— Миу Анура! — Десять электрических струн вонзились в полукукольное тело. Женщина-элементаль, стоявшая позади Мелони, походила на кукловода. Только эти нити причиняли боль.
— А-а-а-а! — Виктора затрясло, он старался порвать магические путы. Но, запутавшись еще сильнее, только упал вниз.
Мелони, все так же держа руки перед собой, боролось с натяжением, постоянно делая шаг назад и снова продвигаясь вперед.
— Держу! Беги!
Как же она хороша, черт!
Без раздумий я нырнул за поворот. Да! Там была новая дверь, и через щелку, что на уровне глаз, можно было разглядеть — это самый настоящий путь в камеру.
— Нет! Клиф, пожалуйста! — кричал мне вслед Виктор.
Моя рука уже тянулась к припаянной ручке.
— П-прошу…
Я замер. Он произнес это так тихо-тихо, замогильным шепотом. Я услышал то, чего не ожидал.
«Я родился, когда родилась она…», «Взрослые!»
Обернувшись, я посмотрел на чудовище, демона, монстра. Но это была лишь оболочка. Ох, боги… Виктор не взрослый мужчина и не юноша, как Сио… Виктор… ребенок. У него один возраст с Мур. Вот почему он постоянно зол, не доверяет, отталкивает. Это маленький мальчик, который не знает, как защитить дорогого ему человека.
Сейчас я мог лишь сказать:
— Если не преодолеть прошлое, не будет будущего. И не только ты любишь эту девочку, мы защитим её… Вместе.
Яркий огонек, что просвечивал сквозь длинные волосы, расширился от удивления. Виктора до сих пор трясло от разрядов молний, но он смирился.
А я открыл проход к кровавым воспоминаниям.
Глава 44 В конце тьмы…
— Хах, хах. — Аннет учащенно дышала.
Урок был закончен.
Одно из самых страшных заклинаний пополнило запас ее магических приемов. А жертва этих тренировок, все так же висевшая на крюках, теперь больше походила на мертвую марионетку. Олифия и Игнис уступили двум пси-магам, и без того ломающийся разум окончательно был раздроблен на куски. Седые волосы некогда красивой женщины, изуродованной демонологией, делали её бледной копией самой себя.
— Умница, Антуанетта. — Довольный Корнар повернулся к ней спиной, чтобы взять со столика свою чашку. — Когда ты применишь это заклинание на простом человеке, ты поймешь разницу. — Чашка в руке. — Насколько это просто — управлять ничтожными жизнями. — Мужчина пригубил немного вина.
— Да… учитель, — язвительно прошипела принцесса. — И твоя поганая жизнь тоже ничего не стоит.
Ручка ведьмы вновь поднялась, пальцы растопырились.
Златовласый улыбнулся.
— Клетка боли! — Аномальный запас эссенции Аннет позволял ей вновь и вновь применять заклинания на полную мощность — и даже сверх того.
Магия потоком врезалась в демона. Его затрясло, чашка упала на чистый пол, и куски фарфора разлетелись во все стороны.
Еще секунда. Аннет увидела юношу, чью ладонь прибивали к парте гвоздями.
— Рероте! — вальяжно отмахнулся Корнар.
Пси-заклинание, отраженное, вернулось к Аннет ответной волной.
— А-а-а-а-а! — Девочка упала на колени. Слюни опять потекли по подбородку. И клетка унесла ведьму в болезненные воспоминания… сразу же вернув обратно.
Аннет без сил опустилась на пол. Слишком много, слишком быстро. Её разум окутал мрак.
— Хочу умереть… Хочу умереть… — шептала она.
— М-м-м, — отряхнулся Корнар. — Дорогая, ты же не думаешь, что на этом мои уроки закончены? Нет-нет. Я не научил тебя и четверти того, что знаю. — Демон спокойно сел на стул, закинув ногу на ногу. В этот раз он не спешил помогать нерадивой ученице, давая ей прочувствовать «урок». — «Рероте» — простое заклинание, которое используется в пси-дуэли, бой между нами — это совсем не то же самое, что проникать в разум… ну, кого угодно.
Аннет продолжала хрипеть. Слышала ли она новые наставления, сказать было невозможно.
— Кстати говоря. — Теперь демон зачерпнул ложкой любимый десерт, которого прежде не было на столе. — То, что ты увидела, — это были мои уроки. — Он посмаковал мусс. — В академии одна из основных дисциплин — преодолевая физическую боль, концентрироваться на эссенции. Ох! — Ностальгия охватила мужчину. — Всего на курсе было пятьдесят волшебников.
Желудок ведьмочки не выдержал.
— Х-х-х, — старалась она отползти, но руки уже ее не слушались.
— И обычно всего двое доходили до конца. — Томный вздох. — В моем выпуске на трибуне стояло всего два человека: я и Беатриси. Со времен войны не видел розововолосую.
— Хватит… прекрати. Убей, — заплакала Аннет.
В одно мгновение его пальцы сжали ведьмины щеки.
— Да, именно в такие моменты многие выбывали, становясь свиньями для практики. — Корнар снова улыбнулся. — Но старое учение сгинуло, и я вижу твой потенциал, а потому попробуем вытащить тебя с помощью… — выжидательная пауза, — …твоего приемного папы. Скоро Клиф будет здесь. Я хочу посмотреть, хочу, чтобы вы подарили мне еще немного эмоций. А вот справится ли он?
Пальцы грубо соскользнули с девичьих щек.
— Это уже другой вопрос…
* * *
Роды… Естественный процесс появления новой жизни. Кого-то они отталкивают, кто-то способен стоять рядом, поддерживая свою вторую половинку. Но эти роды… Они были пропитаны кровавым безумием.
Женщина корчилась от боли, лежа на грязном разделочном столе. Очередные схватки вырывались криками и слезами. И неизвестные, стоя вокруг, читали мантры, шептали запретные слова. Целый хор ведьм ждал этого ребенка. Капающая кровь, нарушая законы физики, поднималась вверх, и весь зал полнился алыми шариками.
— Еще немного! — велела старшая — единственная, кто не читал заклинание. Подставив руки, она принимала ребенка. — Тужься!
— А-а-а-а!
Финальный аккорд хора слился с самым громким криком роженицы. И затем… появившиеся маленькая кроха залилась звучным плачем.
Старшая, перерезав пуповину, надкусила свой ноготь, приложив окровавленный палец ко лбу ребенка.
— Да! — обрадовалась она. — Да! У нас получилось! — Не теряя времени, ведьма развернулась, чтобы покинуть страшную комнату. — Несите второго ребенка!
— Стойте! Покажите мне мою дочку! — попыталась приподняться женщина на столе. — Прошу, хотя бы покажите!
Но хор, окружив родившую, занес над ней кинжалы. Я закрыл глаза, не в силах досмотреть видение прошлого. И звук металла, входящего в тело, вместе с чавкающим хлюпаньем пронзаемой плоти растворились во тьме.
Затем мне предстала следующая картина.
Клетка.
В клетке сидела маленькая девочка. Абсолютно пустой взгляд — и кровь… Вся камера утопала в крови. Это была кровь девочки. У маленькой Мур все тело покрывали порезы, они не заживали и постоянно кровоточили.
— Как я и думала. — Старшая сделала пером заметку в пергаменте. — Её раны не затягиваются, но подопытная не умирает от кровопотери, что означает, — еще одна заметка, — темная эссенция уже исказила её магию. Хм-м, но где же сам демон?
— Госпожа… — Сзади подошла одна из подручных ведьм. — Барон вновь требует девушку… Для развлечений.
— Опять?
— Да, последняя… мертва. — Голос помощницы дрогнул.
— Пха! — Старшая спрятала перо в чехол на поясе. — Вот такова цена за лабораторию и покровительство мерзких людей. — Затем она кивнула сама себе. — Но очень богатых мерзких людей.
По весьма костлявому лицу пробежала сальная улыбка. И возглавлявшая это безумие подошла ближе к металлическим прутьям.
— Мур? Ты слышишь меня? — спросила она, присев на корточки. От ласкового тона ведьмы становилось жутко.
Мур подняла пустой взгляд, стараясь не двигаться.
— О! Прекрасно. — Мне уже хотелось убить эту женщину, эту отвратительную шабашистку. — Но это еще раз подтверждает мою теорию. Мы не учим тебя ни читать, ни говорить. Но ты умеешь и то, и другое, ты уже понимаешь, что такое хорошо и что такое плохо… Кто же учит тебя, Мур? С кем ты разговариваешь?
— Ни с кем…
Её голос… ох, черт! Такой тихий голосок маленькой девочки.
