу ani’drhad и принялись разрабатывать ее, восхищенные красотой камня. Через некоторое время, когда выяснилось, что «пожиратель камней» заставляет их самих распадаться на куски и истекать черной кровью, доступ к жиле был закрыт, а разработка «кровавого камня» запрещена под страхом изгнания из Дагари. Существовало лишь два изделия, в которых был использован этот загадочный минерал, – меч Делламорте и доспех высокого тарна Камарга; толком не известно, кто именно сработал эти предметы. Хотя bloodstone был вреднее всего для гиптов, ни людям, ни эфестам он особенно не нравился, так как отравлял кровь противника, лишал его воли к сопротивлению и победе и рубил всегда так близко к сердцу, как мог.
Алектрион не был бы так уверен, если бы знал историю о неудавшемся пленении эфестами Уго. Но он не знал ее: в обучении гвардейцев большая часть времени отводилась физической подготовке, а не изучению гуманитарных дисциплин.
Всадник, конечно же, цитирует краткую речь царя спартанцев Леонида.
См. главу «Трубная площадь» второй книги «Магистр».
«Священный гнев клокочет в моем сердце» – первая строчка арии Царицы Ночи из оперы Моцарта «Волшебная флейта».
«На рассвете я одержу победу» – строчка арии Калафа «Nessun dorma» из оперы Пуччини «Турандот».
Всадник, разумеется, цитирует монолог одного из Актеров из «Гамлета» в переводе М. Лозинского.
Кто же не любит слегка прикорнуть? (англ.)
Древнегреческий политик и стратег Афин (490—429 гг. до н. э.) Перикл произнес первую в истории апологию на похоронах афинских воинов, превознося достижения афинской демократии.
Бегство Святого семейства в Египет лучше всего освящено в апокрифах, где рассказано о городе Сотин, который беглецы проходили в течение того единственного дня, до которого младенец сократил месячный путь в Египет. «И так как они не знали там никого, у кого могли бы попросить гостеприимства, то вошли в храм, который египтяне называли Капитолием. В этом храме стояли сто семьдесят пять идолов, и они каждый день служили этим божествам кощунственной службой. И случилось, что когда блаженная Мария со Своим Младенцем вошла в храм, все идолы упали на землю, на лица свои, и оказались разрушенными и разбитыми», – указывается в Евангелии Псевдо-Матфея.
Я знаю (ит.).
Значительное количество территорий, подчиненных Камаргу, находилось внутри материка. На побережье располагались основные вассальные города.
Так называли кочевников.
В языке Детей не было слова, означающего «холодный» – правильнее было бы перевести это как «обычной температуры», поскольку сокрушительный холод окружал их всю их жизнь.
Детям приходилось много перемещаться по отколотым льдинам, поэтому все они хранили равновесие не хуже профессиональных эквилибристов.
Царь, безусловно, не сидел без дела на троне целыми днями в окружении своих воинов: просто по странному совпадению Дети прибыли как раз к окончанию военного совета.
Дети считали, что безумие заразно.
«Мельница, источник, роща… А поблизости – заводик!» (ит.) – заходные строчки арии Vi ravviso графа Родольфо из оперы «Сомнамбула» Винченцо Беллини.
О нем рассказано ниже.
Использовав некоторые волшебные ухищрения, изученные им во время пленения в Камарге, Руни, отец теперешнего царя, наделил сына третьим оком – силой далеко видеть, предвосхищать угрозы и узнавать сокрытое.
Эти понятия имели как буквальные, так и описательные значения. Аима не только знала о том, что происходит под землей, но и анализировала информацию, а Сард не только собирал ее, но и руководил сетью разведчиков по всему материку.
Эффективность действий Холодных Детей подтверждается следующим случаем. Когда камаргская колония Лисса взбунтовалась под впечатлением от страшной расправы камаргитов с соседями – провинцией Лаго, Второй Триумвират послал к стенам взбунтовавшейся колонии большое войско под началом Алой тысячи. Лиссцы успели послать за подмогой в Эгнан. Поэтому когда камаргиты во всем ленивом великолепии карательного похода подошли к городу, они увидели на ближайшем к мятежной колонии перекрестке три луча дорог, занятых всадниками на голубоватых лошадях. Конников было много, и они ничего не делали – просто стояли; их лошади даже не перебирали ногами. Всадники и сами были какими-то голубоватыми, хотя разглядеть их кожу в узких щелях шлемов было практически невозможно. Эгнан поставил Камаргу мат в ноль ходов.
– Должны ли мы проводить тебя до Камарга? – обратился к предводителю Алой тысячи эфест, располагавшийся в центре колонны, занимавшей дорогу к Лиссе.
– Нет, – ответил камаргит. Ему было трудно сказать это «нет», но отвлеченный ответ вызвал бы у не понимающих обиняков абсолютных эфестов подозрение в недостаточном уважении. Недостаток уважения к Детям Эфестов был равносилен самоубийству.
