На этом и расстались. Анчар вышел покурить на крыльцо общежития, Кристина последовала за ним.
— Угости, — сказала она.
Он дал ей сигарету. Курили молча.
Потом были другие свидетели и родственники. Анчар выкачивал до отказа все ресурсы их памяти, но по существу информации было мало. Это помогало составить психологические портреты пропавших, но ничего не говорило о мотивах их похищения и распятия. Он допросил коменданта общежития, вахтеров, некоторых преподавателей. Тем же самым занимался Бойл. Подвалило работы и для Греты, их помощницы и по совместительству декера — структурировать данные с камер наблюдения, навигаторов и дронов, упорядочить маршруты пропавших до мельчайших деталей.
Пропавшая номер четыре была самой тёмной лошадкой из всех. Она училась в политехническом университете, жила на съемной квартире. Анчар осмотрел слепок помещения и ожидаемо не нашёл ничего особенного. Полиция пока даже не смогла установить, где она пропала с радаров. Данные коммута перестали работать задолго до пропажи. Был даже вариант, что она исчезла на сутки раньше, чем другие. Но с тем же успехом можно предположить, что и на сутки позже.
Кристина уехала по своим делам, когда поняла, что это действительно надолго. Да и как иначе? Это только в старых детективах крутые сыщики берут след по найденной в куче дерьма заколке.
— Вы коп, да?
На очередной опрос прибыла студентка, однокурсница «четвертой». Она приехала сюда по распоряжению Кристины. Белая блузка была распахнута больше, чем позволяли нормы приличия, короткая юбка-шорты лишь слегка закрывала ноги, обтянутые тёмными колготками с перевёрнутыми крестами. Длинные волнистые волосы локонами спускались на плечи.
— Я не коп. Я хуже.
— Звучит круто!
— Ты знала Ольгу? — спросил Анчар, имея в виду пропавшую номер четыре.
— Я знала её лучше всех.
— Даже лучше родственников?
— У неё нет родителей. Только дядя, а он…
— Ну да, — припомнил Анчар материалы дела. — Он в Пустошах, где-то у Мексиканского залива.
— Ага. Настоящий сталкер. Крутой тип!
— Она от него получала деньги? Обучение стоит недёшево, а она к тому же ни в чём себе не отказывала.
— Ну от кого же ещё? Он на своих вылазках столько зашибает, истребляя всякую нечисть.
— Раз ты её знала лучше всех, Элеонора, расскажешь о ней то, чего не знают другие?
— А что вы хотите знать? — она наклонилась к Анчару, опираясь локтями о стол.
Вырез на груди находился в опасной близости, словно умолял, чтобы на него посмотрели. Анчар не отказал себе в таком удовольствии.
— Хочу знать, чем она жила.
— Училась, тусила, ходила со мной на танцы.
— Она хорошо танцевала?
— Да, более чем! Но я танцую лучше. Хотите посмотреть?
— Думаю, здесь не лучшая обстановка для танцев. Какой стиль?
— Обстановка самое то! Хай хилс.
— На каблуках, — кивнул Анчар.
— На них, — едва заметно облизнулась студентка.
Элеонора легонько коснулась туфлёй его ноги — как бы невзначай. Взгляд её неотрывно прожигал его глаза.
— Как ты думаешь, почему она пропала? — спросил он так, словно боялся потерять нить.
— Ну, смотря куда её занесло! Я бы тоже не отказалась пропасть с каким-нибудь крутым мужиком. Вроде вас.
— Ты мне кое-что напоминаешь.
— Что же? — усмехнулась она.
— Орудие пытки.
— Каждому орудию нужны умелые руки. — Она посмотрела на ладони Анчара и коснулась одной из них острием длинного ногтя. — Чтобы приводить механизм в действие.
Он не стал одергивать руку.
— Тебе её не жалко? Вполне вероятно, что она погибла.
— Что случилось, то случилось. — Её ярко накрашенные васильковые глаза, казалось, раскрылись ещё больше, чтобы можно было в них утонуть. Или они просто становились ближе.
— Не было ничего подозрительного, связанного с Ольгой?
— Может быть. А может и нет. Надо воспоминать.
— Вспоминай. Я здесь как раз для этого.
— О да, вы можете мне помочь. — Она вновь прошлась ногтём по ладони Анчара. Затем сжала его руку, втыкаясь ногтями в центр ладони, надавливая. — Здесь душновато. Не расстегнёте мне блузку?
Расстегивать там было уже нечего, и она это знала. Знала, что он это скажет.
— Сейчас не то время и не то место.
— Место очень даже романтичное, — она призакрыла глаза. — Запретное. Вызывающее.
— Чем ты вообще можешь подтвердить, что хорошо её знала?
— Много чем! — продолжая вжимать ногти в ладонь Анчара, она попыталась положить его руку на себя. — Например, мы сделали одинаковые тату в одних и тех же местах.
— Тату? Где?
Ни на одном из фото не было тату.
— Нужно поискать, — она улыбнулась так легко и искренне, что прямо-таки намекала. Мол, ищи, детектив. Я не против.
Ещё один такой приём, и её лицу придётся близко познакомиться с щетиной Анчара. Она была во всеоружии. Она пахла сексом.
— Босс! — в комнату ворвался Бойл как ни в чем не бывало и, похоже, не особо-то обратил внимание на близкое расположение Анчара и студентки. — Вам это понравится. Не знаю, что конкретно, но понравится.
Глава 9
Перед тем как Анчар ушёл, студентка с надеждой спросила:
— Мы ещё пообщаемся?
— Вспоминай, что знаешь. Тогда — может быть.
Бойл заговорил в коридоре. Точнее, он показал Анчару эннеаграмму — модель ответов свидетелей, в которой нейросеть сама подмечала острые и подозрительные моменты. Они высчитывались по противоречиям в ответах, недостатку конструктива, несоответствию с установленными фактами. Эннеаграмма была далеко не точной, тем не менее, позволяла увидеть самые явные уязвимости в психологических портретах опрашиваемых.
На третьем по подозрительности месте была панкуха. В основном — из-за недостатка информации. Видимо, она отвечала так, чтобы от неё побыстрее отвязались. На втором месте — некий студент, который контактировал как минимум с двумя пропавшими. И на первом — парень пропавшей номер пять. Вот уж кто врал, так врал. Возможно, думал, что если полиции ответить одно, а детективному помощнику другое — на это никто и не обратит внимания. Хватало и других признаков.
— Думаешь, он что-то знает? — спросил Анчар.
— Типаж очень характерный у него, — ответил Бойл. — Он может ничего не знать, но с такими ответами мы это и не узнаем. Слепое пятно.
— Резонно, — кивнул Анчар.
Перед глазами у него всё ещё стояло выражение лица похотливой студентки. Ради интереса он глянул её результаты на эннеаграмме. Вердикт «скудная информация» подкреплялся зелёной галочкой, что означало, что число противоречий и увиливаний минимально. Но — скудная информация…
— Мне присутствовать? — спросил Бойл, когда они подошли к комнате пятой.
— Не стоит. Продолжай работу. Сколько осталось неопрошенных?
— Процентов двадцать пять. Из них десять не явились — в основном по оправданным обстоятельствам. Слишком далеко живут.
— Ага.
Анчар вошёл в комнату пропавшей номер пять. Последний штрих. Последний шанс увидеть больше. Хотя с очевидцами ещё работать и работать, но всё же предыдущие четыре жертвы и их жилплощадь говорили мало. Та самая «скудная информация» пронизывала всё это общежитие — пусть даже две пропавших жили не здесь.
— Привет, — сказал Анчар, когда вошёл в комнату. — Ты Макс?
Парень встал с кровати, на которой сидел в игровом вирт-шлеме, и захотел пожать детективу руку, но Анчар махнул:
— Сиди, не вставай. Мы просто немного пообщаемся. Извини, что я в обуви. Или лучше снять?
— А… Не, без проблем, проходите так.
— Спасибо. Я и правда ненадолго.
Посередине стоял стол со стульями — аналог тех, за которыми Анчар вёл опросы в других комнатах. Но на этот раз он не стал приглашать опрашиваемого к столу. Пусть парень сидит на кровати. Пусть чувствует себя комфортно.
— Значит, она спала здесь, да? — Анчар уселся на стол и указал на второй ярус двухэтажной кровати.
— Ага.
